- Ты что же собираешься вернуться в штаты?
- Да, пусть не думают, будто я виновен и сбежал.
Дитеру его решение не понравилось. Да и Майклу было до ужаса обидно бросать работу, свою только начинающую возрождаться карьеру. Однако отсиживаться за границей, пока Неверлэнд крушат, а его самого вновь называют педофилом, Джексон не мог. Певец так надеялся почувствовать свободу от своей боли, от потери Лисс, уйдя с головой в съемки, но пресса и фанаты увидели его на экране не в танце, а в наручниках. Майкл с трудом успел переодеться, когда ему прямо под нос сунули ордер об аресте и сковали за спиной руки, затянув оковы так, что кисти онемели.
- Вы не могли бы сделать посвободнее?..
- Заткнись, урод, - кто-то из полицейских сильно толкнул его в плечо, заставляя поморщиться от боли.
Майкл не поднимал на них глаз, ничего не говорил, пока его не спрашивали, отвечал коротко и односложно. Он отчего-то чувствовал себя достойным происходящего. Второй раз в жизни Лисс его предупреждала, правда, очень давно. Она ведь знала о втором обвинении, но не стала ему напоминать, прекрасно понимая: Майкл ее не послушает. Наивность и вера в лучшее в людях – вот его вечные проблемы. Мужчина не хотел видеть в них грех, он хотел видеть в них любовь, заботу, взаимопомощь, невинность. А в итоге вновь оказался в темной комнате допроса, где только один единственный светильник бил в глаза. Снеддон, похоже, решил его уничтожить, во что бы ему это не стало. К удивлению Майкла, в допросной появился другой человек, еще достаточно молодой. Он издевательски усмехнулся.
- Все-таки попался, Джексон. Десять лет ты трахал детей, оставаясь на свободе, в этот раз так просто не отвертишься.
- Я ничего не делал…
- Заткнись, - Майкл не ожидал этого, но следователь хорошенько ударил его по щеке, во рту появился соленый привкус крови. – Все знают, что ты педафил, хочешь почитать показания Арвизо?
Мужчина быстро пробежался глазами по написанным детской рукой строчкам.
- Это ложь.
- А мне вот кажется, что дважды молния в одно место не бьет. Да еще и обстоятельства так хорошо сложились.
Майкл с непониманием и каким-то безразличием смотрел на следователя. Тот наклонился над ним, рассматривая, и Джексону стало не по себе. Он не любил, когда разглядывали его лицо. Это разрешалось делать только близким людям, и мужчина отвел взгляд.
- Не понимаешь, о чем? Оу, а как же побег твоей жены? Может, она наконец-то поняла, с кем живет, и поскорее скрылась? Она ушла от тебя, потому что ты извращенец, Джексон? – Повысил голос следователь.
- Пожалуйста, прекратите, - Майкл опустил голову, слышать такие мерзости у него не было сил, в глазах тут же появились слезы.
- Где сейчас находится Элизабет Джексон?
- Не знаю!
Его вновь ударили по лицу, заставляя застонать от боли и унижения. Майкл почти пополам согнулся.
- А я думаю, знаешь. Ее ведь так и не смогли найти, хотя мы старались, поверь мне. Ты убил ее, чтобы никто не узнал о твоих грязных делах?
- Что? Вы с ума сошли? – Раскрыл рот Майкл, сбиваясь в дыхании. – Я люблю ее!
- Ты любишь растлевать детей, урод! И жена, скорее всего покрывавшая тебя много лет, не смогла больше терпеть весь тот ужас, в котором она жила, да? Ты убил ее за это.
- Вы говорите ужасные вещи, пожалуйста, не надо!..
Майкл с трудом поднял искалеченные руки, он больше не мог сдерживать рыданий. Перед ним положили какую-то бумагу, сообщавшую о том, что он подозревался в убийстве жены.
- При обыске на твоей постели найдены следы спермы. И ты будешь утверждать, что ничего страшного с мальчиками, спавшими с тобой в одной постели, не происходило?
Мужчина похолодел от ужаса, он огромными глазами смотрел на довольного следователя. Стоило ему проявить минутную слабость, и это тотчас стало доказательством его якобы участия в растлении.
