Телефон звонит не умолкая.
— Дерьмо, — бормочу я, проверяя телефон. — Снова отец. Какого черта он хочет?
— Лучше ответь. Должно быть важно, если он продолжает звонить.
Я снова вздыхаю, садясь и откидываясь на спинку кровати.
— Да, отец. Что снова случилось?
— Мне нужно, чтобы ты вернулся. — Его голос звучит устало, слабее, чем обычно. — Я заболел, похоже грипп, и не могу пойти в офис.
— Так оставайся дома, в постели.
— Да, но сегодня у меня в два встреча с людьми из Лондона. Они перелетели океан ради нее, а я не могу присутствовать. Мне нужно, чтобы ты меня заменил, Пирс.
— Я не могу, я должен быть на речи Вингейта.
На самом деле, мое присутствие там не обязательно. Организация заставляет меня туда пойти и сказать пару слов о том, почему я поддерживаю сенатора. Там будут фотографы и репортеры, и «Дюнамис» хочет, чтобы меня заметили, отметив, что я поддерживаю кампанию Вингейта. Мой отец прекрасно это знает, поэтому я не понимаю, почему он просит меня занять его место на встрече.
— Я позвонил им и обо всем договорился, — говорит он. — Объяснил, как сильно нуждаюсь в тебе на этой встрече, и они дали согласие, чтобы ты вернулся домой раньше запланированного.
Рэйчел встает с кровати и идет в ванную.
Я понижаю голос чуть ли не до шепота.
— Отец, ты же знаешь, я не могу пропустить эту речь. От меня ожидают публичной демонстрации поддержки, общения с прессой.
— Они хотят, чтобы вместо тебя это сделала твоя жена. Ей просто нужно повторить то, что ты собирался сказать, и все. Пресса знает, что она твоя жена, поэтому польза все равно будет, когда публика увидит, что Кенсингтоны поддерживают Вингейта.
— Рэйчел не согласится, она даже идти туда не захочет. Она скучает по Гаррету и полетит со мной домой.
— Она может уйти сразу после мероприятия и успеет к вечеру прилететь.
— Я знаю, но она…
— Пирс, я не ставлю тебя перед выбором, уже все решено. — Отец натужно кашляет. — Черт возьми, я снова заболел, и не могу говорить. Просто позаботься обо всем ради меня. — Я слышу, как на заднем плане шумит вода, кажется, это ванная комната. Телефон падает на что-то, раздается стук закрываемой двери. Тут же нажимаю на отбой не желая слушать, чем отец вынужден заниматься в ванной.
— Что он сказал? — интересуется Рэйчел, выходя из ванной, завернувшись в одно из белых гостиничных полотенец.
— У него грипп, и он не может приехать в офис. Хочет, чтобы я пошел на встречу в два, и я согласился, потому что это очень важная встреча с новым потенциальным клиентом.
— Так мы уезжаем?
— Сядь, пожалуйста. — Я указываю ей на кровать, и дождавшись, когда Рэйчел выполнит мою просьбу, продолжаю: — Ты бы могла задержаться, присутствовать на выступлении Вингейта и сказать несколько слов о том, почему мы его поддерживаем?
— Ты хочешь, чтобы это сделала я? Я не знаю, что говорить, Пирс, ведь я даже не следила за его кампанией.
— Я знаю, но там будут репортеры, и нужно, чтобы они процитировали нас в прессе. Это покажет нашу поддержку сенаторской кампании.
— Но они хотят услышать тебя, а не меня.
— Как моя жена, ты представитель нашей фамилии. Я объясню, что нужно сказать, все подробно распишу. Просто параграф или два, в которых говорится, почему я его поддерживаю.
— Могу ли я улететь домой сразу после выступления? Я не хочу оставаться здесь, если тебя нет рядом.
— Да, конечно. Я узнаю, смогу ли забронировать тебе билет на более ранний рейс.
Первоначально мы с Рэйчел планировали поужинать после речи Вингейта, отметить наш юбилей, так как вчера вечером не получилось. Я заказал столик в пятизвездочном ресторане, лучшем в городе, и забронировал билеты на девятичасовой рейс.
— Так ты это сделаешь? — спрашиваю я ее.
Она вздыхает.
— Если ты действительно этого хочешь, то да.
Я обнимаю ее и целую.
— Спасибо. Обещаю, что обязательно отблагодарю тебя. Запланирую еще одну поездку на выходные, только мы вдвоем.
— Не нужно, я не против поужинать, так как мы пропустили наш юбилейный ужин.
