– ОрнжОвый или бОрдо? – поддержала я животрепещущую тему.
– Я имел ввиду между собой, – прошипел Филлипэ, пока Эмилио хватал ртом воздух, не зная толи нас сразу послать, толи подождать и выбрать маршрут по заковыристей.
– А-а-а, – протянула Алекто. – Извини, не поняла. Ладно. Маруся, а ты в курсе, что хорошо воспитанная жена умеет пускать пыль в глаза, используя румяна, пудру и порошок для волос...
Мужчины скрипнули зубами, но мудро промолчали, пока им не выдали лекцию на тему: «Что из предметов женского обихода не считается опасным».
Наша компания вышла на воздух и нас с Алекто посадили в небольшую повозку, похожую на повозку рикши, только вместо человека там были впряжены два невысоких животных, напоминающих осликов. Но с двумя основными отличиями: ростом чуть повыше и рядом с ушами вперед выдавалась пара длинных острых рогов.
– У вас тут все рогатые? – удивилась я, разглядывая животных.
– Под «все» ты подразумеваешь и мужчин тоже? – понятливо спросила Алекто. – Все -возможно, но кто ж признается.
– Что, честность уже не в чести? – поддела я ее.
– Честность все больше в... не будем о темном, – фыркнула Алекто.
– Вы готовы? – поинтересовался Филлипэ, протягивая девушке поводья. – Только не гони. Мы пойдем следом.
– А что так странно? – полюбопытствовала я. – Могли бы на своих лосях поехать.
– На рынок? – засмеялась Алекто. – Там же развернуться негде. К тому же вагордов сразу сопрут.
– А этих? – кивнула я на рогатых ослов.
– Эти сами кого хочешь сопрут, – заверила меня собеседница. – Потом увидишь. – С гордостью: – Моя школа.
– А скажи мне, – решила я скоротать дорогу за занимательной беседой. – Что происходит в твоей семье?
– А что в ней происходит? – искренне удивилась девушка, бросая на меня косой взгляд. – Все как всегда.
– Твоя мама иномирянка? – в лоб спросила я.
– Ну да, – пожала точеными плечиками Алекто. – Откуда-то же мы появились...
– Вот и я спрашиваю: откуда? – вцепилась я в нее клещом.
– Мамочка была одной из наемных убийц в вашем мире, – покаялась девушка, подмигивая. – И никогда не могла забыть это достопамятное времечко, когда она укладывала мужчин к своим ногам одним взмахом кинжала. Наши маги разведали не так много чужих миров, но зато они могут заходить в разные эпохи.
– Да? Ой, как интересно... – пробубнила я. – Так она из прошлого?
– Да, – спокойно уронила девушка. – Для тебя это прошлое, для нее – настоящее.
– Что-то у меня концы... тьфу! – кусочки не сходятся, – призналась я. – Зачем бегать по разным эпохам?
– Как зачем? – девушка громко причмокнула и дернула поводьями, поворачивая повозку налево и выезжая на большую оживленную улицу. Подробней пояснила:
Мужчин таскают из настоящего и будущего, как высокоразвитый материал для размножения. А женщин – из прошлого, чтобы страшный зверь «феминизм» не запустил свою когтистую лапу в нежную женскую душу.
– О как! – изумилась я. – А как же светлые идеалы Клары Цеткин и Розы Люксембург?
– Цветут, – заверила меня Алекто. – Прошлое прошлым, а женщины всегда стремились догнать и оторвать. Мамочку, например, уперли с королевского бала, где она выслеживала жертву. Так после этого понадобилось три мужика, чтобы доказать ей, как хорошо у нас жить. А в результате?..
– Что «в результате»? – подняла я брови.
– Мама так этим прониклась, – наклонилась ко мне собеседница. – Что стала хорошо жить одна, когда поняла, что три ребенка – это только разминка.
– Угу, – поежилась я. – А почему на вас такой дикий спрос? Вы же как бы... – и осеклась. Не хотелось напоминать про их возможную бездетность.
– Ты про детей? – помогла мне Алекто. – Так для соискателей это такие мелочи. Один из наших отцов восходил к основателям Теренции. И мы имеем приоритет на престол Дожа.
– То есть, – задумалась я. – Женщина не может носить корону Дожей, но муж женщины из твоей семьи имеет на это полное право. Так?
– Так, – подтвердила девушка, мастерски управляясь с поводьями. – И потом... кроме всего прочего, знаешь, почему в этом мире мужчины так охотятся за иномирянами, а особенно – иномирянками?
– Почему? – Похоже, есть что-то, чего я еще не знаю.
– Есть большая возможность, что и дети иномирян, особенно – подчеркиваю! – иномирянок спокойно смогут иметь детей. На третье поколение это обычно не распространяется.
– Мне тебя жалко, – призналась я, нервно передергивая плечами. Попробовала представить себе масштабы бедствия и вздохнула: – Это сколько же тварей на вас лезут!
– Уже гораздо меньше, – заверила меня подруга, кровожадно сверкая глазами. Улыбнулась: – Мы сильно проредили местное поголовье крупного рогатого скота. Тем более, мамочка решила, что ей скучно, и взяла всю контрабанду в свои слабые женские руки. И теперь вовсю пришпоривает всех важных персон, чтобы ручки не травмировать.
– Умная женщина, – закручинилась я. – От мужиков своих избавилась одним махом, остальных к ногтю прижала. Что еще нужно слабой одинокой женщине?
– Научить других? – засмеялась Алекто, привлекая внимание мужчин.
– Над чем веселитесь, драгоценные? – приблизился к боку повозки Филлипэ, видимо, начиная волноваться: а не научилась ли я еще чему-то особо ценному, чтобы лишить их особо ценного.
– Выясняем, возможен ли мир во всем мире, – сделала я честно-хитрые глаза.
– И как? – присоединился к нам Эмилио. – Выяснили?
– Конечно, – улыбнулась ему я. – Главное, вовремя отпустить в свободное плавание.
– Это правильно, – закивал Филлипэ. – Мужчина должен быть свободным, тогда он всегда возвращается к жене.
– Точно, – прошептала я на ухо давящейся от хохота Алекто. – Но иногда вперед ногами.
– А зачем мы едем на базар? – перевела я тему разговора, чтобы не объяснять мужчинам, почему у Алекто начались судороги.
– Нам хочется тебя побаловать, – переглянулись мужчины, явно что-то скрывая.
– Да-да, дорогая, – отдышалась девушка. – Побаловать. Вы завтра уезжаете к родителям Эмилио, и эти два показушника не могут тебя туда притащить без обручального ожерелья... – Поправилась: – Двух.
– И в чем подвох? – нахмурилась я, внимательно разглядывая слегка смутившихся Филю и Эмо.
– Увидишь, – пообещала Алекто. – Это еще одна из причин, почему я не хочу замуж. Такое на себе носить! Бр-р-р! – передернула она плечами. – Я у мамы когда эту гадость нашла – думала, специальное оружие.
– Каждый человек, – я пригвоздила тяжелым взглядом мужчин. – Сам кузнец своего счастья. То пальцы себе отшибет, то лоб поранит... Помните об этом.
