— Спасибо, — прошептал я.
Сигюн кивнула. Она нахмурилась, когда странный каскад эмоций пронесся по ее золотистым глазам. — Будь осторожен, — ответила она.
Я улыбнулся в ответ. Вот мы здесь, женаты всего несколько месяцев, и уже установили ритуал.
— Обязательно, — ответил я.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Настроение в Вал-Холле отнюдь не было праздничным.
Длинные столы пиршественного зала были уставлены едой и благоухающими гирляндами цветов, вдоль стен стояли бочонки с медом, весело мерцали факелы, но лица большинства мужчин были мрачными и решительными. Бальдр выглядел особенно печальным, заметил я, следуя за Одином в переднюю часть зала. Не то чтобы я винил его за это.
Скади стояла на возвышении в окружении двух своих охранников. Она все еще была в доспехах, и ее руки были скрещены на груди. На самом деле она выглядела точно так же, как в палатке в Йотунхейме, хотя я предполагал, что она, по крайней мере, приняла брачную ванну. По крайней мере, я на это надеялся — ради бедного Бальдра.
Я занял место рядом с Тором. Он, например, не выглядел слишком мрачным. С другой стороны, он был женат на Сиф уже целую вечность, так что это была не его голова на плахе. Я несколько раз прочистил горло, чтобы привлечь его внимание.
— Что же это за краснеющая невеста надевает доспехи на свою свадьбу? — прошептал я Тору.
— В постели она выглядит как настоящий фейерверк, это уж точно, — пробормотал он себе под нос.
Я снова взглянул на Скади. Со своими сверкающими доспехами, множеством мечей и свирепым хмурым взглядом она выглядела полной противоположностью женщины.
— Как думаешь, она снимет все доспехи ради Бальдра? — прошептал я. — Или только промежностную пластину?
Тор громко фыркнул, пытаясь скрыть смех. Скади бросила на нас обоих такой взгляд, от которого маленькие дети бросились бы спасаться под кровати. Очевидно, она действительно намеревалась убить меня. В этот момент казалось, что будет легче тащить всю армию Асгарда сквозь туман целую вечность, чем заставить эту холодную как камень воинскую суку смеяться.
Но я должен был это сделать. Сигюн уже ждала меня. Я наблюдал, как Скади сердито нахмурилась, когда Один хлопнул в ладоши и призвал всех к вниманию. Какие, к черту, шутки могут понравиться такой женщине? Каламбуры?
— Друзья мои, — объявил Один, оглядывая всех так, словно ему действительно было весело. И кто знает, может быть, так оно и было. — Мы собрались здесь, чтобы отпраздновать историческое событие. Мудрая и прекрасная Скади…
Один жестом указал на Скади, чье лицо стало еще более кислым.
— Великодушно согласилась сохранить мир между нашими двумя мирами, — продолжал Один. — А что может быть лучше для чествования установления мирного соглашения, чем празднование любви?
Один лучезарно улыбнулся нам. Несколько неженатых Асов неловко заерзали на каменном полу.
— Теперь Скади выберет себе мужа из числа неженатых людей Асгарда, Асов и Ванов.
Глаза Скади метнулись вверх и пригвоздили Бальдра к месту, хотя он изо всех сил старался спрятаться в дальней тени пиршественного зала. Я всем сердцем сочувствовал бедняге. Я всегда предполагал, что Один женит Бальдра на ком-то ради политической выгоды, но эта пара казалась мне особенно дерьмовой. Если только Один на самом деле не планировал обмануть Скади и дать ей в мужья кого-то другого, что действительно заставило бы ее смеяться.
Один снова захлопал в ладоши, привлекая внимание всех присутствующих.
— Я бы хотел пригласить сюда всех холостяков, пожалуйста. Да, давай же, не стесняйся. Фрейр, это относится и к тебе.
