– Мой тебе совет, Нэш, – говорю я, серьезно глядя на брата. Тот вопросительно приподнимает брови. – Не задевай его. Тебе это совсем не нужно.
Нэш спокойно кивает и искоса поглядывает на продолжающего улыбаться Гевина.
– Ну вот, значит, такой у нас план. Мы с Нэшем поедем на встречу, а ты останешься здесь с Оливией. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
– Договорились.
* * *
На всякий случай мы с Нэшем решаем ехать порознь. Невозможно предусмотреть все, но я не могу не подозревать в злом умысле всех и каждого. Пытаюсь оценить реалистично, насколько велика вероятность того, что человек, с которым я должен встретиться, окажется преступником. А преступники зачастую непредсказуемы. И если этот решит выкинуть какой-нибудь фокус, иметь запасной вариант – мудро.
Перед выходом забиваю в один из временных телефонов номер парня, который звонил мне на мобильник. Сажусь в машину, чтобы было удобнее разговаривать. Нэш едет следом на мотоцикле.
Мы двигаемся по дороге пару минут, затем я набираю номер.
Отвечают после первого же гудка.
– Через двадцать минут встречаемся у гавани, где держат катера, рядом с верфью «Ронин». – И он вешает трубку. Опять.
Проклятье, как же меня это бесит!
Скрежещу зубами, но делать нечего, смиряюсь. Другого выбора нет. Одним глазом слежу за дорогой, задавая маршрут навигатору. Он показывает, что нужно ехать обратно к клубу, поэтому я ищу место, где можно развернуться. Нэш висит у меня на хвосте.
Ровно через двадцать минут подъезжаю к воротам, которые ведут на кладбище торговых судов – так кажется на первый взгляд. Вижу очертания огромных кораблей, которые в тумане выглядят черными призраками.
Смотрю на запертые створки и высокую ограду по периметру и раздумываю: как же, интересно, мы должны попасть внутрь? Не успеваю вылезти из машины, чтобы обсудить это с Нэшем, как раздается щелчок, и одна воротина отъезжает влево.
Опускаю стекло. Я настороже, все органы чувств напряжены: не послышится ли какой-нибудь звук, не замечу ли внезапного движения. Потихоньку въезжаю на тесно уставленную катерами площадку. Туман добавляет зловещих предчувствий и опасений перед встречей. Фары прорезают серую мглу, но видимость все равно не больше нескольких метров. Прибавьте к этому клаустрофобию, которая возникает из-за того, что со всех сторон громоздятся корпуса кораблей, – мурашки ползут по коже.
Вдруг фары высвечивают фигуру человека, стоящего посреди дороги. Я резко жму на тормоз. Незнакомец одет, как и надо быть одетым в такую ночь. На нем старый черный дождевик, на голове – кепка с широким козырьком, тоже какая-то темная. Ему не хватает только крюка вместо одной руки или армии мертвецов за спиной. В любом случае…
Я останавливаю машину и жду, что он будет делать. Мужчина машет рукой, которая, к счастью, оказывается нормальной человеческой верхней конечностью, а не блестящим куском изогнутого металла, и побуждает меня двигаться вперед. Я следую за ним. Позади себя вижу одинокий луч света – фару мотоцикла. Нэш рядом.
Молодец!
Фигура в дождевике ведет нас к какой-то будке. Возможно, в ней днем сидит человек, который отдает команды крановщикам или что-нибудь в этом роде. Мужчина поворачивается ко мне и делает знак, чтобы я вошел внутрь. Я ставлю машину на ручник, глушу мотор. Вылезаю из-за руля – мышцы напряжены, я готов надавать любому, если будет нужно.
С левой стороны ко мне подходит Нэш. Кошусь на него. Он суров и непреклонен. Если бы я его не знал, мог бы подумать, что он хочет нагнать на меня страху. Ну уж нет. Меня запугать не так просто. Но я вижу, что на других людей он может произвести соответствующее впечатление. Я задумываюсь, что же случилось с Нэшем, отчего он так переменился? Он теперь совсем другой, не такой, каким я знал его в детстве.
Думаю, мы оба изменились.
Подходим к двери в будку. Наш проводник заходит внутрь и садится рядом с консолью, покрытой кнопками и рычагами. Он снимает кепку и смотрит на Нэша.
Я узнаю его тотчас же – здоровяк с пухлым лицом, густыми каштановыми волосами и блеклыми голубыми глазами. Я уже видел его сегодня.
Молниеносно, змеиным броском рука Нэша с пистолетом нацеливается в лицо мужчины. И я нисколько не виню брата за то, что он это сделал. Но прежде чем Нэш разнесет череп этому негодяю, я должен сперва узнать, что происходит. Мне нужно понять, почему в качестве союзника отец включил в это дело Даффи.
Слышу тихий щелчок предохранителя, и понимаю: Нэш близок к тому, чтобы спустить курок.
– Нэш, остановись! Мы сначала должны с ним поговорить.
– Нам ничего не нужно от этого подонка, кроме его крови. Много, много крови. – Нэш говорит ужасно спокойно.
– Мы должны узнать, что у него есть. Отец считает, нам это может пригодиться.
Даффи, которого, казалось, нимало не беспокоит нацеленный в лицо пистолет, наконец заговорил:
– Я был другом вашего отца.
Его русский акцент едва заметен, но я точно могу сказать: он есть. Должно быть, Даффи живет в Штатах уже много лет.
– Тогда ты должен умереть, потому что предал его, а не только в отместку за убийство.
– За убийство – может быть, но не за предательство. Я был другом обоих ваших родителей. Верным другом. Я знал, как сильно Грег хотел выйти из игры. И не ради себя. А ради вас. И Лиззи.
Услышав, как он произносит имя моей матери, я невольно стискиваю зубы. Это все равно что услышать, как его прошептал сам дьявол.
– Ты, конечно, доказал это, когда заложил взрывчатку и нажал на кнопку, не так ли?
– Никто не предполагал, что вы придете туда так рано. Я никак не мог предугадать, что она будет на лодке.
– Может, стоит начать с того, что тебе вообще не следовало взрывать лодку? Мне кажется, это больше соответствовало бы поведению друга, – рычит Нэш.
– Твой отец знал, что я должен это сделать, чтоб не выдать нас обоих. Он понимал, что с тех пор, как книги исчезли, под подозрением все.
– Книги? Так это ты раздобыл для отца книги? Даффи кивает, и я ощущаю легкую тошноту. Чем больше я узнаю о своей семье, об отце и его делах, тем сильнее мне хочется самоустраниться от этого всего, не знать ничего вовсе. Забыть о нем. И возможно, о Нэше тоже.
– Задайте себе вопрос: если бы ваш отец не доверял мне, попросил бы он именно меня помочь вам?
В его доводах есть смысл, но я все равно не верю ни одному его слову. Сказать по правде, я много времени провел в тяжелых раздумьях обо всем этом дерьме. Слишком мало есть людей, которым можно доверять, и слишком много преступников. Очень мало честных ответов и гораздо больше лжи. Намного, намного больше лжи.
– Признаться, я и сам не знаю. В данный момент я доверяю только себе. Так что, полагаю, для тебя лучше всего объяснить нам, чем ты можешь помочь, и убраться отсюда подобру-поздорову. Потому что при следующей встрече – я тебе это могу гарантировать – любой из нас вышибет тебе мозги. И они разлетятся во все стороны.
