В первый день он задержался у нее на час, во второй — на полтора, в третий на два. Кая выяснила, что Эйнар сын шведского рыбного магната. Был типичным мажором и любителем боев без правил, в которых частенько участвовал и так же часто побеждал. В Улей попал прямиком с закрытой секс-вечеринки. Перебрал наркоты и отключился в сортире, очнулся уже в белой соте, распятый на дыбе и с кляпом во рту. Поначалу принял все происходящее за продолжение вечеринки, но его быстро заставили прозреть и протрезветь.
Про свой реабилитационный период Эйнар предпочёл умолчать, сказал только, что ломали его куда жёстче, чем ее. На уровнях ниже десятого с пчелами и трутнями особо не церемонятся. Они — расходный материал. Их пытают, бьют, трахают, заставляют выполнять всю черную работу, используют в стримах в качестве разовых мишеней. Выжил — повезло, нет — твой труп сгорит в крематории, и через сутки о тебе никто и не вспомнит.
Самым живучим на шестом уровне присваивают статус бойца, а в мясорубку бросают тех, кто оказался менее выносливыми, так как они не представляют никакой выгоды для корпорации. Сейчас главная цель Эйнара — пережить ежегодную игру и подняться на следующий уровень. Там шансы выжить гораздо выше.
— Расскажешь подробнее об уровнях? — на третий день Кая переходит к конкретным вопросам.
Швед охотно соглашается, но что-то ей подсказывает, у его покорности есть весомое объяснение, а точнее прямое распоряжение. И она даже догадывается, чье именно.
— Седьмой и девятый — это пчелиные уровни, — по привычке растянувшись на ковре возле дивана, начинает перечислять Эйнар.
Как и в предыдущие дни, он одет в обычные джинсы и футболку, подробно подчеркивающие все выдающиеся рельефы накаченного мускулистого тела. Смотреть на него приятно, местами залипательно и волнительно, но отвлекает, черт возьми.
Как-то уж больно рьяно Бут среагировал на претензию об отсутствии привлекательных мужчин в ее окружении. Интересно, батлер намеренно ее искушает, проверяя на прочность моральные ценности, или Эйнар — подарок за хорошее поведение?
Жаль, она не успела у него спросить, когда была такая возможность.
— На седьмом — боевые пчелки, иначе говоря, живое мясо, на девятом — рабочие и общего пользования, — продолжает швед. — Те, что пострашнее и выходцы с седьмого — обслуживающий персонал, а общего пользования — сама, наверное, понимаешь… — криво ухмыляется он, мазнув по Кае похабным взглядом.
Нахмурившись, Кая оставляет его реплику без ответа. Иногда он грубоват и ведет себя, как хамло, но в целом безобиден. Глупо осуждать человека за недостаток воспитания, учитывая через что ему пришлось тут пройти. Любой бы ожесточился и заматерел, а Эйнар еще и шутить умудряется и обаяние не растерял, а руки какие, а пальцы… Задница тоже огонь, да и все остальное. Целиком и полностью в ее вкусе. А на некоторые огрехи в поведении мускулистого красавчика можно смело закрыть глаза. Достоинств все равно больше. К тому же сейчас он для нее — необходимый кладезь информации. Чем больше парень расскажет о структуре Улья, тем легче ей будет понять, как тут все устроено.
— С трутнями — аналогично, — продолжает Эйнар.
— А что на десятом? — любопытствует Кая, отогнав невольную мысль, что ей еще фортануло сразу угодить в элиту.
— VIP, — коротко поясняет он. — Не элита, конечно, но условия в разы лучше.
— Но они же все равно участвуют в стримах, — недоумевает Каталея, не увидев особой разницы между восьмым и десятым уровнем.
— Детка, стримы бывают разные. В некоторых выживание хотя бы одного из участников вообще не предусмотрено, — снисходительно хмыкнув, объясняет Эйнар. — И роли в стримах тоже разительно отличаются. Просто поверь мне на слово — тебе сказочно повезло. Причем, повезло дважды.
— Дважды? — с сомнением уточняет Кая.
— Ну да, — кивает он, удивленно глядя на пчелку. — Ты — частный заказ, еще и на элитном тринадцатом уровне. В твоей смерти корпорация заинтересована меньше всего.
— А если заказчик жаждет именно этого — моей мучительной смерти?
— Ну, тогда не повезло, — разводит мощными руками Эйнар. — Дважды.
