— Нет, спасибо. На самом деле я немного устала. И подумываю о том, чтобы пойти домой.
Он замирает с ложкой в руке.
— Уже?
От разочарования его улыбка гаснет. Но он не стал бы хмуриться, если бы знал, о чем я думаю.
— Ага. Пойдешь со мной? — спрашиваю я, и Дилан оживляется.
— Конечно.
Бабушка Молли сидит за обеденным столом и пьет чай. Дилан стучит пальцем по ее плечу.
— Ба, я провожу Эви домой.
— Ох. Хорошо, дорогой.
Она встает и следует за нами на кухню, распахнув для меня свои объятия. Я принимаю их, и тепло ее рук напоминает мне о том, как сильно я скучаю по маминым объятиям. Мое тело дрожит от тоски, хотя я знаю, что этого больше никогда не произойдет.
Она уже собирается отпустить меня, но вдруг наклоняется к моему уху и шепчет:
— Ты делаешь его счастливым.
От радости моя душа расцветает, на лице появляется широкая улыбка.
Когда она снова смотрит на меня, то кивает и улыбается, будто убеждаясь в том, что я понимаю. К счастью, Дилан занят пирогом и совершенно нас не замечает.
— Бабуля Молли, спасибо за ужин. Было очень вкусно.
— Конечно. — Она пересекает маленькую кухню, убирая руку Дилана от пирога. — Позволь я дам тебе немного пирога, — подмигивает она, — который он еще не погрыз.
Я смеюсь, и Дилан переплетает наши пальцы.
Бабушка вряд ли знает, что он тоже делает меня счастливой.
— Ладно, детишки, — объявляет Дилан, проходя мимо гостиной. — Я еще вернусь.
— Пока, ребята.
Я смотрю на Нору, и она делает жест рукой, прижимая ее к уху.
— Позвони мне, — произносит она, и я делаю тот же знак рукой, прежде чем Дилан уводит меня на улицу.
Потерявшись в своих мыслях, я не могу вымолвить ни слова во время нашей прогулки.
Забавно, насколько уверенно я чувствовала себя с Диланом, когда мы были просто друзьями, и как теперь все изменилось. Мой живот скручивает от нервов. Я отчаянно хочу двигаться вперед, но в то же время боюсь.
— Рад, что ты пришла сегодня вечером.
Мы стоим на переднем крыльце, но это вполне мог бы быть и край утеса. Паника, сковавшая мою грудь, слегка отступает, когда я поднимаю голову и вижу улыбку Дилана.
— Ну, хочешь зайти? — спрашиваю я, поджав губы.
— М-м-м, — дразнит он. — Я должен сказать, что мне нужно время подумать? Или ответ «Черт возьми, да» будет слишком быстрым?
Я громко цокаю языком, затем поворачиваюсь и открываю дверь.
— Пошли, умник.
Глава 24
Дилан
Она была почти идеальной
Едва она открывает дверь, как я заталкиваю ее в дом и прижимаю к стене. Боже, как она хорошо пахнет. Затрудненное дыхание Эви обдает мою шею, стоит мне посмотреть на обнаженную ложбинку ее груди. Я хочу пробежаться языком по ее мягкой коже, целуя каждый дюйм. Эви затвердевшими сосками прижимается к моей рубашке, и я хочу снять этот сексуальный топ, чтобы обхватить их своими губами. По какой-то причине я сглатываю, думая, что это хоть как-то уменьшит пульсацию в моих джинсах. Отступив, я заключаю лицо девушки в ладони, замерев напротив ее губ.
— Зои дома?
— Нет, — с трудом произносит она, и я прижимаюсь своими губами к ее, умоляя открыть их для меня, чтобы снова иметь возможность попробовать ее.
Я глубоко проталкиваю язык, поглаживая им ротик девушки. Эви хныкает, и этот звук распространяется по моей коже, разжигая огонь желания. Я сжимаю ее бедра, талию, задницу, еще теснее прижимая Эви к себе и отчаянно пытаясь устранить любое расстояние между нами. Она отвечает и словно змея скользит руками по моей рубашке, впиваясь ногтями в спину. Из-за одного только этого простого прикосновения мое тело охватывает дрожь.
— Идем, — шепчет девушка, отстраняясь от моих губ, и, взяв меня за руку, ведет вверх по лестнице.
