Кайл бьет Алекса прямо в челюсть. Он качает головой, как будто может избавиться от боли и дезориентации. Хотя, похоже, это не работает. Теперь, когда Лоуренс и Насим держат Алекса за обе руки, и без того дерьмовая ситуация начинает выглядеть еще хуже.
Кайл отступает, кряхтя, отводит свою руку назад, целясь в лицо Алекса…
О, Боже.
Ну же. Пожалуйста, нет.
Сколько раз мне придется смотреть, как парень, которого я люблю, страдает из-за меня?
Я вздрагиваю, мое дыхание застряло где-то в глубине горла, вместе с еще одним умоляющим криком. Ничего не выходит. Он застрял там, не в силах выбраться. Кайл пьяно шатается, слишком далеко, чтобы нанести удар…
... когда Алекс вырывается из рук Лоуренса. Хищным, быстрым движением он ныряет, поворачивает бедра, снова поднимается и хватает Лоуренса за голову. Толпа шумно втягивает воздух, когда Алекс зарывается пальцами в лохматые волосы другого парня, хватает, а затем впечатывает его голову в шкафчики.
— Срань господня, — шипит Зен. — Ты это видела? Его глаза закатились. Он в отключке.
Конечно же, Лоуренс в отключке. Его глаза открыты и смотрят в потолок. Кайл и Насим обмениваются взглядами, которые предвещают неприятности — их возмущает, что Алекс нокаутировал их друга. Первым вперед выходит Насим. В коридоре вдруг становится душно и жарко. Как будто стены давят со всех сторон. Ухмыляясь, как будто вся эта борьба свелась к этому моменту, Насим смотрит на Алекса так, словно он собирается дать ему попробовать его собственное лекарство. Мой парень тихо смеется себе под нос, хотя и смотрит на него с сомнением.
— Еще один шаг, Нас. Только еще один.
— И что? Ты не сможешь справиться со мной и Кайлом, придурок. Господи, ты действительно считаешь себя божьим даром, да?
Алекс отвечает едва заметным подергиванием губ. Это так близко к тому, что он собирается улыбаться перед Насимом.
— Я предупредил. Еще один шаг, и…
Насим делает шаг вперед.
В размытом пятне рук и черной одежды Алекс летит на него. Насим подтягивается, немного пригибаясь, чтобы принять на себя основную тяжесть веса Алекса, когда он врезается в него, но он сильно недооценил силу Алекса. Он падает вниз. Алекс хватает его за рубашку, отрывая парня от пола, чтобы встретить его кулак, который он оттягивает назад и впечатывает снова и снова, пока мудак не падает безвольно, его голова откидывается назад.
— Дархауэр! — в дальней стороне толпы кричит девушка. — Дархауэр идет! Убирайтесь отсюда к чертовой матери!
Толпа разбегается, рассыпаясь, как стая тараканов по кухонному полу. Студенты разбегаются во все стороны, спотыкаясь друг о друга, отталкивая друг друга с дороги, пытаясь дистанцироваться от драки. Алекс опускает кулак. Он также роняет Насима, позволяя ему упасть на испачканный кровью линолеум под ногами.
Выругавшись себе под нос, Кайл прижимается к дверце шкафчика рядом с ним; похоже, он все еще задыхается от самого первого удара, который Алекс нанес ему.
— Иди в класс, Сильвер, — мрачно говорит Алекс, стискивая зубы.
Что за?.. Из всех нелепых вещей, которые он мог бы сказать мне прямо сейчас, эта была на вершине чартов.
— Я никуда не собираюсь уходить. И Зен тоже. Мы все расскажем директору…
Его ноздри раздуваются. Покачав головой, он переступает через Насима и мягко тянет меня к заднему выходу из здания, призывая двигаться дальше.
— Ну же, Argento. Если Дархауэр наедет на тебя, даже слегка, я потеряю самообладание и ударю этого ублюдка. Уже достаточно плохо, что я…
— Что, черт возьми, происходит?
Черт.
Слишком поздно.
Разъяренный голос директора Дархауэра гремит по коридору, когда он подходит ближе. Похоже, он уже увидел двух детей, лежащих на полу, и Кайла, неловко прислонившегося к шкафчикам, а мы с Алексом стоим прямо посреди бойни. Теперь уже слишком поздно убегать, даже если бы я захотела.
Я поворачиваюсь как раз в тот момент, когда появляется Дархауэр. Он упирает руки в бока, откидывает пиджак, недоверие отражается на его лице.