— Успокоил, — фыркает Кая. — Тебе, кстати, не пора?
Они синхронно смотрят на панель с расписанием, где красным светом моргает только что появившийся пункт.
«Оргазм.»
Округлив глаза, Кая с шипением выпускает воздух. Да, они, блядь, издеваются. Какой на хрен «оргазм»?
— Похоже, я остаюсь, — парень расплывается в довольной улыбке, и, лениво потянувшись, перемещается к дивану, на котором сидит потерявшая дар речи пчелка. — Хорошо, что ты не переоделась после массажа, меньше одежды снимать, — подмигнув, оптимистично заявляет Эйнар.
Встав на колени, он бесцеремонно забирается под ее короткий халатик, обхватывает горячими ладонями ягодицы и рывком сдвигает к краю дивана. Как ни странно, его активная напористость не вызывает отторжения. Мужской голод в потемневших синих глазах откликается в ней самым примитивным образом, заставляя загораться ответным желанием. Полтора месяца вынужденного воздержания все-таки дают о себе знать.
— А ты чего такой довольный? С оргазмом я и без тебя могу справится, — Кая звонко ударяет парня по рукам, одарив грозным взглядом.
— В чем дело, пчёлка? Я тебе не нравлюсь? — наглец только потешается и белозубо скалится.
Сдернув поясок с ее талии, он распахивает халат и впивается взглядом в голую грудь. Смотрит жадно, алчно, словно впервые, и эта неприкрытая похоть дьявольски заводит, заставляя сердце быстрее разгонять кровь по венам.
— Ты ходячий тестостерон, правда, но я привыкла сама выбирать себе парней. Еще и эти тупые ограничения, — с досадой рассуждает Кая, не пытаясь прикрыться.
— Думаешь, я в восторге от того, что не могу трахнуть тебя по-человечески? — совершенно искренне отвечает парень.
— А если нас занесет?
— Не занесет. Доверься мне.
— Смешно, — хмыкает Кая.
— Я не собираюсь тебя принуждать, но что ты теряешь, пчелка?
И правда, что? Уж точно не девственность. Ханжой и недотрогой Каталея сроду не была. С невинностью без малейших сожалений распрощалась в шестнадцать. Правда, поначалу само действо не вызывало в ней бурного восторга, но неравнодушные подруги посоветовали сменить партнера и попробовать с кем-нибудь проверенным и протестированным в деле. Одна предложила своего бывшего, другая своего настоящего — для сравнения. В общем, девочки не подвели. Оба кандидата оказались лучше первого, и Кая довольно быстро вошла во вкус. К восемнадцати годам за ней тянулся шлейф из, как минимум, двадцати брошенных и случайных любовников.
— Думай быстрее, крошка. Твои соски смотрят на меня с таким укором, что я начинаю чувствовать себя виноватым, — нетерпеливо подначивает Эйнар, облизывая чувственные полные губы. Черные зрачки такое огромные, что в них можно смотреться, как в зеркало.
— Шут, — смеётся Кая, скользнув чисто-женским взглядом по мощным плечами и внушительным бицепсам. Красивый парень, не смазливый, не слащавый, а по-настоящему, по-мужски. Языческий воин с выкованном в боях выносливым телом. Физически он ее абсолютно устраивает, химия и притяжение есть, разрешение сверху на оргазм получено. Бери и пользуйся, что может быть проще?
— Хочешь, я разденусь? — Эйнар сексуально ухмыляется, приподнимая край футболки.
Она вспыхивает мгновенно, словно только и ждала, когда кто-нибудь поднесет зажженную спичку. Предательское тепло собирается внизу живота, отдаваясь горячей пульсацией в затвердевших сосках и в набухших складках между ног. Колеблется недолго, секунды три.
— Ладно, черт с тобой, — сдается пчелка, легким движением скидывая с плеч хлипкий халатик.
Триумфальная улыбка тут же расползается по лицу Эйнара. Он так быстро избавляется от футболки, что ей остаётся только поразиться его сноровке. О боги, это сотканное из рельефов и каменных мышц тело вряд ли хоть в чем-то уступает всем скандинавским божествам, выбитыми на его коже. Закусив губу, Кая протягивает руку и проводит по возбуждённо вздымающейся грудной клетке, опускает пальцы на кубики пресса, сближает их лица, не моргая глядя в потемневшие глаза.
