— Я буду не успевать, у меня учёба. Может, есть другие варианты? — Аня переводит заискивающий взгляд от Мирона к Андрею.
— У тебя будет напарник и в уборке тоже, — выносит вердикт отчим.
Аня брезгливо морщится. Можно подумать ей предложили что-то постыдное! Какая я столько времени ничего не замечала?! Или просто Аня резко изменилась?!
— Двадцать пять минут, — Бьёрквист демонстративно смотрит на наручные часы.
Не добившись ничего, Аня, молча, идёт собираться. Даже как-то странно, я рассчитывала на выплеск яда в свой адрес. Аркадий, проворчав о необходимости всё проконтролировать, следует за ней. Этот бугай мне нравится с каждой минутой всё больше и больше. Как человек, разумеется.
Против воли меня отправляют на кухню готовить чай, а сами, Андрей и Мирон, остаются у моей комнаты решать вопрос с дверью. Хотя я подозреваю, что дверь их обсуждение не ограничится, уж очень им обоим не нравится моя квартира.
Через двадцать минут, чай выпит, мастер по вскрытию замков вызван, Аркадий огорчён запретом на взлом двери самостоятельно, а Аня, отдав деньги, готова к освоению общежития. Она, видимо, решила напоследок испортить мне настроение перечислением минусов проживания со мной. Ха, меня это забавляет, поскольку ничего, кроме моей неспособности самой приготовить суп и привязанности к Муське, она не озвучивает! Очень слабая попытка.
Перед уходом Андрей скидывает мне номер мамы, сказав при этом, что он предупредил её о возможном звонке. Она не возражает. Ещё он о чём-то перешёптывается с Мироном. О чём они сговор мне не сообщают.
— Летта, мне надо в клуб ненадолго, приеду вечером вместе с котами, — Мирон снова меня не спрашивает.
— Буду ждать. И не только котов, — прижимаюсь щекой к его губам.
Мирону этого мало, он подхватывает меня под ягодицы и целует. Горячо и головокружительно ласкает меня языком и губами до тех пор пока перед глазами не появляются радужные круги. Почему с ним каждый поцелуй как первый?!
46 Танцы вокруг
После ухода Мирона я три часа собираюсь с духом. За это время мастер и ловко открывает мне доступ в комнату, я делаю влажную уборку в бывшей Аниной комнате, достаю свои тёплые вещи параллельно проверяя не оставила ли прихлебательница Звягина-младшего сюрприз, звоню Сашке и делюсь своими приключениями. Ещё просматриваю сайты строительных магазинов. По-новому взглянув на состояние квартиры, я решила, что не буду откладывать ремонт. Естественно, с котами новый ремонт не продержится долго, но меня откровенно задолбало видеть, как кривится всяк входящий в мой дом. У меня скоро комплекс на этой почве разовьётся.
На протяжении бесконечных ста восьмидесяти с небольшим минут я не выпускаю телефон из рук, постоянно нажимаю на вызов и тут же на сброс.
В конце концов, я устраиваюсь с чашкой чая и пачкой крекеров на кухонном подоконнике и, зажмурившись до мушек перед глазами, набираю маму.
Сколько можно мяться? Ведь её сейчас нет в моей жизни, и максимум что произойдёт — всё останется по-прежнему!
— Как дела? — не самое удачное начало, но из-за разгулявшихся нервов я на большее не способна.
— Вета, это ты? — мама, похоже, не просто удивлена, а шокирована.
Её голос такой знакомый и чужой одновременно, что происходящее кажется сном. Очень реалистичным, но сном. Не стоило звонить одной, надо было при Мироне! Он бы просто дышал мне в затылок, не давая окоченеть от внезапно охватившего озноба.
— Эм… — сглотнув, я задерживаю дыхание. Горло дерёт как при ангине. Слова вертятся в языке, и ни в какую не хотят трансформироваться в речь.
— Виолетта? — севшим голосом зовёт мама.
— Да, — отвечаю, прочистив горло. Сползаю с подоконника и начинаю расхаживать по квартире.
— У меня всё хорошо, я вернулась во Владивосток и открыла свой магазин одежды. А ты как?
