Ника очнулась, Васнецов отпустил её руки.
— Алёша, можно мне съездить ненадолго в офис? Я там так давно не появлялась, директор уже рвёт и мечет. Если скажу ему, что ты принял мой проект, он сразу же угомонится.
— То есть, ты мне поручаешь покараулить вот эту девушку? — Васнецов кивнул в сторону манежа. Даша уже занялась музыкальной игрушкой — давила ладошкой на круглые разноцветные кнопки.
— Да. Я постараюсь быстро.
— Можем втроём на машине проскочить до «Эллипса». Мы с Дашкой погуляем на набережной, посмотрим на море и чаек, а ты зайдёшь в офис. Ещё я переведу деньги по договору.
— О, тогда Виктор Палыч вообще будет доволен и не станет меня пилить, — обрадовалась Ника.
— За что тебя пилить? Ты, наверняка, образцовый сотрудник.
— Наш директор всегда найдёт, к чему придраться.
— Вообще-то… Он мне не понравился. — Васнецов поморщился. — Противный тип.
— Да, не очень-то приятный. Но дела вести умеет, всегда получает крупные заказы. И дизайнерам платит хорошо — если сравнивать с другими агентствами. В другом месте я бы столько не получала, а для меня это важно, как ты понимаешь.
По лицу Алексея пробежала тень. Мысль о том, в какой бедности Ника жила в последние годы, была для него мучительна. Чувство вины жгло, как раскалённый в огне железный прут.
Ника поднялась с дивана:
— Тогда я сейчас соберу Дашеньку, и мы поедем в офис.
— Давай.
23
— Злой, как собака, — тихо предупредила секретарша, когда Ника появилась в приёмной. — Сынок опять отчебучил.
— Что на этот раз?
— Подрался с кем-то в «Небе», отлупили его. А вот нечего по ночным клубам шляться! Лучше бы занимался. Но нет, его к тому же из института отчисляют. Представь, что творится с папашей.
— Так… Кажется, я совсем не вовремя, — испугалась Ника.
— Совсем! — подтвердила Лена.
— Хотя… У меня хорошие новости. Завершила два крупных проекта, и они понравились заказчику.
— Ух ты! Молодчина! Может, хоть немного шеф успокоиться. Он меня с утра уже матом обложил, представь?
— Матом?!
— Угу. Кошмар. А что я сделаю? Проглотила. Как-то мне не улыбается работу потерять. А мама твоя как? Слышала, ты её устроила в Новороссийск в жутко дорогую частную клинику?
— Кто тебе это сказал? — удивилась Ника.
— У Светы из бухгалтерии мама работает в третьей больнице, а у той подруга — операционная медсестра в вашей клинике. Ну и обсуждали сложную операцию и слово за слово вычислили, что речь идёт о твоей маме. Ты, наверное, вообще закопалась с кредитами, да, Вероничка? Ещё один взяла, чтобы палату и операцию оплатить?
Пока Ника мучительно соображала, что ответить любопытной коллеге, из кабинета раздался недовольный окрик директора:
— Кто там? Васнецова? Пусть зайдёт.
Пытаясь унять нервную дрожь, Ника переступила порог.
— Явилась — не запылилась! — скривился Виктор Палыч. — Да-а-а, Васнецова, совсем у тебя совести нет. Сядь.
— Здравствуйте, — обиженно произнесла девушка. — В чём я виновата?
— Умудрилась-таки до Нового года дотянуть! Специально не заканчиваешь проекты, чтобы подольше дома посидеть, да? А тут уже и январские каникулы. Поздравляю, дорогуша, твой план удался!
Директор сочился ядом.
— Я завершила проекты Алексея Михайловича, и он их у меня принял, — с трудом сдерживая ярость, глухо произнесла Вероника.
— Вот как? Что ж… Давно пора. А что насчёт оплаты? Как вы договорились?
— Сегодня он переведёт деньги.
— Ну, ладно… — кисло выдавил директор. — Хоть какая-то приятная новость, а то все словно сговорились… Так, Васнецова. Имей в виду, раз ты освободилась, немедленно приступаешь к заказу Альберта Дмитриевича.
— Как?! — обалдела Ника. — Даже не надейтесь! Я вам чётко объяснила, что не собираюсь иметь дело с этим… мм… типом! Отдайте его проект другому дизайнеру. А я — пас.
