Я сижу на краю кровати и жду, когда Кеннеди подаст сигнал, чтобы я мог убраться отсюда прежде, чем ее отец ворвется сюда, готовый надрать мне задницу. Размышляю о том, чтобы вылезти через окно, но знаю, что лучше не давать Кеннеди повода думать, будто я сбежал. Я столкнусь с тем, что ждет меня по ту сторону двери.
Я не замечаю, как Кеннеди распахивает дверь, когда вытягиваю нитку из рубашки. Она стоит, прислонившись к дверному косяку с самой сексуальной ухмылкой, которую я когда-либо видел на ее лице. Что-то изменилось в ней, и мне хотелось верить, что именно я приложил к этому руку.
— Пытаешься решить будет ли побег через окно самым быстрым путем отсюда? —хихикает Кеннеди, подходя ближе ко мне.
— Как ты догадалась? — Я смотрю вверх, когда она встает передо мной, протягивая мне свою маленькую руку.
— Испуганный взгляд выдал тебя с головой. Мои родители хотели бы встретиться с тобой, парнем, который развратил меня, так что вставай! — Я хватаю ее за руку и встаю. Кеннеди обнимает меня за шею и шепчет на ухо. — Ты прекрасно справишься.
Я обхватываю ее голову руками и целую в лоб.
— Как ты можешь быть так уверена? Девушки любят меня. Родители девушек не особенно.
— Не напоминай мне... — Кеннеди закатывает глаза. — Ты нравишься мне, и им тоже понравишься.
— Я тебе нравлюсь, да? Я думал, ты сказала, что можешь любить меня? — Я подмигиваю ей, когда она наклоняет голову обдумывая мои слова.
— Тогда, я думаю, они полюбят тебя. — Кеннеди улыбается еще шире.
Моя рука лежит на ее талии, когда она выводит меня из-под защиты своей спальни туда, что кажется мне открытыми водами самого глубокого океана. Я знаю, что меня встретят две заботливые и любящие своего ребенка акулы. Будь я отцом отцом, я бы не хотел, чтобы рядом с моей дочерью находился кто-то хоть немного похожий на меня.
Ее родители сидят на диване, прижавшись друг к другу, как будто им все еще шестнадцать лет, перед включенным телевизором, но почти не обращают на него внимания. Они слишком заняты разговором друг с другом. Ноги миссис Конрад лежат на ногах ее мужа, и меня восхищает то, как сильно они любят друг друга. Это очевидно. Кеннеди не отпускает меня, когда мы вместе входим в гостиную, где нас окидывают внимательным взглядом. Я вижу, как взгляд ее отца скользит вниз к нашим переплетенным рукам. Вместо того чтобы вырвать руку из ее хватки, я слегка сжимаю ее, пытаясь успокоить.
— Мама, папа – это Грэм Блэк, — звонким голосом представляет меня Кеннеди родителям.
— Очень приятно познакомиться с вами, мистер и миссис Конрад. — Я быстро отпускаю ее руку, чтобы пожать их ладони в приветствии, и быстро возвращаю свою руку Кеннеди. Она ведет меня к дивану, где мы садимся, ожидая множества вопросов. Я только что вышел из спальни их дочери, когда их не было дома. Конечно, это вызовет вопросы.
— Итак, чем вы планируете сегодня заняться, дети? — спрашивает мистер Конрад. Похоже, мы с Кеннеди получим нагоняй за нашу неосторожность.
— Домашнее задание. Я скоро буду делать его, но кроме этого не думаю, что у нас есть планы, — отвечает Кеннеди, глядя на меня для поддержки.
— Как насчет тебя, Грэм? У тебя тоже есть домашнее задание?
Мистер Конрад пытается быть для дочери отцом высшей категории. Я не возражаю. У меня никогда не было девушки. Это позволяет легко избежать таких ситуаций. Сейчас же меня вся эта ситуация совершенно не беспокоит.
Я улыбаюсь Кеннеди, которая ждет моего ответа с ликованием в глазах, умоляя меня сказать, что у меня есть домашнее задание.
— У меня есть домашнее задание, которое я могу сделать.
— Мы всегда можем сделать его вместе, если хочешь. — Кеннеди игриво толкает меня локтем в бок, заставляя подпрыгнуть. Она не спускает с меня глаз. Я начинаю чувствовать себя неловко перед ее родителями из-за того, как она смотрит на меня.
— Грэм, почему бы тебе не остаться на ужин, — раздается в тишине комнаты голос миссис Конрад. Ее голос звучит так же, как у ее дочери, только на тон выше. Я быстро отвожу взгляд от Кеннеди, поворачиваясь к ее родителям.