— Договорились. — Я снова целую ее. — Почему бы тебе не принять душ, пока я меняю рейсы?
— Во сколько ты уезжаешь? — Она встает, поправляя полотенце.
— Постараюсь вылететь в десять или одиннадцать. Всего час полета, поэтому у меня будет достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече.
— Ты уйдешь, когда все закончится? Я хочу, чтобы ты вернулся домой, к Гаррету.
— Да. Максимум пару часов, и пойду домой. Сразу же отправлю маму к отцу, ему явно плохо.
— Надеюсь, ко Дню Благодарения ему станет лучше. — Она возвращается в ванную, чтобы подготовиться к выходу.
Я проверяю рейсы и нахожу отправляющийся сегодня в десять пятнадцать утра, но билеты на все вечерние рейсы забронированы.
— Я забронировал себе билет на десять пятнадцать, — сообщаю Рэйчел, когда она выходит из душа. Но не смог купить тебе билет раньше, чем на ночной рейс. Все занято, должно быть авиалинии перегружены перед праздником.
— Значит, я здесь застряла. — Она сушит волосы полотенцем. — Ну, по крайней мере, ты будешь дома с Гарретом.
— Прости, дорогая. Я знаю, что ты не хочешь оставаться тут одна.
— Все нормально. Вернусь в Смитсоновский музей, мне вчера не удалось все там рассмотреть.
— Это хорошая идея. — Я целую ее по дороге в ванную. — Пойду собираться.
Меня раздражают изменения в планах, и мне не по душе оставлять Рэйчел здесь одну. Я хотел позвонить Джеку и попросить его присмотреть за ней, но не могу. Кто-то из организации может увидеть, что он за ней наблюдает, и заподозрить неладное. Они могут узнать, что мы продолжаем общаться, и это доставит нам обоим серьезные неприятности. По крайней мере, Рэйчел не пробудет здесь долго. Всего несколько часов, и Смитсоновский музей в безопасном районе, полном туристов. Она будет в порядке.
В девять часов мы стоим у двери в наш номер. Камердинер уже пришел, чтобы забрать мою сумку, внизу ждет машина, которая доставит меня в аэропорт.
— Мне нужно идти, — говорю я Рэйчел.
— Удачи тебе на встрече. — Она обнимает меня, затем целует. — Обними за меня Гаррета.
— Обязательно. Мы встретим тебя в аэропорту, вместе. Я знаю, что будет слишком поздно, но завтра у него выходной, и он захочет с тобой увидеться, прежде чем ложиться спать. — Я обхватываю ее лицо ладонями, мои большие пальцы касается ее щек. — До свидания, дорогая. — Я целую ее, затем медленно отстраняюсь. — Люблю тебя.
Она улыбается.
— Я тоже тебя люблю. Удачной поездки.
Я добираюсь до аэропорта, и, ожидая посадки в самолет, понимаю, что забыл позвонить Вингейту, предупредить, что меня не будет на его речи. Интересно, может кто-то из организации уже ему сказал? Я звоню, чтобы узнать.
— Привет, Пирс, — он отвечает так, словно ожидал моего звонка. — Я слышал, вы не сможете сегодня присутствовать на моей речи.
— Да, и я искренне сожалею об этом, но Рэйчел будет. Я записал то, что собирался сказать, поэтому она просто прочтет с карточки.
— Хорошо. Когда она вылетает домой?
— Не раньше девяти вечера. Я пытался купить билет на более ранний рейс, но ничего не было доступно.
— Она может поехать со мной. Завтра утром у меня мероприятие в Хартфорде, поэтому я направлюсь туда сразу же после сегодняшнего выступления. Вам придется приехать в Хартфорд, чтобы забрать ее, но Рэйчел будет дома гораздо раньше, чем планировалось.
— Вы летите на самолете?
— Да. Несколько из моих предвыборных работников идут со мной, но у меня еще есть пара свободных мест, если ваша жена захочет составить мне компанию.
— Я позвоню ей, уточню. Во сколько самолет приземляется в Хартфорде?
— Около шести. Плюс - минус несколько минут.
— Я позвоню ей прямо сейчас и дам вам знать. — Вешаю трубку и тут же звоню на мобильный Рэйчел.
— Ты уже скучаешь по мне? — посмеиваясь спрашивает она. — Прошло всего полчаса.
— Я скучаю по тебе, но звоню не поэтому. — Я рассказываю ей о предложении Вингейта. — Ты попадешь домой на несколько часов раньше, согласна?
