Итак, А-4 уехал из города на свою очередную конференцию, я сплю с нашим общим товарищем А-2 и собираюсь броситься к ногам А-3. И вот наступают выходные, я заявляюсь к А-3.
Оказалось, что у него была девушка. А я-то и понятия не имела. До тех пор, пока она не открыла мне дверь. Ее смущенная улыбка сообщила мне, что она не понимает, что вообще происходит, и я чувствовала себя совершенной дурой.
С А-4 я, само собой, рассталась; с А-2 у нас что-то начало было вырисовываться, но потом не заладилось. Однако все проходит, все течет, все меняется, теперь мы все друзья. Многие, когда видят нас вместе, считают, что А-4 — мой муж, А-2 - брат, а А-1 - дядюшка, только не потому, что он выглядит старым, уверяем мы его, а потому, что такой солидный, за версту видно, что он не какой-нибудь стрекулист и вертопрах, а мужчина с весом и авторитетом. Есть, правда, одна застарелая проблема с А-3. Прошло столько лет, а он все еще встречается с той самой девушкой. И иногда, когда мы бываем где-нибудь вместе, он выпивает несколько больше, чем обычно, и становится со мной подозрительно очень любезен, даже слишком.
Увы, дорогой мой, слишком поздно. Ты опоздал на несколько лет.
Пару дней назад мы все вместе были в одном ресторане. А-2 познакомил меня со своим коллегой по работе и всячески пытался обратить на него мое внимание. Но он мог не стараться — я заметила этого человека сразу, как только он вошел.
— Он очень милый, — прошептала я А-2.
— Я подумал, что он как раз в твоем вкусе, — улыбнулся он.
Это правда. Опрятно одет, спортивного сложения, красивые руки. Умный, вежливый, потрясающий рот.
— Откуда он взялся?
— С Южного побережья, родился там.
— М-м-м... И где ты его до сих пор прятал?
— Он теперь живет в Сан-Диего.
— Ого! Это еще почему?
— Работает там, — пожал плечами А-2.
Я нахмурилась. Мне не хотелось повторения истории с Первым Свиданием. Роман на расстоянии в семь тысяч миль — этот вариант просто отпадает, если, конечно, он не будет столь великодушен и не станет оплачивать мне все расходы на самолет. Однажды я уже пересекала ради любви океан, но поняла, что дело не стоит таких усилий. Но за столом надо ведь как-то общаться, и я не отказала себе в удовольствии пофлиртовать с ним. Да и с другими тоже. Потом А-2 сказал, что устал, и уехал домой, оставив жителя Калифорнии в моих искусных руках.
Мы продолжили в каком-то пабе. А-3 явно уже перебрал.
— Мне очень нравится твоя косичка, — сказал он, теребя мой бантик. Потом он намотал кончик себе на палец и дернул. Мне стало больно. Поймите меня правильно, я все еще порой мечтаю стащить штаны с этого человека, но от любовных многоугольников уже устала.
— Спасибо, — ответила я и отвела голову, чтоб косичка выскользнула из его руки.
Житель Калифорнии предложил сыграть в бильярд. Мы сняли на пару часиков бильярдный стол и разделились на команды: я со своим Официально Бывшим А-4, а он с моей Неофициальной Страстью А-3. Мимо продефилировала парочка моих знакомых, которых я не видела уже несколько лет. Мы обменялись приветствиями и шутками. Я не отрывала глаз от гибкой и упругой фигуры ка-лифорнийца: как он быстро оглядывал стол, как выбирал, где бить, как наклонялся и прицеливался. Уверенность в себе и компетентность всегда меня приятно возбуждают.
Несколько раз, проходя мимо него со своим кием, я слегка касалась его спины, нижней ее части. Тверда, как камень.
А-3 бросал на меня сердитые взгляды, все больше пьянея и становясь все мрачнее. Наконец он что-то пробормотал про последнюю электричку. Направляясь к двери, он подошел ко мне и довольно грубо обнял за талию. Я поцеловала кончик его носа.
— Доброй ночи, — прочирикала я.
Он сжал меня еще крепче, так что мне пришлось подняться на цыпочки, и залепил мне смачный поцелуй в губы, прямо при всех. Несколько лет он что-то не проявлял такого желания, а тут на тебе. Я еле оторвалась и уткнулась лицом ему в шею. Он горячо задышал мне в ухо.
— Будь осторожна. Мне не хотелось бы, чтоб этот парень как-нибудь пострадал, — сказал он и скрылся в дверях.
Нам уже было не до киев с шарами. Мы допили, что там у нас оставалось в стаканах. А-4 получил наши пальто и направился к двери.
Я положила ладонь на руку калифорнийца и удерживала его, пока А-4 не вышел на улицу. Потом повернулась к нему: открытое лицо его так и сияло.
— Можно я вас поцелую?
— Пожалуйста, — ответил он.
Мы так и целовались, обнявшись в открытых дверях и загораживая всем выход.
— Где вы ночуете? — спросил он.
— У А-2 на диване, — сказала я.
— У меня в номере гигантская кровать, — сказал он.
— Отлично.
А-4 уже заворачивал за угол и помахал нам рукой на прощанье. До гостиницы оставался еще примерно квартал, когда калифорниец повернулся ко мне.
— А вы разве меня не помните?
— Нет.
— Мы встречались три года назад. Тогда я тоже, глядя на вас, подумал, что вы очень сексапильная девушка.
— Мне очень жаль, но я правда не помню.
Он улыбнулся. Мы прошли через полутемное фойе гостиницы и поднялись на второй этаж. По пути нам навстречу снова попался какой-то знакомый, пришлось поздороваться. Порой мне приходит в голову, какой все-таки маленький наш мир. Еще не настанет и утро, как все мои друзья и родственники будут знать.
Едва закрылась дверь за нашими спинами, как мы набросились друг на друга и принялись стаскивать друг с друга одежду. Нагишом доктор К. оказался не менее спортивного вида, чем в одежде, и руки его делали все именно так, как я и представляла себе. Я взяла его пенис в рот.
— О-о-о, это потрясающе, — пробормотал он. — В Америке девушки совсем не знают, что им делать с крайней плотью.
Все в нем было то, что надо: запах, кожа, и на вкус он был просто великолепен. И секс у нас был отличный. Во всем его теле чувствовалась какая-то радость, веселье, какое-то ощущение благодарности за то, что он обладает мной. Я никак не могла остановиться, лаская его тело и пальцами, и губами, желание переполняло меня. Рядом с ним у меня было такое чувство, словно он был со мной всегда. А он брал меня снова и снова с неослабевающей энергией, поистине потрясающей мощью. И всякий раз, когда он кончал, по телу его проходила волна судорог, крепкие мускулы, словно прибой, бились о мое тело, поднимая в моем организме ответную волну — предвестницу оргазма.
Мы спали часа два, потом оба одновременно проснулись и опять бросились друг на друга. Потом слушали по радио утренние новости. Там все одно и то же: бомбы, смерти, выборы в одной стране, перевыборы в другой. Говорили мы немного. Я не знала, о чем с ним говорить. Спасибо, это было упоительно, но понимаешь, мы больше никогда не встретимся, разве нет? Разве ты сам этого не знаешь? Через пару часов я отправлюсь в Лондон, а ты полетишь в свой Сан-Диего, или как там его.
