Губы Зои изогнулись в любящей улыбке, и она спросила:
— Ты тоже об этом мечтал?
Пристально глядя на Зою, запоминая каждую черточку ее лица, я ответил:
— Только когда встретил тебя.
Зоя потянулась, чтобы поцеловать меня в губы, но тут в дверях появился Призрак-охранник с потрескивающим электрошокером в руке.
— Шевелитесь!
Сопротивляясь желанию убить, я потянул Зою за собой. Мы последовали за Призраком по коридору и поднялись по лестнице. Призрак открыл дверь и повел нас в комнату в задней части особняка. Когда мы вошли в дверь, мой желудок упал. Комната была темная, но большая. В центре стояли две маленькие кровати, прикрепленные ремнями к каркасам. А на задней стене висел ряд больших экранов.
Рука Зои сжалась в моей, когда на одном из экранов появилась Инесса. Я шагнул вперед как раз в тот момент, когда Госпожа вошла через боковую дверь. Увидев, как она входит, как всегда одетая во все черное, с зачесанными назад волосами, я резко повернулся к ней.
— Ты — сука! — прорычал я.
Я перевел взгляд обратно на экран и увидел Инессу, которая забилась в угол камеры. Ее руки были обернуты вокруг живота, и пот капал с ее кожи. Она раскачивалась вперед-назад, крича при этом, словно ей больно. Так оно и было. Ей было необходимо, чтобы ее взяли. Это последствие наркотика, которым ее накачали: только мужское семя химически было способно смягчить эту боль.
Госпожа подошла к экранам. Глядя мне прямо в глаза, она сказала:
— Это стало наказанием 152-ой с тех пор, как ты решил ослушаться приказа.
Моя челюсть сжалась так сильно, что я боялся, что она сломается. Госпожа осталась невозмутимой и продолжила:
— Ты знал о последствиях, 194-й. Ты знал, что если не завершишь свою миссию, то причинишь боль 152-ой.
— Сука! — прорычал я снова, чувствуя, как Зоя сжимает мою руку в знак поддержки.
Госпожа ухмыльнулась.
— Это правда: я — сука. Безоговорочно.
Меня затрясло. Меня трясло, пока я смотрел на корчащуюся от боли Инессу.
— Помоги ей! — скомандовал я.
Госпожа подошла к нам. Я заметил охранников, приближающихся ближе на случай, если я нападу. Госпожа даже не вздрогнула. Когда она встала прямо передо мной, я толкнул Зою за спину. Госпожа вытянула руку и провела пальцем по моей груди.
— Ты просишь меня послать одного из моих людей трахнуть 152-ую? Это то, чего ты хочешь, 194-й? Чтобы твою сестру трахнули?
Раскаленная докрасна боль затопила мое тело при мысли о том, что мою сестру возьмут вот так, но я ответил:
— Да. Просто избавь ее от страданий и боли.
Госпожа уставилась на меня, не выражая при этом никаких эмоций до тех пор, пока не улыбнулась и не отошла назад.
— Я так не думаю, 194-й. На самом деле я думаю, что оставлю ее еще на некоторое время внизу, кричащую от боли.
Она оглянулась на меня через плечо и добавила:
— Примерно через час, если ты будешь слушать достаточно внимательно, ты услышишь ее мучительные крики.
— Сделай это, — потребовал я. — Помоги ей.
Госпожа остановилась у экранов и, достав из кармана пульт дистанционного управления, включила другой экран. Мое сердце упало, и я услышал быстрый вздох Зои, когда увидел, что это мы с Зоей были в комнате. Это была Зоя в клетке, она раздевалась, а я стоял перед ней, держа в руках пикану. Мои ноги ослабли, когда я наблюдал за собой под воздействием наркотика. Зоя выглядела такой испуганной, дрожа в холодной комнате.
— Ты хорошо начал, 194-й. Когда я рассмотрела, кого ты похитил, то сразу узнала ее лицо, лицо Коставы. — Госпожа прокручивала сцену за сценой, как я мучаю Зою, пока не остановилась на той, где Зоя была прикована к стене. Поцелуй, который я запечатлел на ее губах.
Госпожа повернулась и указала на экран.
— А потом ты потерпел неудачу. — Она покачала головой и невесело рассмеялась. — Годы тренировок. Все эти годы я объясняла тебе правила: никогда не испытывай сочувствия к своей жертве. И никогда не влюбляйся. Любви нет места в жизни палача. Нет места в сердце убийцы.