— Не зарывайся, Васнецова! Здесь я распоряжаюсь, и ты будешь делать то, что я скажу! — ощетинился директор. У него на лбу проступила вена, глаза сузились.
— Нет.
— Встретишься с Альбертом, поздравишь с наступающим и обсудишь проект.
— Нет.
— Васнецова, да ты совсем оборзела! — Виктор Палыч треснул ладонью по столу. Ника сжалась на стуле, нервно стиснула руки. — А я сказал да!
— А я сказала нет, — тихо и упрямо ответила Ника.
— Ну, хорошо… — Директор откинулся в кресле и смерил бунтарку презрительным взглядом. — Вот бумага. Бери ручку и пиши заявление об уходе.
Нике показалось, что она наступила на тонкий лёд и провалилась в прорубь. Спина заледенела от ужаса, воздух выбило из лёгких… Она же думала, что придёт в офис, сообщит о своих успехах, получит новогоднюю премию…
А в результате вот как вышло.
— Пиши, Васнецова. Раз ты не ценишь того, что я для тебя сделал за эти два года, то выметайся! Неблагодарная! Сколько я терпел твои больничные и бесконечные прогулы! То утренник в детском саду, то маму на процедуры. На-до-е-ло! Катись к чёртовой матери! Достала ты меня.
— А вы-то как меня достали! — с болью произнесла Ника. — Возможно, вы умеете выстраивать отношения с клиентами, но начальник вы отвратительный.
— Что?! — задохнулся директор. — Да как ты смеешь обсуждать меня, наглая девка!
— А ещё у вас замашки прожжённого сутенёра, — добавила Ника. — Сколько раз вы пытались подсунуть меня клиенту. И Альберту тоже подсовываете! Вам бы борделем управлять с такими наклонностями! У вас бы хорошо получилось.
— Да ты…
— И вы совершенно никудышный отец! — перебила Ника. — Если вспомнить, что вытворяет ваш сынок!
Пока Виктор Палыч изумлённо таращил глаза и разевал рот в приступе ярости, Ника схватила лист бумаги и быстро настрочила заявление. Она боялась, что пальцы будут дрожать, и она не удержит в них ручку. Но нет, на волне гнева и отчаяния строчки получились ровными, а подпись размашистой.
— Держите! — Ника припечатала лист ладонью на столе перед директором. — До свидания!
— Проваливай, истеричка! — рявкнул вдогонку Виктор Палыч. — О новогоднем бонусе забудь! И о премии за все последние проекты — тоже! Ничего не получишь! Ничего, ясно тебе? Ни-че-го!
Директор аж захлебнулся криком.
Ника замерла на пороге. Медленно развернулась.
— Вы мне не заплатите? — словно не веря, произнесла девушка.
— Даже не надейся! — Виктор Палыч издевательски засмеялся. — Шиш тебе с маслом! Выдам голый оклад и гуляй на все четыре стороны, Васнецова.
Ника секунду размышляла, осмысливая слова начальника. Потом сделала шаг вперёд, ещё один… И направилась обратно к столу директора.
Мужчина настороженно следил за её перемещением. У девушки в руках ничего не было, однако приближалась она с таким видом, будто держала гранату с выдернутой чекой. Виктор Палыч даже с опаской отъехал в кресле от стола.
Ника подошла вплотную к начальнику и… схватила его за галстук.
Директор и вовсе перестал дышать.
— Только попробуйте меня прокатить с деньгами, — зло прошипела Ника. — Вы заплатите мне всё, что причитается.
— Или что? — нервно ухмыльнулся директор.
Было заметно, что ему не по себе. Чего он никак не ожидал — так это получить отпор от загнанной матери-одиночки, которую он гнобил целых два года. Сейчас он видел, что глаза у Вероники чужие — совершенно дикие, и ему вдруг стало по-настоящему страшно.
Что может вытворить эта психопатка?
— Или что? — побелевшими губами повторил вопрос директор.
— Или… я попрошу, и с вами случится какая-нибудь неприятность.
Вероника вдруг улыбнулась — совершенно спокойно. Она отпустила галстук и аккуратно разгладила его на груди шефа.
— Кого ты попросишь? — напрягся мужчина.
— Жизнь — такая хрупкая вещь, Виктор Палыч. Она зависит от случайностей. Вы сами прекрасно это знаете. Сегодня у вас всё хорошо, а завтра… упс! Вами обедает червячок где-нибудь в лесопосадке.
