Перевожу взгляд на Градского, стараясь не потонуть в сером океане его глаз у всех на виду. Сажусь ровнее, посылая ему миролюбивую улыбку. Он дергает уголком губ, оставаясь невозмутимым.
— Непорядок, — замечает.
— Я тебя в поход не поведу, ты там будешь обузой, — предупреждает Андрей с усмешкой.
— Что? — возмущаюсь, накалывая на вилку помидор.
Прищурившись, делаю вид, что целюсь в светловолосую голову брата.
— Попроси Влада, — делает вид, будто испугался.
— Легко, — отзывается тот. — Но рюкзак в шестьдесят литров будешь тащить сама.
— Шестьдесят? Мне туда что, пианино положить?
Запрокинув голову, Градский смеется.
Любуюсь секунду и прячу глаза за своим бокалом.
— Я пойду с вами, — встревает Лена. — Тоже проверю себя.
Хочется демонстративно закатить глаза на этот выпад, но мне вдруг становится слишком весело и легко. Рядом моя семья, собака и Влад. Все так, как я когда-то мечтала. За исключением колкого взгляда притихшего Рязанцева, который молча курит сигару с того момента, как за столом появился Градский.
Их отношения испортились? Может быть, я спрошу его об этом.
Мы болтаем еще не меньше часа. Время всегда бежит быстрее, если Влад рядом, поэтому напрягаюсь, когда он ставит на стол стакан с выпитым соком и объявляет:
— Мне пора. Кому-нибудь нужно в город?
Сердце в груди испуганно замирает.
Мои щеки снова вспыхивают, и от притока адреналина хочется ерзать на стуле, ведь до меня вдруг доходит, что он притащился сюда за мной!
Боже…
— Мне, — мой голос звучит звонко и тонко.
Мне не терпится убраться из семейного гнезда и остаться с Владом один на один. Я слишком соскучилась по его губам. А невозможность к нему прикоснуться, когда он сидит так близко, истрепала все нервы.
— Я думала, ты останешься на ночь, — удивляется мама, приподнимая брови.
Встав со стула, говорю:
— У меня утром маникюр. Я забыла, а теперь вспомнила. Только возьму вещи. Подождешь меня? — обращаюсь к Градскому.
— Я буду в машине, — говорит он, тоже поднимаясь из-за стола.
— Я провожу, — встревает Андрей.
Ухожу из столовой, пытаясь испариться как можно скорее.
Войдя в дом, несусь в гостиную, где оставила свою сумку, потом забегаю в ванную. Меня разрывает на части от нетерпения, пока мою руки и прикладываю их к горящим щекам. Глаза блестят, как при лихорадке. Так выглядят самоубийцы?
Снаружи слышны голоса. Они стихают, когда дохожу до входной двери и выскальзываю на улицу, в прохладный летний вечер. Фонарь на крыльце освещает дорожку. Мои кеды стучат по кирпичной кладке, пока иду к воротам, стараясь не бежать. Взвизгиваю еле слышно, когда сзади на меня наваливается большое сильное тело и под грудью смыкаются руки.
— С ума сошел? — выдыхаю, вцепившись в эти руки. — Где Андрей?
Оглядываюсь на дом, но все остались на другой стороне, на веранде. Мысль о том, что нас могут застукать, адреналином щекочет нерные окончания.
— Не шуми, — Влад прижимается губами к моему уху. — Он в доме.
Градский тащит меня на улицу, за гаражную стену, туда, где в сумерках стоит припаркованный «БМВ».
— Где ты был?
— Работал.
— Я соскучилась, — признаюсь в сердцах.
— Ты уже мокрая? — перебивает, игнорируя мое признание.
— Нет! Поработаешь над этим? — шикаю, чуть повернув голову.
— Ты врешь, как школота. — Он дышит рядом с моей шеей и царапает ее щетиной.
Ощущения, к которым я успела привыкнуть.
Его ладонь ползет вниз по моему животу и ныряет под платье.
После всего, чем мы занимались два дня назад, я не могу смущаться. Я могу только гореть, когда его пальцы оказываются между моих ног, отодвигая в сторону полоску стрингов.
— Ай-й-й… — мой стон тихим шелестом разлетается по безлюдной улице.
— Мокрая…
Выворачиваясь в его руках, чтобы видеть наглые глаза и строгие упрямые губы, на которые набрасываюсь с жаром.
— Для тебя… мокрая… — говорю между поцелуями. — Хочешь… меня?
Я уже поняла, что Влада возбуждают такие разговоры. И меня тоже.
Он целует меня в ответ, обхватив ладонью щеку. Пробует меня языком глубоко. И предлагает пососать его язык, как я совсем недавно делала с его членом. Во второй раз — голая, прямо на веранде маленького загородного дома.
— М-м-м… — стону тихо ему в рот.
Пальцы в кедах поджимаются, а между ног знакомо тянет.
От возбуждения меня потряхивает мелкая дрожь.
Жмусь ближе, наплевав на осторожность. Пальцами зарываясь в короткие волосы на затылке Влада.
