Это был человек, присланный Эмином, который бросил греку парочку, на мой взгляд, бессмысленных фраз, но видимо, их и требовалось услышать, для того, чтобы «загрузиться» в машину. В теплую, огромную машину, и уже на втором часе езды, меня сморило — я задремала.
Греция — что я могла сказать об этой стране? Очень красиво, впрочем, как в любом незнакомом месте.
Добирались мы до Афин с пересадкой. «Человек без имени» довез нас до промышленного города Адана в Турции, а уже оттуда на самолете мы с Клио отправились в Грецию.
Естественно древний город Афины поражал своей красотой, в которой переплеталась современная культура с потрясающими постройками, сохраненными в веках. Грекам было чем гордиться. Эти места наталкивали на мысли о древности нашего мира, хотелось просто молча таращиться по сторонам и, раскрыв рот, любоваться буквально всем, что встречалось на пути.
Ну, один плюс в моих скитаниях, несомненно, был — путешествия в такие замечательные страны. Восток пугал, но это после ряда неприятных событий, однако по-прежнему манил.
Клио нарочно медленно вел арендованный автомобиль, но, глядя на то, как между машинами ловко лавируют велосипедисты, я сделала вывод, что этот город опасен для водителей. Однако Кавьяр выглядел за рулем уверенным и спокойным. Не спеша свернул направо, правда, его едва не «подрезал» мужчина на мопеде, но Клио вовремя среагировал на незадачливого водителя и притормозил.
Оказавшись на более тихой улице, грек покосился на меня и спросил:
— Ничего, если мы сначала в одно местечко заглянем?
Я отмахнулась, мол, вези, куда хочешь, и вновь влипла в стекло.
Высокое здание сразу дало понять, что это некий административный корпус. Прежде, чем покинуть автомобиль, Клио захватил с собой папку с какими-то документами, лежавшую на за заднем сиденье, и кивнул мне:
— Идем.
На крыльце он вдруг остановился.
— Умеешь слово держать?
Очень подозрительно.
— Конечно, — заверила я.
— Отлично. Тогда пообещай, что ты не будешь орать, вырываться и позорить меня на всю страну. И поторопимся, нас давно уже ждут. Скоро закроются.
— Это больница, — сделала я вывод, окинув здание взглядом, но что-то не очень было похоже на правду. Тогда почему я должна вырываться? — Что ты задумал, Клио?
— Дай мне слово.
Выхода все равно не было.
— Хорошо, обещаю, что не буду тебя позорить.
— Отлично, — кивнул грек и, приблизившись, довольно убедительно добавил: — За нарушение заставлю тебя станцевать приватный танец. — Я хмыкнула. — Поверь, это не шутка.
Что ж, вполне веская причина для того, чтобы сдержать данное обещание.
Нас уже действительно ждали. Полноватая женщина в строгом деловом костюме с улыбкой вышла навстречу и проводила нас в просторный зал.
Стоп.
Герб.
Флаг.
Боже… только не это…
Кавьяр — сука! Это что, ЗАГС?
Я дернулась, пытаясь освободиться от цепкой руки грека, но он шикнул на меня и процедил сквозь стиснутые зубы:
— Я свое слово сдержу, так что…
По сравнению с тем, что Клио собирался сейчас совершить, танец казался мне просто детским лепетом. И в мыслях допустить не могла, что стану женой садиста и мафиози.
Лягнув грека ногой по щиколотке, я, наконец, вырвалась и помчалась обратно к выходу, но очень скоро была сбита с ног. Проехалась на животе по гладкому сверкающему паркету и вновь оказалась на ногах. Буквально за шиворот Кавьяр приволок меня к женщине, улыбающейся так жалко и натянуто, что мне захотелось истерически ржать. Но вместо этого брызнули слезы.
— Клио, — позвала я тихо и всхлипнула. Он закатил глаза. — Я не хочу.
Никто мне ничего не ответил. Грек предоставил необходимые документы, подписал заявление, которое наверняка отметили задним числом и, даже глазом не моргнув, поставил подпись вместо меня. Причем мою подпись.
Долго ли ты практиковался, засранец?
Без лишних слов Кавьяр вытащил из кармана тоненькое золотое колечко и с силой надел его мне на палец.
Прямо сама нежность, блядь.
В свидетельстве о браке уже все было прописано и проставлено. Да, денег Кавьяр немало за эту поспешность отсчитал — уверена.
Правда греческого языка я не знала, поэтому символы эти мне ни о чем не говорили.
Вот так за пятнадцать минут я вдруг стала…
Черт, неужели и фамилию тоже…
— Госпожа Кавьяр, — на довольно неплохом английском произнесла женщина, протягивая мне документы. Новые документы. Паспорт, в котором я уже была другой. — Поздравляю Вас. Счастья огромного и любви взаимной.
Ух… ведьма, умолкни.
Видимо она по моему лицу поняла, что это самый паршивый день в моей жизни, поэтому затихла и кивнула Кавьяру.
— Спасибо, — улыбнулся Клио, пожимая женщине руку. — Всего доброго.
— До свидания, господин Кавьяр.
Мы не разговаривали два часа. Вернее, это я отмалчивалась, а грек беседовал по телефону, спрятавшись в кабинете на втором этаже.
В этом доме все было очень просто и дорого одновременно — вполне в стиле Кавьяра. Коттедж располагался в спокойном немноголюдном районе, среди ряда других таких же домов. Это было что-то вроде загородного поселения. То есть мы и не покидали Афины, но словно и не в городе находились. Огороженный высокой стеной, участок Клио был идеально ухоженным, с раскинувшимся за окном гостиной садом и зеленым газоном. Место это ассоциировалось, скорее, с дачным поселком, нежели со столицей.
Вконец измучив себя мрачными мыслями, я отправилась в ванную и со злостью повыдирала восковыми полосками все лишнюю растительность на теле. Напялив на себя комплект белья, которое нашла в комоде, — посмотрите, какой хозяйственный и запасливый, — сорвала с дивана плед. Бодрым шагом направилась через высокую стеклянную дверь гостиной в сад, а уже там, расстелив плед на траве, методично намазалась кремом для загара.
Хотя бы раз в этой поганой жизни просто поваляюсь на солнышке и позагораю. А что? Имею полное право. Здесь намного теплее в августе, чем в том районе Турции, где обитали мы с Кавьяром.
Эх… хорошо-то как. Кожа мягко нагревалась, а вот голову я не укрыла, поэтому, приподнявшись, накинула на затылок уголок пледа. Так-то лучше.
Видимо задремала, потому что не с первого раза расслышала слова Клио, а сообразив, что он стоит рядом, я вскочила, словно ошпаренная. И тут же расчихалась от яркого солнца.
— Ну и? — выдал грек, возвышаясь надо мной греческой статуей. Как символично. — Хочешь к вечеру умирать от ожогов?