Жёстко туплю, потому что её отъезд сравним с обухом, щедро приземлившимся на голову. Я, собственно, была не в своей, привычной, колее, а тут меня вообще отбросило в незнакомую местность. Обидно. Андрей говорил, что она хочет наладить контакт, а мама, оказывается, укатила и ничего не предприняла! Зато теперь объяснимо, почему папа, который биологический, отмалчивается. Он же наверняка знает об этом! А так покрылся слоем пыли и врать не приходится! Гр-р-р, я ему разнос устрою!
— Здорово, — всё-таки ляпаю ответ. — У меня тоже всё хорошо. Завела двух котов. Точнее, кота несколько лет назад и котёнка девочку недавно, — почему-то мой мозг определил именно данный факт в качестве необходимого сообщения. На самом деле ответить на вопрос «как дела» в нашей ситуации мне не представляется возможным. Ощущение будто мы танцуем вокруг одной точки и каждая боится приблизиться.
— Ты по-прежнему танцуешь?
Кажется, околачиваюсь вокруг только я, а мама держит курс напрямки.
Одновременно с вопросом мамы запиликал домофон. Быстро беру трубку и, услышав бархатный голос, нажимаю «открыть».
— Да, — возвращаюсь к бомбе замедленного действия.
— Понятно, — в интонации мамы сквозит недовольство.
— Скажешь не престижно? Не соответствую? — усмехаюсь. Моё терпение оставило свой пост. Для меня всё прозрачно: если мама будет мне тыкать этим даже сейчас, то ни о каком восстановлении отношений речи быть не может. Мы попросту будем откатываться к этому всякий раз.
— Нет, Виолетта. Я словно была не в себе. Это твой путь, твоё будущее и не стоило пытаться лепить из тебя кого другого. Но подумай вот о чём — ты можешь получить серьёзную травму, и тогда с танцами придётся попрощаться. Нормальная специальность — не обуза. Пойми же ты!
Слушая маму, я открываю дверь. Мирон с десятком пакетов в руках вальяжно прислонился к стене. Глядя на Мирона, обвешанного пакетами, у меня сердце встрепенулось и ускорило свою работу, по коже запетляли сладкие мурашки и я, не скрывая калейдоскоп эмоций, расплываюсь в счастливой улыбке.
Мирон присаживается на корточки, разбавляя воздух вокруг нас своим запахом, и выпускает котов из переноски. Те начинают усиленно принюхиваться и идут гулять по квартире. У них наконец-то полная свобода передвижений.
— Привет, — любимый целует меня в губы.
В джинсах и расстёгнутом плаще, под которым скрывается чёрная рубашка, он разжигает во мне огонь. Развернушись, падаю спиной на его грудь и жмусь теснее. Кое-что очень похожее на ствол мгновенно даёт о себе знать. И с каждой секундой размер оружия становится больше. Кладу тяжёлую руку к себе поперёк талии и покрываюсь будто под тёплым пологом. Натяжение нервов ослабевая, позволяя расслабиться. Это не магия. Это доверие, которое в сотню раз важнее и сложнее чем любая тяга к человеку.
— Виолетта, ты здесь? — зовёт мама.
— Здесь, — вздыхаю. Надо бы ответит ей на её призыв. — Мам, я понимаю твоё беспокойство. И всё же считаю, что если бы все боялись получить травму или стать профнепригодными, то не было бы профессиональных спортсменов.
— И что тебе дадут профессиональные танцы? Сколько зарабатывают международные призёры? Это же одни траты — платья на заказ, стилисты, косметика, постоянные взносы.
— Сейчас я преподаю в клубе и мне хватает на жизнь, — кошусь на Мирона, который зло сопит мне в затылок. — В будущем, возможно, мы с моим нынешним партнером откроем свою студию. Варианты есть.
Не хочу разводить прения. Моя позиция неизменна. Конечно, стабильная работа в офисе имеет свои плюсы, и я ничего не имею против. Только работник из меня был бы не самый лучший. А кому нужен сотрудник, который косится на дверь с первой минуты рабочего дня?!
— Смотри сама. Ты уже достаточно взрослая, — маме бодаться надоело. Алилуйя!
Мы ещё пару минут общаемся. Она рассказывает про свой магазин, я про своё поступление. Договариваемся созвониться ещё.
Не думаю, что наши с ней отношения когда-нибудь станут теплее. Нет. Мысль неправильная. Теплее будет, но по-другому. Так, как было в те же пятнадцать, не будет. Слишком много упущено и сколько не лей мёда сейчас привкус обидных слов, сказанных ранее, не растворится бесследно, поэтому я просто буду радоваться возможности позвонить ей.
