— Они не мои, я их только организую, — смеется Сигюн. Не заразиться позитивом от этого мужчины просто невозможно. — Но я запомню.
— Ловлю на слове! Только вот я одного не могу понять… Зачем ты пошла на экономический, если твоей областью было явно другое?
— Это было желанием моего отца. Ну, знаешь… Я — его единственная наследница, и он хотел, чтобы я продолжила семейное дело. Но… меня никогда особо не тянуло к миру больших купюр и акций, — хмыкает Сигюн.
— Главное, что ты нашла свое признание, дорогая, а остальное — не важно, — заключает Фригга, красноречиво намекая тоном, что тема закрыта.
И Сигюн в очередной раз безмерно благодарна ей за это.
Оставшийся вечер, по придирчивому мнению Локи, проходит вполне сносно. Если не считать ненавистную ему семейку-завсегдатаю-вот-таких-вечеров, скалящую на его девочку зубы. Он-то ожидал, что хотя бы после последнего телефонного разговора, когда его терпение дало трещину, и он плевался ядом, как придавленный за хвост змей, его мать откажется от идеи приглашать на семейный праздник тех, кого он мягко говоря «недолюбливал», но… Что ж… в какой-то мере он убивает сегодня двух зайцев. И эту, старающуюся весь вечер поймать его взгляд, тошнотворную блондинку, Локи надеется, видит в своем доме последний раз. Он бы саморучно свернул Фрейе шею одними словами, не будь в комнате столько свидетелей.
***
— Я ценю твое рвение, дорогая, но вам с Локи, будет лучше отдохнуть после перелета. Вы оба выглядите помятыми из-за смены часовых поясов и полярной ночи.
Сигюн только понуро вздыхает, получая безапелляционный отказ в предложенной помощи с убиранием со стола и помывкой посуды. А ведь помощь гостя с уборкой после застолья для норвежцев — это важно! А Сигюн вот так просто отстраняют от этого. Даже эта Фрейя, и та…
— Не напрашивайся, — с усмешкой шепчет на ухо Локи, прекрасно понимая, откуда растут корни. — Все нормально.
— Все нормально, — точно в подтверждении повторяет слово в слово промелькнувшая мимо с тарелками Сиф. — Поможешь нам завтра.
— Ну… ладно…
— Кстати, — выруливает обратно из кухни в столовую Тор, обращаясь к Локи. — Я не знал, какой из чемоданов чей, поэтому занес оба к тебе. Покажешь Сигюн сам комнату для гостей?
— О, это лишнее! — спешно отмахивается Сигюн, не замечая предельно вопросительные взгляды. — Я ведь могу остановиться в комнате Локи, разве нет?
Я — заманчивое предвкушение Локи.
— Естественно, — он, сладко улыбаясь, приобнимает ее за плечи. — Зачем моей невесте нужна комната для гостей? — фыркает он, картинно возводя к потолку глаза, как будто его старший брат сморозил отменную глупость.
Он тянет Сигюн к выходу, спешно пожелав оставшимся на пару с «невестой» добрых снов, и поднимается на второй этаж по угловатой деревянной лестнице. Третья дверь слева — и они на месте. Щелкнуть выключателем. Притворить за собой тяжелую дубовую дверь. Он вновь попадает в свое затворничество.
Сигюн с некоторой опаской проходит на середину спальни, с интересом осматривая место, в котором Локи провел все свое детство, учился, взрослел, становился дьявольски очаровательным юношей, приобретал свои лисозмеиные замашки… Маленькая, темная комната, почти все пространство которой занимает большая кровать, маячащая боком к выходу, и огромный каменный камин, между которыми расстелена шкура безжалостно убитого кем-то животного. Широкое незанавешенное в сугубо норвежских традициях окно в пол, письменный стол в самом углу и рядом переполненный стеллаж книг. Еще пара мебели по мелочи для удобства. Все в неизменно необработанном дереве, ну и да… в темно-зеленых тонах.
Сигюн оборачивается к прислонившемуся к косяку Локи, неотрывно наблюдающему за ее осмотром, и мимолетом отмечает, что прямо слева от него еще одна дверь. Наверняка, в ванную комнату. Личная. Удобно. И рядом сиротливо как раз стоят их чемоданы. Она что их, прошла?..
— В норвежско-твоем стиле. Уютно, — с улыбкой отмечает она, нервно хватаясь за свой багаж. Стараясь не отвлекаться на слишком, слишком-слишком (будь Локи триста раз проклят!) выжигающий голодный взгляд.
