– Что такое испанский стыд? – перебил Марко.
– Это когда впросак попадает кто-то другой, а стыдно почему-то тебе. Так вот: для меня самое эротичное зрелище – это мужчина, колющий дрова.
Сказав это, Валерия чуть смущённо и озорно улыбнулась Марко. Мужчина счастливо улыбнулся и, наклонившись, прошептал девушке на ушко:
– Раз так, cara, то у нас с тобой будет самый тёплый дом в Италии!
Валерия захихикала. Вдруг ей на нос упала снежинка. Девушка подняла глаза и улыбнулась.
– Вот теперь похоже на зиму!
Марко запрокинул голову и увидел, что в неподвижном воздухе начали мелькать крохотные белые точки.
– В предгорьях иногда бывает снег, – сказал Марко с восторгом.
Валерия улыбнулась, разглядывая Марко. Снег ей был неинтересен. Так они стояли, обнявшись какое-то время. Потом пошли в дом, девушка придержала для Марко двери. Было в этом что-то уютное.
Пока Марко копался в пакете с едой, Валерия, к его удивлению, довольно сноровисто начала растапливать камин. Потом они в тишине жарили на огне помидоры, сосиски, грибы и сыр. Марко руками разламывал хлеб и кормил Валерию. Девушка послушно ела с его рук и шутила над его манерами пещерного человека. Марко и правда чувствовал себя пещерным человеком. Ему нравилось, что Валерия находится в его доме, что его руки утоляют его голод, и что его тело будет согревать её ночью.
– Я ещё никогда не готовила еду в камине, – с улыбкой сказала Валерия, глядя в пламя.
На улице давно стемнело, и Марко плотно закрыл ставни, чтобы свет из спальни не просочился наружу. Комната была освещена только языками пламени.
– Обожаю смотреть на огонь, – мечтательно протянула Валерия. – Терпеть не могу все эти новомодные дверцы на каминах. Жар на лице не чувствуется. А твой камин – то, что надо. Холодно только у вас в домах. Но очень уютно. Мне здесь нравится.
– Мебели и правда нет… – развёл руками Марко.
– У меня было ещё меньше, когда я съехала от родителей, – с улыбкой ответила Валерия.
– Расскажешь мне?
– Ну… Это был самый счастливый день в моей жизни, – ответила Валерия с улыбкой.
Марко терпеливо ждал. Валерия чуть повозилась, снимая пуховик и накидывая его на спину, и продолжила:
– Я же в лингвистический наперекор всем поступила, – Валерия пожала плечами. – Первый курс пришлось жить дома. Трудно было. Мне тогда всего семнадцать было. Как только восемнадцать стукнуло, так и съехала.
– Почему? – тихо подтолкнул Марко, когда девушка притихла.
– Ну… Моя мать – она… Как бы это сказать? Старой закалки, – Валерия снова пожала плечами. – Эти все «поболтушки» для неё – это не работа. Как и музыка. Она хотела, чтобы у меня была нормальная профессия. Понимаешь?
– Экономистом? В офис к восьми?
– В точку. На завод, и работать там до конца моих дней, – Валерия вздохнула. – А я не захотела. Ну, наслушалась много… А уж когда уехала в Москву жить… Я же из пригорода. Вот, а когда на втором курсе устроилась на работу и сняла комнату – это был ужас.
– Не отпускала? – тихо спросил Марко.
– По пять инфарктов на дню симулировала, – устало ответила девушка. – Всей родне рассказала, что я психбольная, и что на квартиру зарабатываю отнюдь не головой. Мне до сих пор в спину плюют в родном городке.
– Что? Зачем такая мерзость?
Марко невольно скривился.
– Не знаю… Наверное, чтобы приползла назад. Я же так и не согласилась, что я сумасшедшая. А ей очень хотелось. Ну да я не об этом. Мне вообще тогда начальница очень помогла. Застала однажды спящей в офисе, быстро вытряхнула правду, – Валерия тепло улыбнулась. – Ну и позвонила кому-то там, чтобы комнату по нормальной цене сдали. И аванс выписала. Ей же в голову не могло прийти, что я переезжать буду с одним саквояжем, книжками и одеялом. Моя комната была пуста, как в день сотворения. Даже ковра не было. У нас часто на пол стелют, чтобы потеплее было.
Марко с нежностью рассматривал её лицо. Неприятные события, которые описывала девушка, никак не сходились с удивительно мягким выражением её лица. Невероятно, но она вспоминала то время с радостью. Валерия широко улыбнулась и продолжила:
– Я тогда купила бутылку дешёвого вина, пять самых дешёвых свечей, тех, что в торты втыкают, и быстрорастворимую лапшу. Я потом грызла её сухой потому, что у меня не было чайника, а я забыла об этом, – Лера хохотнула. – Я танцевала при свечах с русско-итальянским словарём на голове и с бутылкой вина в руке. Я праздновала! В первую ночь я спала на твёрдом полу, завернувшись в одеяло, а под головой у меня лежала свёрнутая куртка. Я была счастлива.
Валерия посмотрела на Марко и добавила:
– Счастлива. Как сейчас.
Марко смотрел в её лицо. Девушка улыбалась открыто и тепло, в её глазах плясали отсветы пламени. Она была удивительно красива. Валерия окинула взглядом его лицо и задержалась на его губах.