— Да поможет мне Бог, но я думал, что на этой неделе все будет хорошо, — фыркает он. — На этой неделе я решил, что на этот раз все будет нормально. Даже тихо. Ха! — Его короткий взрыв смеха заставляет меня подпрыгнуть. — Я сошел с ума. Как там говорится? — Он щелкает пальцами, призывая фразу, которую ищет, открыться ему. — Повторять одно и то же действие снова и снова, ожидая другого результата... вот определение безумия. Ну, я, должно быть, сошел с ума, потому что я действительно в очередной раз позволил себе поверить, что вы двое больше не доставите мне никаких неприятностей. И вот мы снова здесь…
— Алекс защищал нас, — говорит Зен, делая шаг вперед. Ее голос звучит твердо. Ее поведение, то, как она стиснула челюсти и смотрит прямо в глаза Дархауэру, это день и ночь того тревожного, испуганного поведения, которое она демонстрировала всего пять минут назад. — Эти идиоты бросили в нас банку содовой. Они угрожали нам, — объявляет Зен, все в ней напряженно и контролируемо. — Мне было очень страшно. Знаете, за ребенка.
Вау!
Какого хрена? Она что, только что сказала это вслух? Я отпрянула назад, пораженная заявлением Зен. И не только меня удивляет то, что она только что сказала; Дархауэр бледнеет, его щеки становятся пепельно-белыми. Я могу только представить себе выражение лиц студентов вокруг нас, которые не убежали, потому что я не могу оторвать глаз от человека в мятом костюме, стоящего в пяти футах от нас.
— Я… ты… — Рот директора Дархауэра несколько раз открывается и закрывается, прежде чем он прерывает зрительный контакт с Зен и быстро смотрит себе под ноги, собираясь с мыслями.
Директор не ожидал, что она заговорит о том, что беременна. Только не в коридоре, полном людей. Я тоже не ожидала, что она заговорит об этом. Дархауэр разминает затылок, прижимая кончики пальцев к коже, словно пытаясь ослабить внезапно сдавленный нерв. Когда он снова поднимает взгляд, на его лице застыла натянутая недружелюбная улыбка.
— Знаете что? Я должен отстранить вас всех. Отправить вас домой и потребовать, чтобы твои родители сделали что-нибудь с этим... этим хаосом. Но ведь это была бы пустая трата времени, не так ли? Вы как проклятые волки. Клянусь, я больше ни секунды не выдержу. Мисс Макриди, отправляйтесь на пост медсестер, пусть вас осмотрят. Мы бы не хотели, чтобы вашему ребенку причинили вред. Как только она закончит, вы, три идиота, тащите свои задницы туда, чтобы вас тоже обследовали. Лоуренс Дэвис, ты только что был без сознания?
Лоуренс очнулся и поднялся на ноги, пока Дархауэр разглагольствовал.
— Нет, — врет он, тупо качая головой. — Со мной все в порядке. Я просто…
— Даже не утруждайся. Просто убедись, что у тебя нет сотрясения мозга, а потом отправляйся на следующий урок. — Можно практически увидеть, как из его носа вырывается дым, когда он обращает свое внимание на нас с Алексом. — Ты была такой милой и спокойной, когда училась на первом курсе, Сильвер. Клянусь Богом, половое созревание - это проклятие, посланное богами специально для того, чтобы наказать меня. А ты... — говорит он, сузив веки до щелочек и рассматривая Алекса. — Тот день, когда тебя насильно отправили в эту школу, был действительно худшим днем. Честно говоря, я буквально молюсь по ночам, чтобы вы все хорошо закончили школу, просто чтобы у вас не было шанса повторить свой выпускной год. С такими темпами я окажусь в могиле еще до июня. Убирайтесь с моих глаз.
Алекс выгибает бровь в сторону директора, его темные глаза острее бритвы.
— Никакого отстранения? Никаких угроз? — спрашивает он. — Вы разве не хотите окончательно выгнать меня из школы?
Именно этого и добивался Дархауэр в течение очень долгого времени. И вот эта ситуация достаточно веская причина, чтобы изгнать Алекса из Роли Хай, и Мэйв не сможет спасти его задницу на этот раз.
Губы Дархауэра кривятся.
— Я на собственном горьком опыте убедился, что избавиться от тебя не так просто, как кажется. Наслаждайся выпускным балом. Наслаждайся тем, что осталось от твоего выпускного года. Просто сделай мне одолжение и держись подальше от меня, парень.
