У подъезда ждал служебный автомобиль босса. Я, кстати, даже и не сомневалась, что Степан его пришлёт.
— Привет, лапа, — улыбнулся мне Алексей Дмитриевич. — Как отдохнула? Куда-нибудь съездила? Подожди-ка… Что я вижу? Алиса… Ты ребёнка ждёшь?
— Да.
— Ничего себе новость! А шеф знает?
Я загадочно усмехнулась и ничего не ответила. Видела удивлённое лицо водителя в зеркало заднего вида.
— Вот это будет Степану Андреевичу сюрприз! — покачал головой мужчина. — Придётся ему скоро новую помощницу себе подыскивать. Или ты не собираешься долго в декрете сидеть?
Я только пожала плечами:
— Рано ещё что-то планировать, Алексей Дмитриевич!
Да, моё интересное положение стало очевидным для окружающих. Вангую: сейчас в офисе коллеги накинуться на меня с вопросами.
Так и есть, уже в вестибюле здания натолкнулась на менеджера Диму. Он уставился на мой живот и принялся разевать рот, как окунь.
— Алиска… Что я вижу! Но как…
— Вот так, — улыбнулась я. — Отомри. Идём работать.
Затем ко мне подскочила юрист Вероника с широко распахнутыми от удивления глазами:
— Али-и-и-и-иса! — протянула она. — Ты же… беременная!
— Прикинь, да? — рассмеялась я.
— И развелась! Представляю, как тебя задрал муж, если ты от него беременная сбежала. Мда, бывают такие типы. По своему уродцу могу судить. Твой, подозреваю, не лучше. Так, Алиса, смотри. Если ребёнок родится в течение трёхсот дней после развода, ты имеешь право на алименты. Как надумаешь потрясти Мельникова — обращайся, помогу.
— Спасибо, Вероничка. Но я не надумаю.
— Да? Ну и правильно! Но ты не волнуйся, Степан Андреевич беременных не обижает. Сколько здесь работаю, всем мамочкам выплачивают шикарные декретные. Алис, признайся, так ты уже была с начинкой, когда устраивалась к нам в «Монолит»? Скрыла это от шефа на собеседовании? Обманула?
— Боже упаси! Я ему сразу же сказала.
— А-а… Видимо, так ему хотелось взять тебя на работу, что он даже твоей беременности не испугался. Хотя нашего Степана Андреевича мало чем можно испугать.
— Это да…
Поднялась на лифте и постаралась поскорее проскользнуть в приёмную, так как со всех сторон ко мне тянулись любопытствующие. Всем, как и Веронике, обязательно хотелось подробно расспросить, как это меня угораздило.
— Алиса, подожди! Алиса! — крикнула из конца коридора Олеся, сотрудница бухгалтерии. — Стой!
Она ринулась в мою сторону.
— Извини, сейчас некогда, потом поговорим, — протараторила я и поспешно нырнула в приёмную. И сразу же… угодила в объятия Демидова!
— Вперёд надо смотреть, — обронил босс и покрепче прижал меня к себе. В мою спину впечатались железные ладони. — Здравствуй, малыш…
Его серо-зелёные глаза сияли радостью. Четыре дня назад мы не очень хорошо расстались, но Степан, видимо, уже забыл, что разговаривала я с ним довольно-таки грубо.
Я и сейчас не собиралась с ним любезничать. Решила, что в офисе, безусловно, буду держать дистанцию — никакой фамильярности с шефом, строго на вы и по имени-отчеству.
А то, что три часа сегодня наряжалась…
Так это я старалась для себя, не для босса! И нечего меня лапать!
— Здравствуйте, Степан Андреевич, — постаралась ответить я как можно более официальным тоном. — Давайте сразу же приступим к работе. Не сомневаюсь, дел у нас накопилось выше крыши.
— Накопилось, — согласился Демидов. — Мне нравится твой энтузиазм, Алиса. Я сам мечтаю войти в рабочий ритм, каждый день простоя очень дорого обходится «Монолиту».
Несмотря на произнесённую речь, босс так и не отпускал меня и к работе приступить не спешил. Прижимал крепко, но бережно — явно старался не давить на мой живот. Мы очень сильно рисковали, в любой момент в приёмную мог кто-то зайти. Сейчас сюда потянутся люди — много-много людей. Сотрудники, руководители подразделений, поставщики, клиенты…
Но было так приятно чувствовать хватку Демидова, ощущать его дыхание… Вчера курьер снова принёс цветы — это был яркий букет из орхидей, я любовалась им весь вечер.
Благодарить не буду, пусть не надеется! Я же просила ничего мне не присылать.
— Степан Андреевич, отпустите меня немедленно! Нас могут увидеть!
Вместо того, чтобы выполнить моё требование, Демидов аккуратно подхватил меня под попу и понёс в свой кабинет. Опустил на пол, захлопнул дверь и снова заключил меня в объятия. Заграбастал всю, принялся целовать — в лоб, висок, щёки, губы…
— Алиска, я так по тебе соскучился… — прерывисто вздохнул босс и уткнулся в мои волосы. — Ты помнишь, как у нас всё было в Дубае?
— Степаа-а-ан, — простонала я. — Пожалуйста, отпусти.
— Алиса, Алиса… Девочка моя… А твой малыш… Ты уже чувствуешь, как он шевелится?
Я замерла в объятьях мужчины, перестала дышать. Не могла поверить в то, что услышала.
Он сказал: твой малыш.
В одно мгновение меня оставили силы, колени подкосились, стало жарко, душно. Я повисла на руках у Демидова. Сердце грохотало, уши закладывало, воздуха не хватало.
Впервые Степан признал, что этот ребёнок не только его, но и мой тоже! Я здесь не просто так — по недоразумению, по ошибке. Нет же! Я его мама!
— Алиса, что же ты не отвечаешь, а? Милая… Ну скажи, как там наш малыш? Как он поживает? Ему хорошо? Он шевелится?
Я реально поплыла от этих слов. Потребовалось время, чтобы хоть как-то прийти в себя, и все эти долгие минуты Степан по-прежнему жарко меня обнимал и осыпал поцелуями.
— Я ещё не чувствую шевелений, но врач сказал, что в первый раз это происходит чуть позже. Но с малышом всё отлично. Мой гинеколог говорит, что у меня хорошая спокойная беременность. И анализы все тоже в норме.
— Ты такая умница, Алиса… Как мне повезло, что именно ты стала его мамой. Ведь эмбрион могли подсадить кому угодно… Но он оказался у тебя, а ты самая лучшая мама на свете!
Я в изумлении смотрела на босса и не могла поверить в то, что слышу. А в следующую секунду от прилива чувств из глаз брызнули слёзы.
— Милая, нет, ну что ты! — испугался Степан. — Ну вот, я опять тебя расстроил… Почему ты плачешь, Алиса? Ведь с ребёнком всё хорошо!
— Да, с ним всё хорошо. Просто раньше ты не соглашался, что он и мой тоже. Говорил о нём, исключительно как о своей собственности!
— Что ты, маленькая… Как он может быть не твоим? Ты выстрадала этого малыша, ты целых три года шла к нему и четыре раза делала ЭКО. Сейчас ты его вынашиваешь, и он растёт благодаря тому, что ты вкладываешься в каждую его клеточку. А потом ты будешь его рожать и кричать от боли. Как я могу утверждать, что этот ребёнок не твой, Алиса? Конечно же, он твой!
Тут я не выдержала и зарыдала уже в голос. А Степан целовал моё мокрое лицо, гладил по голове, прижимал к себе…
— Прости, я постоянно довожу тебя до слёз, а тебе и так досталось. Не плачь, пожалуйста… Алиса… Прости меня… Милая моя лисичка…
26
Алиса
На счёт в банке прилетело… семь с половиной миллионов!
Боже…
Я десять раз перечитала смс, потом зашла в интернет-банк. Видела цифры на экране, но никак не могла поверить, что это мои деньги. До последнего момента боялась, что клиника что-нибудь придумает и выкрутится — лишь бы не выплачивать мне компенсацию. Но они, очевидно, поняли, что Демидова лучше не злить, а он взял ситуацию под свой контроль.
Какой же он заботливый!
Итак, у меня на счету семь с половиной миллионов. Я не дочь олигарха, и каждый свой рубль заработала самостоятельно. Поэтому эти деньги представлялись мне совершенно безумной суммой.
На следующий день набралась решимости и поехала к маме. Надо уже признаться во всём, дальше тянуть нельзя. Расскажу, что в клинике перепутали эмбрионы, что мой босс — отец ребёнка. Про сто тысяч долларов компенсации я тоже должна сообщить.
Мы всегда были очень близки с мамой, понимали друг друга с полуслова. И сейчас, когда у меня появилась от неё тайна, это сильно давило на психику. Не привыкла что-то от неё скрывать.
