— Как чувствует себя моя сестра? — протянул Рив. — У нее все хорошо? Не нервничает? Для нее это важно, не так ли. Не следует ее бессмысленно расстраивать.
Глаза Зейдиста сузились, изуродованное шрамом лицо стало подобно ночному кошмару.
— Не думаю, что ты станешь заходить так далеко, не так ли?
— Нанесешь урон моему бизнесу и последствия коснуться и ее. Поверь мне. — Рив твердо держал трость в ладони. — Твой близнец взрослый мужчина. Если у тебя проблемы с его пристрастиями, может, сам и поговоришь с ним, а?
— О, с Фьюри я разберусь. Но мне нужно твое слово. Ты больше не будешь ему ничего продавать.
Рив посмотрел на свою трость, застывшую в воздухе в идеальном балансе. Он давно примирился со своим бизнесом, конечно же, не без помощи своей симпатической стороны, которая превращала возможность питаться слабостью других видов во что-то, вроде морального долга.
Еще он оправдывал свой бизнес тем, что выбор клиентов не имел к нему никакого отношения. Если они ломают себе жизнь, покупая то, что он продает, это их личное дело — здесь не существовало отличия от других, более социально приемлемых способов, которыми люди уничтожили сами себя, например, наедая себе сердечные заболевания в МакДоналдсе, пропивая свою печень благодаря друзьям из Анхойзер-Буша [47], и проигрывая имущество в азартные игры.
Наркотики были товаром, он — бизнесменом, и если его лавочка прикроется, наркоманы просто найдут свое разрушение в другом месте. Самое лучшее, что он мог сделать, это обеспечить следующее: если они будут брать товар у него, по крайней мере, это дерьмо будет чистым, без примесей опасных для их жизней наполнителей, и эта чистота также гарантировала безопасное для жизни дозирование.
— Твое слово, вампир, — прорычал Зейдист.
Рив посмотрел на рукав, укрывавший его левое предплечье, и вспомнил выражение лица Хекс, когда она увидела, что он сделал со своей рукой. Странная параллель. То, что его препарат был прописан ему врачом, не означало, что у него был иммунитет от злоупотребления этим дерьмом.
Рив поднял глаза, прикрыл веки и перестал дышать. Он протянул свои симпатические импульсы сквозь воздух между ним и Братом и вторгся в его сознание. Да… за его гневом скрывался сильнейший страх.
И воспоминания… о Фьюри. Недавняя сцена… семьдесят лет назад или около того… на смертном одре. Фьюри.
Зи завернул своего близнеца в одеяла и придвинул его ближе к огню. Он обеспокоен… Впервые в жизни, с тех пор как потерял свою душу в рабстве, он смотрел на кого-то с тревогой и состраданием. Он протирал влажный от лихорадки лоб Фьюри, а затем взял оружие и ушел.
— Вампир… — пробормотал Рив. — Посмотри-ка, какой ты заботливый.
— Убирайся прочь из моего прошлого.
— Ты спас его, не так ли. — Рив открыл глаза. — Фьюри был болен. Ты пошел к Рофу, потому что больше некуда было идти. Жестокий дикарь в роли спасителя.
— Чтоб ты был в курсе — я в очень плохом настроении, а ты доводишь меня просто до бешенства.
— Вот как вы попали в Братство. Интересно.
— Мне нужно твое слово, пожиратель грехов. А не пустая болтовня, она нагоняет скуку.
Движимый чем-то, что не хотел называть вслух, Рив положил руку на сердце. И четко произнес на Древнем языке:
— Настоящим даю тебе свой обет. Никогда больше твой кровный близнец не покинет мой дом, имея при себе наркотическое зелье.
Удивление вспыхнуло на обезображенном лице Зи. Затем он кивнул.
— Говорят, никогда не доверяй симпатам. Тогда я делаю ставку на ту половину, которая роднит тебя с Бэллой, усек?
— Отличный план, — пробормотал Рив, опуская руку. — Потому что именно эта часть и дает тебе обещание. Но скажи мне вот что: а как ты собираешься сделать так, чтобы он не покупал наркотики в другом месте?
— Если честно, понятия не имею.
— Ну, тогда удачи тебе.
— Она нам понадобится, — Брат направился к двери.
— Эй, Зи?
