– Так и забей меня – «Друг», – напутствует Макс и шутя поясняет: – Больше шансов, что, увидев в телефоне этот контакт, ты захочешь позвонить.
Так и делаю. Пусть у меня будет «Друг».
По просьбе Макса и чтобы у него тоже была возможность набрать меня в случае чего, звоню на его телефон, и он тут же вбивает номер.
– А ты меня как назвал? – пытаюсь к нему заглянуть.
– Как и ты – без имени, – улыбаясь, отводит в сторону руку и не позволяет мне подсмотреть.
На лобовое стекло падают крупные капли дождя, и какое-то время я просто наблюдаю за ними.
– Лучше поменяться местами сейчас, – отвлекает меня голос Макса. – Иначе потом ты промокнешь.
Настаивать на том, что я поеду в маршрутке, кажется глупым. Я и правда промокну. И потом, мы же друзья. По крайней мере, решили шагать в эту сторону. Почему бы в эту сторону и не проехаться?
Стоит поменяться местами, как дождь, словно по команде, начинает стучаться в окна активней. Летний, теплый, навязчиво рисующий на стеклах извилистые дорожки. Рассматриваю через них заметно опустевшую дорогу: пробки уже рассосались, машина скользит плавно, легко.
– Пару минут, – обещает Макс, заворачивая к заправке.
Он уходит заплатить за заправку в маленький магазинчик, а спустя недолгое время выходит из него в компании двух смеющихся девушек. Видно, что они хорошо знакомы, слышны их веселые голоса.
– Ладно, пока, – щебечут его знакомые, обнимая его на прощанье и целуя возле его щеки воздух.
И вроде бы уже уходят, а потом поддаются своему любопытству и внимательно всматриваются в машину. Да, они видят, что в ней кто-то сидит, но вряд ли могут меня рассмотреть: дождливые дорожки скрывают. И мне тоже их видно не очень отчетливо, хотя лицо одной из девушек и кажется смутно знакомым.
– Заждалась? – спрашивает Макс, вернувшись в машину.
– Не успела, ты быстро.
– Жаль.
Он весело усмехается, и я расслабляюсь. Да нет, показалось, что его сожаление искреннее.
По крайней мере, по пути мы снова активно общаемся и на грусть или сожаление нет и намека. Прощаемся тоже легко, как будто это случалось не раз и именно на дружеской ноте.
– Спасибо тебе, – благодарю его перед тем, как уйти.
– И тебе, – отвечает он в тон.
Ждет, пока я подойду к парадному, прислоню ключ к домофону, и только потом, сверкнув фарами, уезжает. А я уже делаю шаг, а потом закрываю дверь и достаю телефон. Всю дорогу старалась об этом не думать, а теперь и минута ожидания кажется бесконечно невыносимой.
Эмоции, будто проснувшись, потому что можно, уже никто не увидит, начинают бурлить. Приходится несколько раз медленно выдохнуть, чтобы перестать волноваться, когда нажимаю на последний пропущенный вызов.
– Ты где? – раздается голос Тимура.
Он говорит отстраненно, но мне кажется, я чувствую его недовольство. Жаль, что я не владею эмоциями так, как это делает он, – обида сочится даже в коротком слове, которое я роняю:
– Дома.
Пауза в пару секунд.
– Почему ты не позвонила?
Ему удается – моя обида проходит. И даже эмоции стихают, потому что они, как и я, в замешательстве.
– Я звонила, как мы и договаривались, как только освободилась, – говорю после паузы, которая теперь нужна мне. – Ты сбросил звонок.
– Я не сбрасывал.
– Значит, это сделал кто-то вместо тебя.
Мне кажется, я слышу, как он медленно выдыхает. А может, это просто шепот ветра или мое дыхание в оглушительной тишине. Пока он молчит, я успеваю сто раз пожалеть о том, что сказала последнюю фразу. Она звучит как укор. А у нас не те отношения, чтобы…
– С этим я разберусь, – наконец произносит он, и я прислоняюсь к двери, понимая, насколько сильно переживала, что услышу совершенно другое и что могла сама все испортить. – Жаль, что мы так и не увиделись. Ночью я уезжаю в командировку.
– Надолго? – выпаливаю еще до того, как он закончит последнее слово.
– Недели на две.
