Он, увидев меня в домашнем, только улыбнулся. Не снисходительно, вовсе нет! По-доброму, как вернувшийся с работы муж смотрит на свою милую уютную супругу. Не знаю, так ли это бывает на самом деле, поскольку замужем не была. Но в кино видела, в книгах читала.
Пока меня не было, Артур умудрился найти дежурную вазу и определить в неё букет, который оказался очень красивым. То были не розы, как я подумала сначала, а какие-то экзотические цветы. Как они умудрились не погибнуть на морозе, пока он с крыши спускался, не знаю. Но теперь не просто стояли, а ещё и распространяли вокруг себя чудесный тонкий аромат.
Я приготовила нам кофе, мы уселись, и потом Уваров внимательно выслушал мою историю о внезапно подаренном мерседесе, о его продаже, подарке для детского дома и так далее.
— Ты можешь об этом совершенно не волноваться, — сказал Артур. — У меня есть знакомый адвокат, человек очень опытный.
— Спасибо, — сказала я, вложив в это слово всю искреннюю теплоту, которая была в моей душе. — Скажи, а… зачем ты придумал это всё? — задала вопрос, который давно уже волновал. — Квадрокоптер, песню, потом альпинистский трюк. И не страшно же тебе было на такой высоте!
— Очень страшно, — признался Артур с искренней улыбкой.
— Тогда для чего это всё?
— Всё потому же, Лика, что я раньше, — сказал Уваров. — Ты мне очень нравишься. Только в офисе ты бываешь такая… Неприступная, холодная, резкая, и я решил — в домашней обстановке не будет ничего между нами официального, наносного.
— А ты не боишься, Артур Львович, что я сочту твое поведение сексуальным домогательством и нажалуюсь на тебя Леднёву, и за это он тебя тут же уволит? — спросила я, сузив глаза. Но при этом вложила в свою речь столько иронии, истратив весь её запас.
— Нет, Лика, совершенно не боюсь.
— Отчего такая уверенность, скажи на милость?
— Потому что я тебе тоже очень нравлюсь и знаю это, — сказал Артур. Встал из-за стола. Подошел ко мне, наклонился, и вот… опять. Мы целуемся, и я вдруг понимаю, что у этой ласки будет много других продолжений. Причем не завтра, не когда-нибудь, а этой ночью.
Глава 39
Мы заснули только под утро. Артур оказался восхитительным любовником. У меня были мужчины и прежде, конечно. Но сколько раз я мысленно говорила им «ну куда ты лезешь, дурачок?!» или «перестань же чавкать, когда делаешь куни!» Бывали такие, кто тыкал в меня пальцы, словно проверял, свежа ли сметана в банке. Или пытался зайти в меня со входа рядом с парадным, не предупредив о своём намерении. Не то чтобы я была ханжой и противницей такого, но ведь следует сначала подготовиться.
Только к утру, сладко засыпая в объятиях моего нового любовника, я вдруг поняла, что не хочу ни с кем его сравнивать. Мало ли было тех, кто открыл всемирный закон тяготения? Наверняка люди и прежде задумывались, почему спелые яблоки вниз падают, а не висят в воздухе или не в небо летят. Но все помнят только Ньютона. Говорят, Америку открыли вовсе не испанцы, а викинги. Но кто записал их имена?
Для меня все прошлые мужчины, и даже тот, кто был когда-то первым, теперь значения не имели. Точнее — они поспешно стирались из памяти, поскольку теперь там, на пьедестале сексуального почёта, было лишь имя Артура. Всё просто: он предвосхищал мои желания и делал всё так, как мне хотелось. Стоило лишь подумать «милый, положи руку…», а его горячая сухая ладонь уже оказывалась там. «Пальчиком, вот туда…» — и из меня вырывался сладостный стон, поскольку так и случалось.
У меня было ощущение, что мы исполняем какую-то очень сложную, но невероятно красивую, долгоиграющую, песню. Бывает, когда два человека настолько совпадают голосами, что кажется, будто это поёт кто-то один. Вот и мне так показалось. За те несколько часов, пока мы исполняли композицию, двигаясь в её такт разгоряченными телами, не было ни одной фальшивой ноты. Вместо этого — чувство единения, которого достигнуть я уже и не ожидала в своей жизни.
