Он тогда же решил, что впредь будет встречаться с ней для любовных свиданий только в автомобиле. Это было наименьшее, что он смог для нее сделать. Он знал это. Он скучал по ней больше, чем по всем остальным своим девушкам, и, сказать по правде, с каждым годом все трудней и трудней переносил разлуку с ней во время долгих летних каникул. Он внезапно вспомнил, как в прошлом году она куда-то уехала на все лето то ли в лагерь, то ли на приморский курорт — и он не мог встречаться с ней бесконечно долгий промежуток времени. Их разлука оставила зияющую рану в душе Тигра. Он вспомнил, какой горячей была их первая встреча после столь долгой разлуки. Рошелл — безусловно великолепная девушка, с феноменальными умственными способностями — в этом никто с ней не мог сравниться в школе, возможно, только Понс. В импровизации, сказать по правде, они равны… Хотя, Тигр это чувствовал, Понс ее чуточку опережает… не намного, на самую малость. У него не имелось объективных доказательств этого. Он чувствовал это чисто интуитивно. Когда впервые он занимался с ней импровизацией в прошлом году, в середине ее второго года обучения, — тогда впервые он встретился с ней лицом к лицу, здесь, в его кабинете — она импровизировала легко и вдохновенно, парила высоко в небесах, эффектно и захватывающе, и для него это было настоящим открытием — честно говоря, неожиданным сюрпризом. До этого она казалась ему серенькой и неприметной. Это удивило его и преподало ему урок на будущее, который он никогда не забудет — полезно усвоить его любому другому главному воспитателю, подумал Тигр. Чтобы не пропустить невзначай яркий талант какого-нибудь внешне неприметного, неброского ученика. Он отметил это в одной из своих научных работ. Впоследствии, получив возможность познакомиться с ней поближе, он пришел к выводу, что способности девушки в других жизненных областях столь же феноменальны. Короче говоря, он постепенно начал понимать, что в его руках необыкновенный феномен — по крайней мере, вундеркинд. Она была, например, самой лучшей прирожденной актрисой, каких ему довелось встречать как консультанту, режиссеру и наставнику школьного драматического театра. У нее прекрасная осанка, привлекательная внешность, естественная способность входить в любую роль, самую сложную и трудную — и исполняла она ее темпераментно, с огромной жизненной силой и страстью, глубоко проникая в самую сущность характера. Она — настоящий перл, самородок. Он не только гордился ею, но был от нее без ума. И она знала это. С ее проницательностью, размышлял Тигр, как она могла не знать этого. Она великолепна. Восхитительна. Машина уже выехала за город, и теперь мчала по дороге, ведущей к вершине холмов. Вокруг была тьма, и только фары освещали небольшой участок дороги. Тигр все время ощущал прижавшуюся к нему, уютно устроившуюся рядом и, без сомнения, умирающую по нему девушку. Да, думал Тигр, она именно та девушка, которую он хотел бы больше других видеть всегда рядом с собой, если бы что-нибудь случилось с Луби Лу, теперешним его ангелом-хранителем, также помеченной в его списке синим карандашом. Она значительно выше, чем Рошелл, в этом особом списке. Он знает это очень хорошо, она для него истинная опора в этой трагической, не определенной, полностью запутанной жизни, в этой единственной жизни. Это правда…
— Тигр, — пробормотала девушка, — я забыла предупредить тебя… продолжала она еле слышно: — О, не пугайся, дорогой! Ты испугался?
Она сделала паузу. Он знал, что она улыбается.
— Я чувствую себя сегодня немного нездоровой, вот и все… Любимый… — нежным и низким голосом шепнула она ему.
Тигр усмехнулся, быстро повернул голову и нежно коснулся ее губами. Он был аккуратным водителем, и не позволял себе надолго отвлекаться от дороги. Глядя перед собой, он продолжал улыбаться, так как всегда был за нее в этом отношении абсолютно спокоен. Он ее обожал, за это — тоже.
— У меня в кармане пиджака, — сказал он ей, еще раз поцеловав ее в щечку.
— Ух! — облегченно вздохнула она, погружая руку в его карман, следуя его инструкции.
Она нащупала там маленькую бутылочку, захватила ее пальцами и, наконец, извлекла ее оттуда.
— Сколько? — спросила она.
— Достаточно одной, — ответил он.
— Захватил специально для меня?
— Конечно, любимая…
— Ты такой заботливый и хороший…
Ее головка уютно пристроилась у него на плече.
— Как у тебя вообще-то дела? — прошептал он.
— Сам увидишь… — сказала она, прижимаясь тесней, опуская бутылочку обратно ему в карман. — Разве они не замечательные… — прошептала она. — Просто замечательные.
— Я хотел бы сказать тебе… — прошептал он.
— Да, я тебя слушаю…
— Я бы хотел их видеть почаще…
— Но ты ведь всегда такой занятый… очень занятый… Тигр, весь в трудах и заботах.
— Что на тебе надето?
— Бюстгальтера нет…
— Прекрасно…
— Они такие хорошие…
— Им хорошо без бюстгальтера…
— Они ждут тебя, милый, довольные всем и красивые, такие, какие ты любишь… — шептала она.
— Расскажи мне о них еще что-нибудь…
— Ох, они такие довольные…
— Что они делают?
— Они уютно расположились под моим платьем. Кстати, ты ведь не видел еще моего нового платья…
— Какого оно цвета?
— Оранжевое. С песочным оттенком. Так этот цвет называют.
— Прекрасное платье.
— Тебе понравится.
— Я должен его обязательно посмотреть.
— Оно тебе обязательно понравится.
— Комбинацию надела?
— Красивую.
— И они под ней?
— Да, милый, они под ней, они там устроились хорошо и ждут тебя, только тебя… О, Тигр мой, удивительный Тигр… — шептала она.
— Шелковая?
— Ужасно красивая…
— Мы почти приехали…
— Мне здесь очень нравится…
— Вид прекрасный…
— Правда.
— Много занималась?
— Ты задал на дом так много по гражданскому праву… Милый…
— Тебе это не нравится?
— Я должна была написать сочинение для мисс Смит… ты же знаешь мисс Смит, правда ведь, Тигр?
Он удовлетворенно усмехнулся. Он не переставал удивляться ее способностям. Они у нее действительно феноменальные. Машина приближалась к цели. Он был счастлив.
— Когда ты впервые надела бюстгальтер? — поинтересовался он.
— О! — прошептала она.
— Девочки в наше время начинают носить бюстгальтера в девять лет… правда, милая? Она мягко рассмеялась.
— Это рынок в миллиарды долларов, правда, Тигр? Этот рынок не имеет границ… так утверждает дядя Брюс…
— Он зарабатывает больше, чем президент… правда?