- Если ты не сядешь за растление, то за убийство я тебя точно упеку…
- Что вы себе позволяете! – Дверь с треском открылась, - я адвокат мистера Джексона, а вы смеете начинать допрос без меня. Я добьюсь того, чтобы вся информация, полученная здесь была недействительной. Снимите с моего клиента наручники, быстро! И дайте ему прийти в себя!
Юрист практически выгнал следователя из допросной, освободил ему руки, уже окрасившиеся в фиолетовый, и Майкл рухнул головой на стол. Он рассказал, как его обвинили в убийстве жены. Адвокат кивал и обещал во всем разобраться. Но эту ночь, пока они решали организационные вопросы, Майклу придется провести в тюрьме.
Он однажды уже спал на скамейке в камере предварительного задержания, но десять лет назад к нему не относились с таким хамством. Было очень холодно, и мужчина постоянно пытался свернуться в клубок и согреться. Ему хотелось в туалет от зябкости, он кое-как поднялся и оказался в отвратительном и грязном помещении. Щелкнул замок, полицейские закрыли его снаружи, не переставая насмехаться.
- Ну и как тебе там, король?
- Все в порядке, - кое-как выдохнул Майкл.
Он не знал, сколько времени провел в уборной. Все его мысли были об обнаруженных уликах и Лисс. О, Господи, они в самом деле думали, что он мог убить собственную жену! Его выпустили только, когда поменялась смена. Совсем молоденькая девушка в форме полицейских открыла дверь и с волнением на него посмотрела. Майкл глянул на нее мертвым взглядом, поблагодарил и позволил проводить себя в камеру. Вскоре девушка вернулась с чашкой горячего чая, судя по кружке с фотографиями, это была ее личная вещь.
- Не стоило…
- Прошу вас, - она села напротив и какое-то время молчала, - я… я просто хочу, чтобы вы знали, я не верю ни слову из протоколов. Я выросла на ваших песнях и сомневаюсь, что человек, снимавший в клипах животных и детей способен на такие поступки.
- Спасибо, - вяло ответил Майкл, чай его оживлял, - самое страшное во всем этом…, - он покачал головой, не в силах закончить.
- Ваша жена, - с пониманием кивнула девушка, забрала кружку и, бросив на Джексона тревожный взгляд, пошла к своему рабочему месту.
- Как вас зовут? – Крикнул Майкл.
- Кэти.
- Я буду о вас молиться, Кэти.
Полицейская улыбнулась, а Джексону вспомнились слова из Евангелия о посещении заключенных. К утру его выпустили под баснословный залог. Жизнь вновь превратилась в ад: допросы, обыски, репортеры, просто жившие у ворот Неверлэнда. Арвизо заявил, что Майкл растлил его во время съемок фильма Башира, и адвокат Джексона прямо ответил: для такой глупости Майкл должен быть либо адреналиновым наркоманом, либо полным идиотом. Всю территорию ранчо перекопали, ища труп Элизабет Джексон и не нашли. Не смогли найти и никого похожего. Женщина просто исчезла. Майкл вновь перестал есть, на людях появлялся неохотно, и все заявления от своего имени делал только через своего адвоката.
На судах поп-король теперь появлялся в более взрослом образе: рубашках, жилетах с множеством аксессуаров и пиджаках. К тому же его начало подводить зрение, и Майклу пришлось надевать очки. Снеддон, консультировавший полицию, вел свои унизительные допросы, пытаясь выяснить, откуда на его кровати взялись следы спермы. Пришлось, выворачивая себе запястья, чтобы хоть как-то отвлечься, признать свою слабость. К тому же ничьего больше ДНК обнаружено не было.
Следствие закончилось в июне 2005 года, он был оправдан по всем пунктам. Судьи на пресс-конференции изумленно заметили, что ждали более весомых улик, а разыгравшееся перед ними шоу походило скорее на детский сад с вовлечением известного человека. Победа в деле счастья не принесла. Не стал Майкл и подавать жалобу на полицейский произвол, а вот Кэти прислал цветы и свой автограф, прося ее оставаться человеком в этом жестоком мире. Похудев до 108 фунтов, Джексон вновь читал о своих пластических операциях, о разваливающемся лице и не до конца понятном исходе дела. Он больше не хотел и не мог оставаться в штатах. Майкл сначала покинул Неверлэнд.
- Папа, мы уезжаем навсегда? – Спросил одиннадцатилетний Принс.