Две недели…
Его не будет целых две недели…
А мы так и не увиделись. Если бы я перезвонила еще раз, если бы не лелеяла глупую обиду, если бы меньше в себе сомневалась, в нем сомневалась…
И я решаюсь на отчаянный шаг.
– А ты уже дома? Просто я еще нет, вот только собираюсь зайти… и мы могли бы… конечно, если ты еще в городе и хочешь заехать… Вернее, можешь заехать.
Бью себя по лбу ладонью: блин, блин, блин, я слишком навязчива, и эта моя оговорка…
Но его голос звучит мягче, чем раньше. Я не могу видеть Тимура, но мне кажется, что он улыбается.
– Хочу. Но смогу приехать минут через двадцать. Зайди пока в дом.
– На улице тепло, дождь заканчивается, и я стою под навесом, – смеясь, ловлю на ладонь крупные капли, потому что на душе снова легко и светло и он скоро приедет. – А если я зайду, вряд ли меня уже выпустят.
– Моя домашняя девочка, – от его слов, его тона, его улыбки, в которой я теперь просто уверена, хочется обнять целый мир и расцеловать этот дождь. – Меня больше беспокоит не это. Уже поздно, темно, а ты там совершенно одна. Зайди в дом, Аня, я приеду и тебя наберу.
– Да ну! – отмахиваюсь беспечно. – В своем районе я ничего не боюсь!
Он не сильно доволен моим решением, и вот я уверена: прерывает связь, чтобы поскорее приехать ко мне. И да, чтобы я не была так долго одна, без него.
Подставив руку под крупные капли стихающего дождя, вновь позволяю им упасть на ладонь. Смотрю на серые лужи, в которых отражается свет фонарей, и хочется кружиться, хотя я не люблю танцевать; хочется петь, хотя у меня голоса нет; хочется улыбаться. Просто так, потому что мне хорошо.
Задумавшись, я не сразу замечаю компанию молодых людей, которые, гудя, проходят мимо парадного. А вот они обращают на меня внимание, о чем-то переговариваются, громко смеются, а потом направляются в мою сторону.
По спине тут же проходится холодок, но я себя успокаиваю. Я в своем районе, у своего парадного, еще не поздно, люди не спят, я всегда могу закричать. Но все еще надеюсь, что просто накручиваю себя. Может, они спросят дорогу, у нас так расположены дома, что некоторые довольно трудно найти, да еще ночью.
Их трое. Навскидку на пару лет старше меня – и да, они не из наших. Я делаю вид, что кого-то высматриваю. Это на самом деле так, хотя Тимур и не приедет так быстро. Сколько прошло времени? Минут десять?
– Какая красивая куколка, – произносит один из парней, беззастенчиво рассматривая меня.
– И одна, – добавляет второй очень довольно.
Третий молчит, просто смотрит, держится чуть поодаль от них.
– Не одна, – говорю как можно уверенней. – Я жду своего парня.
Они осматриваются, и, как назло, рядом ни одного человека, кроме их и меня. Мне не нравятся их улыбки, их взгляды, но я надеюсь, что им станет скучно и они просто отвяжутся. Еще раз напоминаю себе, что я у своего дома, на своей территории, и если вдруг что…
– А может, мы лучше твоего парня, а? – юродствует первый из троицы. – Присмотрись к нам внимательней. А хочешь, я подойду к тебе ближе?
– Нет, не лучше. Я и отсюда это вижу прекрасно.
Он суживает глаза и все-таки приближается. Останавливается напротив меня, дышит тяжело, недовольно. Может, кто-то и считает его красавчиком и убедил его в этом, но он мне неприятен. Я бы никогда с таким не общалась.
Наверное, этот вердикт отражается в моем взгляде или же я выдаю себя мимикой, потому что теперь вместо его недовольства я чувствую злость. А второй парень у него на подхвате – усмехается, тоже подступает поближе, заставляя меня вновь впечататься спиной в дверь.
Взмах рукой от предводителя, и третий тоже решает к ним подойти. Неохотно, но он все же становится рядом с ними, образуя вокруг меня замкнутый круг.
Первый очень близко ко мне, слишком близко – теперь я отчетливо слышу запах алкоголя, которым он дышит в лицо. Морщусь и тем самым вывожу его из себя. Он поднимает руку, пытается обхватить пальцами мой подбородок, но я отворачиваюсь и практически выплевываю:
