Мотоцикл, около которого он останавливается, я увидеть не ожидала, и на меня накатывает волна страха.
Дрейк убирает свой пиджак в отделение под сиденьем и берет дополнительный шлем для меня. Его большой палец разглаживает морщинки беспокойства на моем лбу.
— Тебе нечего опасаться, — говорит он и надевает шлем мне на голову. Очень странно ощущать тяжесть шлема на голове. Поездка на мотоцикле для меня в новинку. Видимо, сегодня меня ожидает вечер открытий.
Надевая свой шлем, он садится на мотоцикл и протягивает руку, чтобы помочь мне. Теплота его большой ладони напротив моей собственной поражает меня. Сглатывая, я перекидываю одну ногу через сиденье, устраиваясь позади него. Из-за его наклона, я съезжаю вперед до тех пор, пока моя грудь не прижимается к его спине. Слишком тесный контакт, и эта близость меня тревожит.
Я судорожно гадаю, а не подстроил ли он все это. Мотоцикл, вместо автомобиля, чтобы продемонстрировать мне с самого начала, что я ничего не контролирую и дать мне привыкнуть к физическому контакту. Поскольку человек, который может позволить себе потратить один миллион долларов, конечно, владеет автомобилем, если не несколькими. Что-то в его тихом и серьезном характере подсказывает мне, что он все делает заранее продумывая, и мой ум фиксирует все эти вещи, чтобы собрать воедино человека-головоломку, которому я теперь принадлежу.
Я обхватываю его руками, когда он резко заводит мотоцикл. Я чувствую, как его грудь вибрирует, и уверена, что он просто смеется над моей реакцией.
Мы набираем скорость, выезжая на шоссе, и холодный ночной воздух стремительно окутывает мое лицо, охлаждая жар между нашими телами. Я зажмуриваюсь, пытаясь унять панику, растущую в груди. Однако из-за этого меня начинает укачивать, и я снова открываю глаза. Он ускоряется, и я отчаянно цепляюсь за него, сплетая пальцы на его животе.
Как я и молилась, поездка длится недолго. Он начинает снижать скорость, и я осматриваюсь, замечая, что мы находимся на трассе, посреди пустого поля. Я на взводе, потому что не могу понять, что мы здесь делаем.
Я и предположить не могла, что мы полетим куда-нибудь. Поэтому, когда мы останавливаемся рядом с маленьким частным самолетом на заброшенной взлетно-посадочной полосе, к горлу медленно подкатывает тошнота.
При мысли об отъезде, меня охватывает паника. Ведь все, что я знаю, останется позади. Даже мой почтовый индекс, который никогда ничего не значил для меня, внезапно становится частью привычной стабильности. Теперь это чувство осталось далеко позади.
Подхватывая свою сумку, я следую за ним к трапу, ведущему внутрь самолета. Это небольшой частный самолет с современным интерьером. Группа из четырех кожаных кресел находится в центре. Дрейк садится в одно из них, ближе к окну. Не уверенная в том, где мне следует сесть, я сажусь в кресло напротив него. Кожаная обивка приятна и податлива под моими пальцами, и я устраиваюсь поудобнее. Ночь наступает быстро и снаружи становится почти полностью темно. Салон самолета освещается небольшими светодиодными лампами, которые тянутся вдоль коврового покрытия по полу и излучают тусклый свет.
Дрейк поднимает стеклянный графин со столика и наполняет янтарной жидкостью хрустальный бокал, затем делает большой глоток. Он облизывает полную нижнюю губу и закрывает глаза, откидывая голову назад.
Нет ни объявлений, ни демонстрации средств безопасности, никакого другого предупреждения. Внезапно оживают двигатели самолета, и мы катимся по взлетно-посадочной полосе. Я вожусь с застежкой на ремне безопасности, пытаясь пристегнуться. Я чувствую на себе взгляд Дрейка, с любопытством наблюдающего за мной, но не решаюсь поднять глаза.
Когда я, наконец, справляюсь с ремнем безопасности, Дрейк наливает в бокал спиртное и протягивает его мне.
— Это может помочь.
Я не большая любительница выпить, и особенно незнакомые спиртные напитки, но я знаю, что он прав. Я понятия не имею, что он запланировал для меня. Скорее всего, это будет единственная возможность, которую я могу использовать для облегчения боли, если я собираюсь позже потерять свою девственность.
Он кажется таким спокойным и уравновешенным. Из-за этого я задаюсь вопросом, что может скрываться за этим поведением и дорогим костюмом. Меня пробирает теплая дрожь, и я делаю большой глоток, радуясь жгучей дорожке, которую алкоголь создает в моем горле.
Колтон
Сегодняшний вечер стал абсолютно разгромным. Один миллион долларов — больше, чем я собирался потратить, и что еще более важно, я не планировал покупать девственницу. Я хотел одну из более независимых девочек постарше, которые уже прошли весь этот путь. Что-то мне подсказывает, что с Софи потребуется больше времени и работы, чем я рассчитывал.
Тяжело вздыхая, я делаю глоток бурбона, позволяя ему согреть горло. Унылый рев реактивного двигателя вызывает у меня головную боль, и я еще раз наполняю свой стакан.
Я смотрю на девчонку и вижу, что она допила свою порцию, и то, как она забилась в кресле — руками она плотно обнимает подтянутые к груди колени — все это кричит о ее дискомфорте. Ее глаза закрыты, как будто она пытается призвать свою внутреннюю силу, чтобы преодолеть все то, что ожидает ее дальше. Я уже не в состоянии сказать, что все будет хорошо. Бл*дь.
Я перебил цену того придурка, который хотел ее, только потому, что он получил девочку, которую выбрал я. Она была примерно моего возраста — двадцать восемь, и это были не первые ее подобные отношения. Она была бы хорошей опытной спутницей, не устраивающей драм.
И этот укол не прошел мимо меня. Поэтому, когда он начал торговаться за Софи, я решил дать этому мудаку попробовать вкус его собственного лекарства и перебил цену, чтобы забрать ее. Ко всему прочему, он походил на мешок дерьма, и я не хотел, чтобы он забрал ее. Маленький мальчик во мне хотел взять свою игрушку и пойти домой.
Естественно, я совершенно не продумал план, в котором мне необходимо было иметь дело с испуганной робкой девочкой, которая теперь принадлежит мне.
Еще и девственница… она вообще способна обслужить меня? В моем плане не было пункта о том, что я должен нянчиться с кем-то и не торопиться. И, дерьмо, я тот, кто управляет всем этим. Нет никаких оснований не спешить. Я могу сам задать темп. И я это сделаю.
В то время как я продолжаю изучать ее, мой член с интересом приободряется. Она миниатюрная, но у нее есть все округлые формы, которые должны быть у женщины. Мягкая упругая грудь и задница, которую так и хочется сжать. Или отшлепать. У нее молочно-белая кожа, за исключением щек, окрашенных румянцем. Длинные темные волосы перекинуты через плечо. Мой взгляд перемещается выше, и я понимаю, что ее глаза прикованы ко мне. Она наблюдает за мной с надеждой, очевидно задаваясь вопросом, что произойдет дальше. Чертовски хороший вопрос.