Впервые мне не хотелось ничего говорить. Из моего рта, когда он не был занят членом Артура или его языком, вырывались только стоны, а несколько раз, дойдя до пика наслаждения, я даже вскрикнула, постаравшись не сделать этого слишком громко. У нас элитный дом, а стены не слишком толстые, и потому одной даме с 11 этажа на дверь повесили как-то плакат: «Прекрати орать по ночам!»
Но что делать, если ты не можешь сдержаться?! Что, если тебя будто пронзают электрическими разрядами, и твоя вагина вдруг словно становится средоточием всего того самого чувственного, которое есть на планете?! И ты не можешь остановить этот яркий поток, заливающий твои глаза даже сквозь закрытые веки. Ты зажмуриваешь их, а изнутри словно снопы света, и мозг готов взорваться тысячами искр, словно фейерверк в ночном небе. Словно вспышка от сварки.
Меня так разносило на молекулы и собирало вновь несколько раз, а сколько, даже вспомнить невозможно. И стоило лишь немного очнуться, как Артур, чуть сбавив темп своих движений и силу прикосновений, начинал по новой, лаская меня всюду, не забывая ни о чем. Его язык, губы и пальцы стали вездесущими, и я потеряла способность отслеживать их местонахождение. Благодаря такой активности вся превратилась в сплошную эрогенную зону, пульсирующую от любого прикосновения.
Артур оказался волшебником. Гибким, физически сильным и очень выносливым. В какой-то момент я обнаружила себя скачущей на члене, крепко обхватив мужскую шею руками, чтобы не упасть. Мои бёдра он держал руками, а сам стоял посреди комнаты, поднимая меня и опуская, словно я была игрушечной и не весила абсолютно ничего. За это я лизала его шею, словно пыталась избавить от каждой капельки сладко-солёного пота. Мой любовник жмурился от моих ласк, продолжая насаживать меня снова и снова, будто не чувствуя усталости.
Сколько их было, этих поз, которые мы сменили! Утром, когда я открыла глаза, комната показалась местом, где многие люди совершили оргию. Вещи были разбросаны, мебель сдвинута, — полный раскардаш! Но, едва я увидела лицо Артура рядом с собой, мысленно махнула рукой на бардак. Какое теперь всё это имеет значение?! Когда вот он, мужчина моей мечты. Чародей, высосавший из меня столько сил и ещё больше вдохнувший. Истративший на меня свои жидкости в неимоверных количествах, но не жалеющий о том ни секунды.
Я проснулась и продолжала не шевелиться, глядя на мужественное лицо, на маленькие морщиночки в уголках глаз, на густые ресницы, ровные брови, на смуглую упругую кожу. Потом вспомнила один ну очень пикантный момент, не выдержала и тихонько хихикнула. Артур тут же раскрыл глаза и повернулся ко мне.
— Доброе утро, солнышко. Что тебя развеселило?
— Доброе утро, — ответила я. — Та штучка.
— Какая?
— Вот эта, — нырнула рукой под одеяло, проскользнула между ног Артура, положила ладонь на его член и нащупала пальцами вещицу, которая вчера меня поразила. То была штанга, но не спортивная, а декоративная, из нержавеющей стали. Её я обнаружила, когда направилась вниз, чтобы приласкать фаллос любовника. Взяла его прибор в рот, и тут мне по зубам — тумк! От неожиданности даже отпрянула. Стала рассматривать, что за чудо такое. Потрогала пальцами, оказалась штанга. Я видела такие прежде у девушек в разных местах: в пупках, губах, носах, но чтобы у парня в пенисе…
— Ты что, бисексуал? — спросила Артура растерянно.
— Нет, с чего ты решила?
— Такие штуки, мне кажется, носят или геи, или бисексуалы.
Уваров негромко рассмеялся.
— Нет, Лика, я вставил её для остроты ощущений. Гетеросексуальных, и только. Хочешь попробовать?
— Хочу.
Потянулась и принялась ласкать его член, довольно быстро приноровившись к необычной вещице. Сначала она постукивала по моим зубам, что казалось очень странным и забавным (как будто ешь мясо и себя вилкой тыкаешь по неопытности), но потом прошло. Я переключила внимание на величину и красоту фаллоса, который вырос благодаря моим стараниям и превратился в напряженный любовный жезл, истекающий смазкой. Потом она, конечно же, смешалась с лубрикантом презерватива, которые, что занятно, во время нашей ночи расходовались, словно патроны при активной стрельбе.