Зейдист оглянулся.
— Что?
Рив потер левую часть груди.
— Ты… уловил сегодня какую-то дурную энергию?
Зи нахмурился.
— Да, но какое это имеет значение? Ничего позитивного я не улавливал уже Бог знает сколько времени.
Дверь закрылась, и Рив положил руку обратно на сердце. Чертова мышца бешено билась, без какой-либо на то причины. Черт, может действительно будет лучше повидаться с доктором? И неважно, сколько времени это займет…
В этот момент в клинике прогремел взрыв.
Глава 19
Фьюри материализовался среди сосен, позади гаражей клиники Хэйверса… как раз в тот момент, когда в ней сработала охранная сигнализация. Пронзительный электронный звук поднял всех собак в округе, но полиции опасаться не стоило. Тревожный сигнал откалибровали таким образом, что он был слишком высок для человеческого уха.
Твою мать… он был безоружен.
Но он все равно ринулся ко входу в клинику, готовый, при необходимости, сражаться голыми руками.
Все шло по сценарию «хуже некуда». Железная дверь распахнута, как разорванная губа, двери лифта в вестибюле раздвинуты, обнажая шахту, провода и кабели торчат словно вены. В потолке кабины лифта, словно пулевое ранение в мужской груди, красовалось отверстие от взрыва.
Столбы дыма и запах детской присыпки витали в воздухе, поднимаясь из подземных помещений клиники. Кисло-сладкая вонь, а также звуки борьбы где-то внизу, заставили Фьюри обнажить клыки и сжать кулаки.
Он не стал тратить время на размышления о том, как лессеры узнали, где находится клиника, и даже не обратил внимания на лестницу возле бетонной стены. Он прыгнул вниз и приземлился на уцелевшую часть лифта. Еще один прыжок в дыру, проделанную взрывом, и он лицом к лицу столкнулся с полным хаосом.
В зале ожидания клиники трио беловолосых убийц кружило вокруг Зейдиста и Ривенджа, борьба шла среди разбросанных пластиковых стульев, скучных журналов и унылых растений в горшках. Бледные сволочи, судя во всему, были давно и хорошо обучены, настолько сильными и уверенными в себе они выглядели, но Зи и Риву было глубоко плевать на это.
Борьба развивалась стремительно, времени на раздумья не было. Фьюри схватил металлический стул, стоящий у регистрационной стойки и швырнул его в ближайшего убийцу. Когда лессер упал, он поднял стул и вогнал его тонкую ножку прямо в грудь ублюдка.
Как только мелькнула вспышка, и раздался характерный хлопок, из коридора и больничных палат послышались крики.
— Вперед! — Закричал Зи, нанося удар и попадая одному из лессеров в голову. — Мы задержим их!
Фьюри рванул через двойные двери, распахивающиеся в обе стороны.
В коридоре лежали тела. Много тел. На бледно-зеленом линолеуме в огромных лужах крови.
И хотя Фьюри до смерти хотелось остановиться и проверить тех, мимо кого он проходил, он сосредоточил внимание на медицинском персонале и пациентах, которые определенно были еще живы. Часть из них бежала к нему в панике, их белые халаты и больничные робы шумно хлопали, как развешанное сушиться на ветру белье.
Он ловил их за руки и плечи.
— Бегите в палаты! Запритесь там! Заприте эти проклятые двери!
— Замков нет! — прокричал кто-то. — И они забирают пациентов!
— Черт побери. — Он осмотрелся вокруг и увидел знак. — Этот медицинский чулан запирается?
Медсестра кивнула, одновременно пытаясь отвязать что-то от ремня на талии. Дрожащей рукой она протянула ему ключ.
— Но только снаружи. Вам придется… запереть нас.
Он кивнул головой в сторону двери с табличкой «Служебное помещение»:
— Вперед.
Немногочисленная группа ввалилась и заполнила помещение десять на десять метров, с полками от пола до потолка, полными лекарств и медматериалов. Закрывая дверь, Фьюри знал, что никогда не сможет забыть, как они выглядели, сгрудившись под флуоресцентными лампами низкого потолка: семь испуганных лиц, четырнадцать умоляющих глаз, семьдесят пальцев, находящие друг друга и переплетающиеся вместе, пока их отдельные тела не превратились в один сплошной комок страха.