Я — желание Сигюн сбежать куда подальше.
— Куда я могу положить свои вещи? — подтащив чемодан к краю кровати, осведомляется она, чуть обернувшись.
— Встроенный шкаф, — кажется, даже не мигая, отвечает он, слепо кивнув в сторону и как-то опасно усмехнувшись. — Места немного, но тебе и мне должно хватить.
Сигюн настороженно хмурится, поводя плечами и сбрасывая набежавшие мурашки. Что еще за черт?..
— В чем дело?
Локи выжидает паузу, как бы раздумывая, стоит ли отвечать на ее вопрос, и медленно растягивая слова, шелестит:
— Я приятно удивлен, любовь моя.
Удивлен?
— Чем же? — она, скептически хмыкнув, интересуется, отворачиваясь от его глаз подальше, и начинает разбирать чемодан.
— Что ты так сильно хочешь забраться в мою постель, — сладко ухмыляется он.
Сигюн застывает на долю секунды с какой-то вещью в руках. И тут же, поджав губы, гневно бросает тряпку обратно. Он это сейчас серьезно?!
— Одерни себя за уздечку, племенной жеребец! — фыркает она, разворачиваясь к нему лицом и складывая на груди руки. — Я просто хочу, чтобы наша игра была правдоподобной. Ради тебя же, между прочим, стараюсь и жертвую своим комфортом! Я твоя «невеста». Будет выглядеть странно, если мы будем спать в разных комнатах.
— Ну… — с ослепительной улыбкой тянет Локи. — Даже не знаю, как тебе сказать… Вообще-то мои родители довольно консервативны, и они бы не придали этому значения. Скорее бы даже подивились моему уважению к тебе и твоему честолюбию. «Она очень скромна и немногословна», — сказал я, и спустя пару часов ты напросилась ко мне в спальню… — он многозначительно возводит глаза к потолку, показушно вздыхая и строя из себя саму невинность.
Сигюн вспыхивает аки свечка. Боги! И кто она теперь в глазах его родителей?!
— А ты не мог раньше сказать?! — бросается она на него. — Не читать мне лекции о глупых скандинавских традициях и суровом климате, а рассказать о реально важных вещах?! Ты!.. — она осекается, вынужденная замолчать спешно приставленным к губам пальцем.
Локи наклоняется, подтягивая ее за талию, и быстро шепчет, нахмурившись:
— Не советую так распаляться, дорогуша. В этом доме в каждой половице есть свои уши.
Сигюн цепенеет от столь неожиданной близости и ошарашенно округляет глаза от серьезности его тона, мысленно ужасаясь, в какую авантюру этот змей ее затащил. Как тут же натыкается на чертиков в зеленых глазах.
Гад!
— Ты издеваешься надо мной! — зло отпихивая руку от своего рта, высвобождается из плена его тела Сигюн.
— Прости, — начинает шуршаще смеяться он. — Не смог удержаться. Но тебе действительно стоит держать под контролем свой маленький язычок, дорогуша. Особенно в позднее время. Ночи тут тихие. Так что шалости отменяются, — игриво поводит бровями Локи.
— Ненавижу тебя! — бессильно рычит она.
— Да ладно, любовь моя, мы оба знаем: ты от меня без ума!
— Нет, Локи, я тебя терпеть не могу! — шепотом наступает Сигюн. — Особенно в такие моменты! Твои отвратительные шуточки неуместны! Я и так вся на взводе из-за знакомства с твоей родней, так мне в довесок приходится иметь дело с твоей злобной бывшей и ее родителями, которые явно не в восторге, какую свинью ты им подложил, привезя меня! Когда ты собирался рассказать мне еще и об этой пикантной подробности нашего спектакля?!
— Я прошу прощения за Фрейю, — пугающе серьезно вдруг произносит Локи. — Я не думал, что она будет здесь, и тебе придется с ней контактировать.
Сигюн медленно выдыхает, заметно расслабившись. Что ж… остается надеяться, что это не его очередная уловка.
— Но… — Локи неожиданно принимает свое извечно лукавое выражение лица. Кажется, она расслабилась зря. — С чего ты решила, что Фрейя моя бывшая? И эти нотки ненависти в твоем голосе… Неужели ты ревнуешь, любовь моя?
— Я. Тебя. Ненавижу! — четко проговаривает Сигюн, не поленившись ткнуть наманикюренным пальчиком ему в грудную клетку.
