Она прижимает палец к моим губам, затем наклоняется, снимает туфли и швыряет их в угол комнаты. Затем переходит к пуговице на джинсах. Она расстегивает ее, и этот звук отдает в мой пах. Словно загипнотизированный, я наблюдаю за тем, как Эви стягивает их, и на ней остаются лишь фиолетовые кружевные трусики. Вероятно, это самое горячее зрелище, которое я видел в своей жизни. Все мои мысли только о том, как я хочу касаться ее, чувствовать и удерживать.
— Фиолетовые, да? — дразню я, и, когда Эви поднимает взгляд, ее щеки краснеют, а губы приподнимаются в озорной усмешке.
— Ты в курсе. Твоя очередь.
Она уверенно показывает на мои джинсы, что делает ее еще более сексуальной. Если такое возможно.
Я снимаю кроссовки, затем путаюсь в джинсах, удивляясь, что вообще смог их снять. Пинаю джинсы в сторону. Эви опускает взгляд вниз. Она облизывает губы, и перспектива увидеть их сомкнутыми вокруг моего члена становится слишком привлекательной.
— Иди сюда, — командую ей, и она визжит, когда я, сбив ее с ног, опрокидываю нас обоих на кровать.
Смех быстро сменяется тяжелым дыханием. Наши тела словно приклеены друг к другу. Эви нависает надо мной, и я зачарован ее красотой, прикосновениями, запахом. Мои нервные окончания предельно чувствительны, руки и ноги покалывает от ее близости. Она скользит ногой вверх, касаясь коленом моей эрекции, отчаянно нуждающейся в ее внимании.
— Эви, — хрипло шепчу я, теряя последнюю часть оставшегося у меня контроля.
Она протягивает руку и скользит пальцем по контуру моих губ, отчего я задыхаюсь, а затем втягиваю его в рот и провожу по нему языком. Девушка снова издает этот хныкающий, почти болезненный стон, выпускающий на поверхность мое неистовое желание. Повернувшись на бок, я приподнимаюсь на локтях и нависаю над ней.
— Ты чертовски сладкая, Эви.
Я легко и нежно касаюсь ее губ, а затем опускаюсь ниже. Хочу попробовать ее на вкус своим языком, поэтому скольжу им по ее челюсти, по тонкому изгибу шеи, по впадинке ключицы. Нахожу ртом затвердевший сосок, прикусываю его зубами, и Эви вскрикивает. Но я не останавливаюсь на нем.
Двигаюсь к другой груди и вращаю языком вокруг ее вершины. Эви громко стонет и начинает тереться об меня. Это трение настолько сильное, что я по-настоящему боюсь попасть в просак и взорваться. Опустив голову, подобно каплям дождя покрываю поцелуями ее живот и поднимаю взгляд вверх, когда достигаю края трусиков.
— Хочу попробовать тебя. Я могу это сделать?
— Да, — нетерпеливо выдыхает она, краснея.
Эви приподнимается, и я стягиваю ее трусики.
— Ты такая красивая, Эви. Раздвинь для меня ножки, — хрипло проговариваю я, закрыв глаза и вдыхая запах ее возбуждения.
Провожу пальцем по ее складкам и, обнаружив, насколько она влажная, глубоко вздыхаю. Как же сильно я хочу оказаться внутри нее.
— Такая мокрая.
Она стонет, когда я, двигая вверх-вниз языком, касаюсь ее центра. Из горла девушки вырываются тихие стоны. Она сжимает простынь, тем самым сообщая мне, что долго не продержится.
— Дилан! — кричит Эви, отправляясь через край, и я помогаю замедлить ее падение, облизывая ее влажность, когда волна оргазма отступает.
Перемещаю губы к внутренней части бедра, где оставляю дорожку нежных поцелуев. Когда я располагаюсь рядом с Эви, ее дыхание размеренное, щеки румяные, а лицо довольное.
— Это было…
— Потрясающе, — заканчиваю я, и она усмехается, когда я тяну ее на бок, устраивая ее голову на своей груди.
— Ну, для меня так и было, — признается девушка, скользя пальцем по моей шее.
— Для меня тоже. Заставить тебя получить удовольствие. Слышать твои стоны. Мне бы хотелось больше подобного, пожалуйста.
Она смотрит на меня с застенчивой улыбкой.
— Кажется, я была довольно громкой.
— Я считаю, идеальной, — целую ее в кончик носа, и она тает в моих объятиях.