Ощущение, будто я вхожу во врата Рая. Часть меня думает, что это, должно быть, сон. Но в комнате Эви, когда она останавливается передо мной и дрожащими руками снимает кофту, мы становимся абсолютно реальными.
Сквозь окно струится мягкий лунный свет, и в его слабом свечении Эви с распущенными рыжими волосами похожа на ангела. Моего ангела. Делаю шаг к ней. Останавливаюсь вблизи, чтобы иметь возможность убрать прядь волос за ее ушко.
— Эви... — Я жду, когда она посмотрит на меня. Взгляд ее голубых глаз настолько полон эмоций, что я не понимаю, как не замечал этого раньше. — Мы не должны делать то, чего ты не хочешь. Я хочу тебя. Очень хочу. Но я готов ждать или продвигаться так медленно, как ты пожелаешь. Мы даже можем просто целоваться до тех пор, пока у нас губы не отвалятся. — Я усмехаюсь, и ее губы изгибаются в той улыбке, от которой мое сердце тает. — Помни, — нежно беру ее за подбородок, — это я. Ты понимаешь?
— Да, — нежно произносит Эви. — Это ты, Дилан. — Большим пальцем она легонько скользит по шраму на моей челюсти. — Вот почему это так много значит.
Девушка нежно, словно перышко, целует меня в губы и делает шаг назад. Пристально смотря на меня, она стягивает вниз лямки топа, затем тянется к молнии и убирает его подальше от своей кожи. Я продолжаю стоять на месте, но мое дыхание сбивается, выдавая меня с головой. Когда Эви обнажается, я вдыхаю тяжело и быстро, сердце сильно бьется в груди. Она отбрасывает топ, и я восторгаюсь ее красотой. Большая округлая грудь, нежно-розовые соски. Не могу перестать смотреть на это.
— Господи, Эви, ты прекрасна, — бормочу я, и она подходит ближе. Чувствую, что ее сердце бьется так же быстро, как и мое. — Красивее, чем в мечтах.
Я беру ее дрожащую руку и прижимаю к своей груди, а мягкие губы девушки начинают кружить по моим.
— Дотронься до меня, Дилан, — шепчет она мне в губы, и теперь наступает моя очередь дрожать. Я всегда желал эту девушку, но ради нее я должен все сделать правильно. — Хочу, чтобы ты сделал это, — снова говорит она, будто чувствуя мой спор с самим собой.
Однако убеждают меня не ее слова. Уверенность в глазах Эви поистине захватывает и стирает всякие сомнения. Поднимаю руки к ее лицу, провожу ими по лбу, линии щек, подбородку, губам. Она высовывает язык и облизывает мой большой палец, прежде чем я скольжу им вниз по ее челюсти, изгибу шеи и ложбинке груди. Эви приоткрывает губы, ее дыхание превращается в короткие вдохи, когда я щелкаю пальцем по затвердевшему соску. Стон удовольствия срывается с губ девушки, отчего моя эрекция прижимается к молнии джинсов. Я так сильно хочу взять ее сосок в рот, пройтись губами по ее сладкой груди.
— Больше, Дилан, — стонет она и тянет вверх мою вторую руку, чтобы я обхватил ее грудь.
Мой мозг борется с телом, а сердце вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. Но я позволяю Эви взять на себя инициативу. Если бы это была другая девушка, к этому времени мои руки блуждали бы по всему ее телу. Но это — Эви. Моя Эви. И поэтому я фактически парализован... любовью, желанием... ей.
И все же я даю ей желаемое — прокладываю языком дорожку по ее шее, при этом посасывая кожу и одновременно лаская руками грудь. Кончиками пальцев она забирается под мою рубашку и нежно скользит по животу, возбуждая меня. Не ощущаю ничего, кроме своего ожившего тела, каждую клеточку которого пронзает током от ее прикосновений. Пальцами Эви двигается вверх, отчего мои мышцы дрожат.
— Эви…
Даже я слышу, как хрипло звучит мой голос, когда она дергает вверх мою рубашку и снимает ее через голову. Между нами не остается пространства, так как я обвиваю руками ее талию, в то время как она пальцами направляется к моей шее и скользит по волосам.
— Я так сильно хочу тебя, Эви.
Издаю стон, наклонив голову, чтобы снова поймать ее губы своими и запустить язык в ее рот, пока руками ласкаю ее спину. Скольжу пальцами ниже по гладкой, словно атлас, коже и проникаю под пояс джинсов девушки. В этот момент она внезапно отстраняется.
— Эви, прости…