Я видел ярость в глазах Госпожи. Потом кровь отхлынула от моего лица, когда Зоя тихо сказала:
— Он не палач. И не убийца. Он — Валентин Белров. И он хороший человек, несмотря на все ваши усилия отнять у него эту доброту.
Мои глаза закрылись от сладкого звука этих слов, слетевших с губ Зои. Но вскоре они распахнулись, когда я понял, что она только что сделала.
Госпожа застыла на месте и свирепо смотрела на Зою. Все остальное произошло слишком быстро. Госпожа кивнула своему охраннику. Призрак двинулся из-за нашей спины к Зое. Отпустив руку Зои, я бросился на Призрака, но тут же почувствовал, как ток от электрошокера пронзил меня насквозь. Я испустил рев, когда ток прошел через меня. Но я продолжал нападать, пока огонь не пронзил мое тело сзади. Я упал на пол, услышав крик Зои.
Я наблюдал, лежа на полу, как Призрак привязал Зою к одной из кроватей.
Я смотрел, не в силах пошевелиться, как он приковал ее наручниками к раме, а Госпожа расхаживала рядом, готовая начать пытку.
Мои глаза закрывались, пока я безуспешно боролся за то, чтобы они оставались открытыми, но когда темнота сомкнулась, я думал о том дне, когда Госпожа принесла эту пытку мне.…
В темной комнате зажегся свет, и я вздрогнул от яркого света.
Быстро моргая, я выглянул из-за металлических прутьев клетки, чтобы посмотреть, не возвращается ли Госпожа. Я уставился на дверь в заднюю комнату, которую больше всего боялся, но никто оттуда так и не вошел.
Я заставил себя сесть, оглянувшись, увидел, что 362-й уже стоит спиной к стене и тоже смотрит на дверь.
— Они придут, — сказал он по-русски. — Они всегда приходят.
Я перевел взгляд с 362-го на 221-го. Он сидел в центре клетки, опустив голову. Длинные волосы закрывали его лицо. Он был подобен живому мертвецу, послушному от укола наркотика мужчине, который всегда был с Госпожой. Он заставлял 221-го называть его Хозяином. Они пытались заставить и 362-го делать то же самое, но какой бы наркотик они ни ввели в его тело, он становился послушным лишь на короткое время.
Когда я услышал звук поворачивающегося замка, мое внимание привлекла дверь. Мой желудок сжался, когда Госпожа вошла внутрь, ее глаза сразу же остановились на мне. Госпожа кивнула в сторону Призрака. Призрак, стоявший в углу комнаты, подошел к моей клетке и открыл ее.
— Выходи! — приказал он, и я поднялся на дрожащие ноги.
Я прошел всего три шага, когда 362-й сказал:
— Держись за свое имя и свои воспоминания. Не позволяй им стереть их. Что бы они ни делали.
Тяжело сглотнув, я последовал за охранником-Призраком к двери, которой больше всего боялся. Остановился в дверях, но Призрак подтолкнул меня вперед. Спотыкаясь, я вошел в комнату и услышал, как за мной захлопнулась дверь. Я выпрямился и сфокусировался на комнате.
Желудок сжался, и мной овладел страх. В центре комнаты стояли кровати, с которых свисали кожаные ремни. На одной из стен висели кандалы, а на другой — металлический шест, с которого свисали тяжелые цепи.
Движение сбоку привлекло мое внимание. Я посмотрел в сторону и увидел только Госпожу и того мужчину, который истязал близнецов. Они стояли рядом с длинным столом, поверхность которого была усеяна иголками и рядами маленьких бутылочек.
Госпожа наклонилась ближе к мужчине, и его глаза начали блуждать по моему телу. Моя кожа задрожала, когда мне показалось, что он оценивающе смотрит на меня.
Госпожа махнула рукой, и Призрак схватил меня, таща к металлическому столбу. Я попытался оттолкнуть его. Я пытался бороться, но Призрак был слишком силен.
Через несколько минут он привязал меня к шесту, тяжелые цепи удерживали мои ноги на полу, а туловище — на шесте. Ни одна часть моего тела не могла двигаться.
Я глубоко дышал, стараясь сохранять спокойствие. Все это время я делал то, что мне посоветовал 362-ой, — я выжигал в памяти самое важное: «Меня зовут Валентин Белров. У меня есть сестра Инесса Белрова. Ее держат в плену. Я должен освободить ее».