— Ну, я бы хотела… — Эви начинает зевать, но я перебиваю ее, потому что понимаю, к чему она ведет.
— Я тоже хотел бы, Эви. — Опускаю взгляд на свой член. Он такой твердый, что на него можно что-нибудь повесить. — Поверь мне, я не против. Но мы не торопимся, правда? — Она качает головой, и я добавляю: — К тому же, ты устала, а я хочу увидеть все, на что ты способна.
С ее губ срывается смех. Она наклоняется ко мне и, дразня, скользит по моим губам языком.
— О, я на многое способна, — обещает Эви, давая мне возможность предварительно ознакомиться с этим, когда проникает языком в мой рот и начинает кружить им вокруг моего языка до тех пор, пока я не начинаю стонать.
Мы поочередно то говорим, то целуемся. Наконец, ее ресницы опускаются, и девушка засыпает на моем плече. Мое сердцебиение быстро приобретает устойчивый ритм, пока я держу ее в своих руках.
Я жду, когда дыхание Эви станет ровным и глубоким, затем спрыгиваю с кровати и хватаю свою одежду. Одеваясь, я смотрю на нее. Я мог бы часами наблюдать за тем, как она спит. Эви такая красивая. На ее рубиновых губах играет сонная улыбка, прекрасные рыжие пряди волос рассыпаны по подушке.
— Пусть я приснюсь тебе, Эви, — шепчу, убирая в сторону несколько прядей, чтобы поцеловать ее в лоб.
Бросив последний взгляд на записку, оставленную на ее тумбочке, я улыбаюсь и выхожу за дверь.
Глава 25
Эви
Он не очень хорошо себя чувствовал (по крайней мере, так он говорил)
Открыв глаза, я вижу танцующие на потолке лучи солнца. Моргаю несколько раз, теряясь в собственных мыслях, пока привыкаю к яркому утреннему свету, просачивающемуся сквозь шторы. Я лениво улыбаюсь и поворачиваю голову, надеясь увидеть Дилана. Чего я не ожидаю, так это странного разочарования, скрутившего мой живот, и того, как моя душа изнывает от тоски, когда я обнаруживаю, что его нет рядом.
Схватив подушку, прижимаю ее к лицу и вдыхаю его запах. Мысленно я возвращаюсь к прошлой ночи и к тому, как удивительно было прикасаться к нему. По коже пробегает дрожь, и я крепко сжимаю подушку, желая, чтобы вместо нее был Дилан.
Я тянусь к телефону, лежащему на столе, чтобы позвонить Норе, но замечаю сложенный лист бумаги. Прислонившись к спинке кровати, хватаю телефон вместе с запиской и улыбаюсь, увидев знакомый почерк.
«Он смотрел на спящую ее, как делал это тысячу раз в своих мечтах, и понял, что может наблюдать за ней вечно».
Я мечтательно вздыхаю, прижимая записку к груди. Сердцебиение учащается. Дилан такой разносторонний, и я чувствую себя особенной, потому что знаю каждую из этих сторон.
Снова вспомнив о Норе, я не могу дождаться, когда расскажу ей о прошлой ночи. Телефон заполнен входящими сообщениями от нее. Открываю восемь сообщений, обнаружив в последнем картинку с огромной пачкой «Тик Tак». Под ней заглавными буквами написано: «Я МОГУ ПОМОЧЬ!». Смеюсь и быстро набираю текст.
Я: Привет. Ты на занятиях?
Нора: Не прошло и полгода. Я думала, тебя в кровать засосало.
Я: Ха-ха. У тебя найдется время, чтобы встретиться в кофейне? Сегодня меня не будет на работе до 14.00.
Нора: Конечно. У меня занятия в полдень.
Я: В 10 устроит? Пойду быстренько соберусь.
Нора: Хорошо, тогда увидимся. Жду подробностей :)
Только я бросаю телефон на кровать, как слышу шепот Зои:
— Привет, соня.
Она открывает дверь и опирается на комод. Ее униформа помята, лицо заспанное. Из собранных в хвостик волос выбиваются грязные рыжие пряди.
— Ты в порядке? Выглядишь измученной.
— Да, — признается она, снимая куртку и бросая ее в корзину для грязного белья. — Я иду спать. Но ты, — Зои пытается улыбнуться, — ты выглядишь бодрячком.
— Бодрячком? — хихикаю я, натягивая одеяло повыше, когда осознаю, что все еще голая.
