Олег, опешивший от такой отповеди, несколько секунд сидит молча, после чего желает мне хорошего вечера и ретируется.
В течение нескольких минут разглядываю отблески света, пляшущие в недопитом бокале, а затем резко поднимаюсь. Моя голова давно не была такой ясной, а мысли — четкими. Я получила подсказку.
Выскочив из такси, я стремглав врываюсь в квартиру и, распахнув шкафы, начинаю скидывать на пол вещи. Пока Антон знает, где я живу, всегда остается шанс на его возвращение. Растерянный взгляд, виноватая улыбка, тон заботливого рыцаря, слова, которые мне хочется услышать — и я буду всякий раз буду находить ему оправдания. Сегодня ему потребовалось каких-то пятнадцать минут, чтобы заставить меня забыть о неделях беспомощности и унижения.
Нынешняя жизнь умещается в двух спортивных сумках и одном чемодане. Застыв посреди гостиной, я оценивающе разглядываю картину, на которую я потратила кучу денег, и понимаю, что в новой жизни ей не место. Пусть останется здесь. О желании не продлевать аренду сообщу хозяевам завтра.
В ожидании такси сажусь на диван. Сердце колотится сильно и часто, хочется плакать. Начинать с нуля всегда страшно, но, к счастью, не смертельно.
Нащупав телефон, нахожу в списке контактов номер Арсена и быстро печатаю:
Скажи, у нас ведь все было по-настоящему?
Я сразу же гашу экран, не рассчитывая на ответ. Это ведь Арсен. Он и в лучшие времена не всегда отвечал.
Звук входящего сообщения становится для меня сюрпризом.
Конечно у нас все было по-настоящему. Я тебя очень любил.
Всхлипнув, я прижимаю телефон к губам. Конечно, он прав. В наших отношениях было много красивых моментов. Просто в какой-то момент нам обоим потребовалось пойти разными дорогами во имя чего-то большего.
Номер Антона я оставляю в блоке, и найдя листок и ручку пишу ему финальное послание.
Было время, я действительно тебя любила, хотя и отказывалась это признавать. Я знаю, что буду скучать. Отрезать тебя невыносимо больно, но мне нужно учиться выбирать себя. Для чего-то ведь все это было нужно.
Записку засовываю в дверь и, грохоча переполненным чемоданом, спускаюсь к подъехавшему такси. От волнения стучат зубы. Что я творю? Квартира оплачена на два месяца вперед. Я люблю этот район, здешний воздух, а Антон не собирается возвращаться к жене. Господи, пошли знак, что я не лажаю.
Назвав водителю адрес мамы, я прижимаюсь щекой к стеклу. Желание вернуться назад и распаковать вещи крепнет с каждой секундой. Выдернуть к чертовой матери эту записку, дождаться Антона и пойти вместе гулять. Держаться за руки, вдыхать его запах и не думать о завтрашнем дне.
Дзынь!
Поднеся телефон к глазам, я смотрю на сообщение от незнакомого номера.
Я тебе жизни в этом городе не дам, поняла, шлюха? Ты еще меня вспомнишь.
Закрыв глаза, я беззвучно хохочу. А вот и знак. Спасибо тебе, Господь, спасибо милая спятившая Вероника.
Плечи расслабляются и слезы сами собой перестают течь. Кажется, я все делаю правильно.
68
Полтора года спустя
— Добрый день! — Молоденькая бариста с ярко-зелеными волосами приветливо смотрит на меня из-за стойки. — Что желаете?
— Капучино.
— Могу что-нибудь предложить для вашей прекрасной спутницы?
Я недоуменно смотрю в улыбающееся лицо девушки и начинаю улыбаться следом. Ясно, что она имеет в виду Агнию.
— Боюсь, ей еще рановато. — Наклонившись к коляске, я треплю дочь по пухленькой щеке. — Мы пока банановым пюре обойдемся, да, малыш?
Агния недовольно морщится, глядя на меня своими огромными серыми глазищами. Мол, может мы пойдем уже отсюда, мать? Я так-то на парк рассчитывала.
— Ой да ладно тебе! — Я смотрю на нее с шутливым укором. — Всего-то пару минут подождать. С тем, как ты спишь сложно обходиться без кофе.
— Может быть ей печенье можно? — не сдается девушка, указывая на витрину кондитерской. — Бесплатно. Просто она такая милая у вас. Очень хочется угостить.
