— Здесь, — пробормотал Киллиан. — С ней.
— Может быть, — ответила Эмма. — А может, и нет. Я ещё ничего не решила.
Киллиан лишь кивнул, и разумность его жеста заставила сердце Эммы остановиться.
— Знаешь, — медленно сказал он, наклоняясь обратно, чтобы нежно приложить свою здоровую руку к лицу Эммы. Его большой палец автоматически проследил вдоль толстого пореза на её скуле. — Ты до сих пор не сказала мне, где вы познакомились.
— Это… не имеет значения.
— Видишь ли, тот факт, что ты отказываешься говорить, даёт мне понять, что это важно, — сказал он. Последовала долгая пауза, когда он ждал, пока Эмма что-нибудь скажет. Когда она этого не сделала, он вдруг схватил её за волосы, заставив вскрикнуть. — Говори, — сказал он, прижимая её к стене корнями волос. Когда она захныкала, пытаясь увернуться от него, он просто улыбался. — Скажи мне, где ты её встретила.
— Не знаю, — пробормотала Эмма, моргая со слезами на глазах. Попытка отстраниться только усугубила ситуацию. — Я не помню. Она всего лишь моя подруга. Она находилась дальше всех от Бостона, и я…
— Ты — лгунья, — отрезал Киллиан, дёргая её за волосы вперёд, отчего её голову на мгновение оторвало от стены, прежде чем он резко толкнул её назад. Когда её череп столкнулся с кирпичами, она испустила крик, а яркие белые пятна замерцали перед её глазами. Она знала, что Реджина слышит их в конце коридора.
— Я не лгу, — взмолилась она, стараясь говорить тихо. — Киллиан, пожалуйста. Отпусти меня.
— Скажи мне, — повторил он, ещё раз стукнув её головой об стену. — Где ты познакомилась с ней?
Эмма протянула руку и попыталась освободить его пальцы из своих волос. Внезапно его левая рука уперлась ей в горло, заставив её задохнуться.
Он наклонился вперёд и прижал свой горячий рот к её уху:
— Скажи мне, или я буду давить на это миленькое горлышко, пока ты не отключишься. Потом я пойду и спрошу у неё вместо тебя.
— Прошу, — выдавила Эмма, зажмурив глаза.
— На этот раз я не буду так вежлив, — протянул Киллиан, всё сильнее надавливая на её шею. Она издала сдавленный хрип. — Если честно, без тебя в комнате, кто знает, что я могу сделать. В конце концов, она хорошо выглядит. И она совсем крошечная. Сомневаюсь, что она будет сильно сопротивляться.
Страх схватил Эмму за живот, и, когда комната начала вращаться вокруг неё, она выпалила:
— Хорошо. Пожалуйста, отпусти. Я расскажу тебе. Пожалуйста, Киллиан.
Его рука легко выпустила её горло, и она вздохнула, втягивая воздух обратно в лёгкие. Другая его рука осталась в её волосах, сжимая их у корней.
— Продолжай, милая, — тихо сказал он. — Я весь во внимании.
Эмма взглянула на дверь, убедившись, что Реджина всё ещё находилась так далеко, насколько это было возможно, и вздохнула. Её лёгкие казались тонкими и бумажными, словно в любой момент могли загореться.
— Я познакомилась с ней на прошлой неделе.
Киллиан сжал её волосы ещё крепче.
— Где?
— В Бостоне, — сказала Эмма. Она отчаянно хотела зажмурить глаза. — Она искала меня.
— И зачем она искала тебя?
— Потому что… — практически подавилась Эмма. Сдерживая слёзы, она сказала: — …потому что её сын попросил.
— Какой, чёрт возьми, ещё сын? — взорвался Киллиан. — Почему он хотел тебя найти?
— Потому что… это я его родила, — прошептала Эмма, и, наконец, её муж замер. — Когда мне было 17. У меня родился ребёнок, когда я находилась в колонии, и я бросила его. Реджина усыновила его.
Ноздри Киллиана раздулись, и он издал звук, который напоминал отчасти ворчание и отчасти шипение.
— Ты врёшь.
Эмма почувствовала, что начинает плакать, и захотела, чтобы это чувство исчезло. Плач сделал бы всё только хуже. Киллиан стёр бы её слёзы пощёчиной прямо с её лица.
— Я не вру, — прохрипела она. — Я никогда никому об этом не говорила, потому что хотела забыть, что это вообще было. Но ребёнок… он попросил Реджину найти меня, и она нашла. Она отыскала меня и пришла однажды, пока ты был на работе.