— Если вы не возражаете, сэр, я с удовольствием останусь на ужин, — обращаюсь я к мистеру Конраду. Я чувствую, как Кеннеди переводит напряженный взгляд между мной и ее отцом, ожидая его ответа. Во всяком случае, я научился быть джентльменом среди взрослых от моей бабушки. Она не потерпит меньшего.
Помню, когда был младше, моя бабушка давала мне затрещину, если я не обращался к взрослым «сэр» или «мэм». Жаль, что она не учила тому, как обращаться с девушками. Может быть, я не попал бы в некоторые из ситуаций, которые были у меня в прошлом.
— Только с одним условием, — голос мистера Конрада внезапно становится непримиримо серьезным. — Грэм, если ты обидишь мою дочь, я обещаю, что причиню тебе вдвое больше боли.
— Папа! — кричит Кеннеди со своего места на диване. Она смущена угрозой своего отца. Ее реакция такая милая.
— Мистер Конрад, я уже сказал вашей дочери, что никогда намеренно не причиню ей боли. Если вы еще не знаете, то уверен услышите, что у меня не самая лучшая репутация, но почему-то ваша дочь видит во мне что-то особенное, и я прекрасно понимаю, что не заслуживаю кого-то вроде Кеннеди, — заявляю я уверенно и сам удивляюсь своему признанию. Миссис Конрад улыбается своей дочери, и мне становится не по себе. Я признался в своих чувствах к их дочери. Как неловко.
— Это все, что мне нужно было знать. Ты более чем желанный гость в нашем доме, пока Кеннеди этого хочет. — Мистер Конрад встает, чтобы пожать мне руку, прежде чем отправиться на кухню со стаканом воды.
Миссис Конрад смотрит на Кеннеди с понимающим блеском в глазах. Кажется, они ведут молчаливый разговор между собой. Я не вижу, что она говорит своей матери, но я знаю, что это имеет отношение ко мне. Ее отец сидит, не обращая внимания на их взаимодействие, вероятно потому, что привык к подобному.
Кеннеди встает с дивана, оставляя меня наедине с ее родителями. Я ковыряю дырку на своих джинсах, борясь с желанием вытереть о них вспотевшие ладони. Я нервничаю больше, чем думал, ожидая, что ее родители бросят еще один мяч в мою сторону.
— Ты идешь или нет? — голос Кеннеди доносится из ее спальни. Я не уверен, должен ли следовать за ней или сидеть там, где ее отец может видеть меня. Неуважение к родителям вашей девушки в первый день встречи с ними – не способ начать с хорошей ноты. Я сижу неподвижно, притворяясь, что не слышу ее, хотя мне безумно хочется броситься к Кеннеди, чтобы просто быть рядом.
— Она зовет тебя. Тебе следует пойти. Она может быть нетерпеливой, — ухмыляется миссис Конрад изо всех сил стараясь подавить смех. Они оба смеются. Думаю, им нравится наблюдать за моей нервозностью.
— Было приятно познакомиться с вами и еще раз спасибо, что позволили мне остаться на ужин, — встаю и иду обратно в комнату Кеннеди.
Я захожу, закрывая дверь за собой, и вижу, что комната пуста. Из ванной доносится шум воды. Дверь приоткрыта, и через маленькую щель просачивается пар. Я сажусь на ее кровать и жду, когда Кеннеди выйдет, теребя ткань на одеяле и думая о том, что произошло сегодня утром.
Чувствую себя не в своей тарелке, но отодвигаю эти мысли на задний план. Я не позволю неуверенности вызвать разлад в наших и без того хрупких отношениях. Вот что у нас есть. Отношения. Сегодня Кеннеди отдала мне большую часть себя, и теперь я должен доказать, что достоин этого. Могу ли я быть достаточно хорошим для кого-то вроде нее? У меня есть сомнения.
— О чем думаешь, Блэк? — тянет Кеннеди, когда входит в комнату. Я вскидываю голову и вижу, как она идет к комоду, обернутая в полотенце. Фиолетовая пушистая ткань едва прикрывает ее тело. Я не возражаю. Мне нравится смотреть на нее. Если Кеннеди подтянет полотенце выше, увижу ее попку, а если потянет его вниз, увижу ее сиськи. Ей удается удерживать ткань на месте (даже когда я тайно молюсь о том, чтобы она упала на пол), позволяя мне видеть только то, что ей хочется показать. По тому, как она улыбается, могу сказать, что она точно знает, что делает.