Решив не расстраивать гостеприимный персонал, я оплачиваю кофе и беру печенье. Агния, быстро понявшая, что к чему, требовательно тянет свои ладошки: это мое, отдай.
Отломив половину, я собираясь протянуть ей, но звук входного колокольчика заставляет замешкаться и посмотреть на вошедшего.
Ба-ба-бах!
Нервные окончания пробивает током. Я знала, что когда-нибудь мы встретимся и подготовиться к этому событию вряд ли удастся, сколько не репетируй нужные тон и взгляд. И все равно… Хотелось бы быть более готовой.
Антон, скорее всего, даже не репетировал, потому что просто застывает в дверях, глядя то на меня, то на розовую коляску Агнии.
— Привет! — Помахав ему рукой, я втыкаю кофе в подстаканник и иду ему навстречу. Не сбегать же, правда? Тем более, что он загораживает выход.
— Привет. — Оправившись от замешательства, Антон придает лицу подобие улыбки. — Какая встреча. Не ожидал.
— Я тоже не ожидала. — Я широко улыбаюсь. — Кофе здесь неплохой, кстати. Как дела?
Внутри шевелится что-то неуютное, болезненное. Несмотря на аккуратную стрижку и презентабельный прикид, выглядит Антон каким-то потрепанным, если не постаревшим.
— Дела… нормально. — Его глаза дважды скользят по мне вверх и вниз. — Ты отлично выглядишь.
Я смеюсь.
— Спасибо. Кто бы мог подумать, что недосып и спортивный костюм так мне пойдут.
— В моих глазах ты всегда красивая. — Переступив с ноги на ногу, он кивает на капюшон коляски. — Ты уже и мамой успела стать?
Вручив печенье Агнии, с улыбкой киваю.
— Да. Время так быстро летит. Как твои дела?
Антон неловко пожимает плечами, от чего взгляд сам собой опускается вниз, отмечая кольцо на его безымянном пальце.
— У меня все по-прежнему. В смысле, ничего нового. Работаю днями и ночами. Со вторым офисом пришлось забыть о выходных.
— Ясно. — Я смотрю на дверь, понимая, что пора уходить. — Была рада увидеться. Ну что, дочь, пойдем?
— Ксюш… — Запнувшись, Антон растерянно смотрит на причмокиваюшую Агнию. — Она ведь не…?
— Нет конечно, — со смехом заверяю я. — Она не твоя.
И словно в подтверждение этих слов входной колокольчик звякает снова и в дверях появляется Артур.
— Не мог до тебя дозвониться и наобум зашел сюда, — поясняет он, забирая с моего плеча сумку. — Ты трубку все же бери иногда.
— У меня наверное снова стоит беззвучном, — поясняю я, выуживая из кармана телефон, чтобы удостовериться. — Ну да. Так и есть.
— Ладно, пойду себе кофе закажу. — Кивнув Артуру в знак того, что его появление не осталось незамеченным, Антон поворачивается ко мне. — Приятно было увидеться. Рад, что у тебя все хорошо.
Поблагодарив, я толкаю коляску к дверям, но колеса, как обычно, застревают на пороге. Приходится передать управление в руки Артура, научившегося виртуозно миновать любые препятствия.
Убедившись, что карета дочери выехала на улицу, я иду следом, но в последний момент оборачиваюсь. Просто потому что не могу не обернуться.
Антон тоже смотрит. Без улыбки, без наносной вежливости. Смотрит как есть: открыто, с болью. В этом он всегда был хорош — не бояться выглядеть уязвимым.
Пока, — шепотом выговариваю я. — Теперь я знаю, для чего все это было.
В носу предательски колет, напоминая о том, что затянувшийся зрительный контакт пора разрывать. Думаю, когда-то Антон действительно меня любил. Я даже думаю, что, будь он свободен, мы могли бы быть счастливы. Но он не свободен, и дело далеко не к кольце на его пальце. Кстати, Вероника до сих пор пишет мне гадости с незнакомых номеров. Правда, гораздо реже. От силы раз в три месяца. Дверь я закрываю с твердым ощущением, что все сделала правильно.
***
Взяв кофе из моей руки, Артур делает глоток.
— Неплохой, кстати. Как принцесса себя вела?
— Как обычно, — улыбаюсь я, с обожанием глядя на дочь. — Что-то между плюшевым зайчиком и сатаной.