— Для чего конкретно?
— Чтобы я приехала сюда, — пробормотала она дрожащим голосом. — Чтобы встретилась с ним.
Внезапно Киллиан отпустил её, позволив ей отшатнуться спиной к стене. Он сделал шаг назад и оглядел комнату. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти то, что он искал.
Он подошёл к противоположному углу комнаты и схватил рамку с полки. На нём было фото Реджины, обнимающей Генри, лица обоих сияли за стеклом. Киллиан зарычал на него, как будто только что увидел таракана в доме.
Он повернулся к Эмме и протянул фотографию.
— Это он?
— Да.
Он начал ходить по комнате, не отрывая взгляда от рамки в руках.
— Как его зовут? — спросил он. Он находился в паре метров от Эммы, но казалось, что всё ещё давил на её трахею.
— Я… не могу тебе сказать.
Киллиан уставился на неё, подняв брови.
— Почему нет?
— Потому что… я не знаю, что ты сделаешь.
Когда он просто рассмеялся, Эмма почувствовала, как у неё скрутило живот. Через мгновение он отвернулся, выглянув в коридор. Посмотрев на лестницу.
— Ну, — тихо сказал он, отбрасывая фотографию на диван. — Может быть, он сам мне скажет.
Ужас охватил Эмму в груди, и она услышала, как вздыхает.
— Его здесь нет, Киллиан.
— Какого чёрта я должен в это поверить?
— Потому что ты здесь уже несколько часов, и не было никаких признаков его, — ответила Эмма. Она видела ненавистное выражение лица Киллиана, от которого у неё кровь стыла в жилах; она видела, как он злился раньше, но это было нечто другое. Его ярость тихо кипела под его кожей, пузырясь в её размытых глазах. От вида этого её затошнило.
Она прижала руки к животу, не в силах оторвать глаз от убийственного блеска в глазах мужа, когда он смотрел на потолок над ними, где мог прятаться её 10-летний сын, тоже пытаясь скрыться от него.
Тишина вокруг них затрещала, и Эмма почувствовала, как каждый волосок на её теле встаёт дыбом. Она не смела пошевелиться.
В конце концов, он обернулся, чтобы посмотреть на неё; полное отвращение заполонило его лицо, и её живот упал, как камень в океан. Он медленно протянул руку и начал снимать свою куртку.
— Что ж, — сказал он, стягивая кожаную куртку со своих плеч. Эмма наблюдала за каждым его движением. — Ты когда-нибудь собиралась рассказать мне о нём?
— Я… Я не знаю, — пробормотала Эмма. — Это была тёмная часть моей жизни. Это больше не было важно.
Он кивнул, сложив куртку пополам. Он накинул её на руку и снова сложил вдвое, а затем аккуратно положил на диван рядом с отброшенной фоторамкой.
— Понимаю, — сказал он. — И кто тот счастливчик, который имел удовольствие сотворить с тобой этот комок радости?
— Нил, — тихо сказала Эмма. — Я рассказывала тебе о нём. Тот, кто…
— Да, Эмма, — отрезал Киллиан, перебивая её, как и всегда, когда поднимался этот вопрос. — Я помню.
Эмма замолчала. Киллиан провёл руками по волосам, не глядя на неё.
— Значит, к нам домой приходит какая-то женщина, — продолжил он, снова глядя на эту фотографию. — И говорит тебе, что твой сын хочет увидеться с тобой. А ты что?
— Я сказала ей, чтобы она ушла.
— Почему?
Эмма моргнула.
— Потому что я не хотела в это ввязываться. Я отказалась от него не просто так.
— Вполне логично, — сказал Киллиан, но его голос был на грани. Он начал возвращаться к ней, всё ещё не поднимая глаз. — Но, в конце концов, ты всё-таки приехала сюда. Что заставило тебя передумать?
Эмма сглотнула и сказала:
— Мне больше некуда было пойти.
— Тебе и не нужно было никуда уходить.
Это был один и тот же разговор, снова и снова, но хищный взгляд Киллиана давал понять Эмме, что она не может ответить, как раньше. Он бродил вокруг неё, пристально смотря исподлобья, а его плечи напряглись. Каждый шаг по мягкому ковру походил на шорох змеи в траве.
— Я не собиралась сюда приезжать, — прошептала она, вжимаясь всё глубже в стену. — Я просто… приехала.