Неженатые мужчины Асгарда пошаркали мимо меня, глядя на меня с таким видом, словно они направлялись на собственную казнь. Их было больше, чем я ожидал; я часто чувствовал себя единственным одиноким мужчиной в Вал-Холле, но теперь понял, как ошибался. Тир и Хеймдалль стояли рядом с братом-близнецом Фрейи, Фрейром, который, к сожалению, и вполовину не был так хорош в постели, как его великолепная сестра. Отец Фрейра, Ньёрд [9], стоял рядом с Бальдром, который выглядел далеко не так красиво, как обычно. Братья Бальдра, Хермонд [10] и Хёд [11], стояли по бокам от него, и даже малолетние сыновья Тора, Магни [12] и Моди, присоединились к толпе холостяков.
Один поймал мой взгляд в этой суматохе, и я слегка кивнул ему. С тех пор как он впервые хлопнул в ладоши, я старался быть незаметным и в то же время приглушать свет. Похоже, это сработало. Фрейр и Ньёрд были Ванами, с их темной кожей и волосами, в то время как остальные мужчины были Асами и светлокожими. Но теперь, когда на их мрачных лицах мелькали темные тени, Асы и Ваны были почти неразличимы. И все же, чтобы не увидеть господина Бальдра Прекрасного, надо быть слепым. Он был прямо в центре толпы, черт возьми, сияя, как солнце в полдень. К чему, во имя Девяти миров, клонит Один?
— Спасибо, спасибо, — сказал Один, вновь привлекая к себе внимание собравшихся в комнате.
Я взглянул на Скади. Ее руки все еще были сложены на сверкающем нагруднике доспехов, но теперь, когда взгляд остановился на Бальдре, он стал мягче.
— А теперь, — обратился один к мужчинам, сгрудившимся в передней части зала, — не могли бы вы снять обувь.
Мужчины выстроились в несколько организованную линию, затем наклонились, чтобы расшнуровать ботинки. Как только они оказались босиком, Один протащил через эфир огромный парус и подвесил его перед шеренгой холостяков. Шарканье ног и несколько покашливаний разнеслись по комнате, когда мужчины выстроились в ряд. Я также отчетливо слышал, как кто-то сказал:
— Черт бы побрал этого ублюдка Локи, а?
Это было похоже на голос Ньёрда. Ну и хрен с тобой, подумал я, стиснув зубы. Один проскользнул за парус и отдал несколько распоряжений, приказав мужчинам стоять тихо. Затем он снова появился и широко раскинул руки, великодушно улыбаясь.
— Я так глубоко обязан славной и грозной Скади, — начал Один, — за то, что она позволила старику удовлетворить его просьбы. И что может быть лучше для скрепления нашего мирного договора, чем таинство брака, из которого вытекает новая жизнь?
Я кашлянул, чтобы скрыть презрительный смешок. С каких это пор Один проявлял особое уважение к таинству брака? И большинство его детей, включая Тора, родились далеко за пределами брака. Двуличный мудак.
— Но прочный брак должен основываться не только на чисто животной похоти, ибо это влечение так быстро угасает.
После этого замечания к моему кашлю присоединилось еще несколько. Один проигнорировал нас всех.
— Тогда выбери себе мужа, Скади Грозная, исходя из его скромных черт. — Один помолчал, а затем указал на плетеный парус, висевший нал полом Вал-Холла. Из-под толстой белой ткани торчал ряд босых ног. Я снова приглушил свет, осторожно, удлиняя и смягчая тени.
— По ногам, — сказал Один с размахом.
Несколько человек неуверенно рассмеялись, будто это была шутка, которую они не совсем поняли. Скади сжала губы и посмотрела вниз, словно проверяя свои собственные закованные в броню ноги. Она молчала ровно столько, чтобы я успел подумать, что же мы будем делать, если она откажется. Затем она выпрямилась, сплюнула на пол и сердито посмотрела на Одина.
— Отлично, — сказала Скади. — Старик, я приняла твои условия еще в Йотунхейме.
Бледный глаз Одина сверкнул в тусклом свете.
— И ты подчинишься решению? И примешь своего избранного мужа?
Скади фыркнула.
— Конечно. Я знаю, кто мне нужен. Если понадобится, я могу подобрать Бальдра по ногам.
Один и Скади уставились друг на друга. На мгновение я почти ожидал, что Скади вытащит свой меч и попытается выпотрошить старика. Но она все же отошла от стены и медленно приблизилась к ряду босых ног на полу.
