«Типун тебе на язык, Роджерс!» — крыла я благим матом мужчину, даже не подозревая о том, что с обратной стороны возвышенности, на которой находился особняк, была специально проложена пологая тропа…
И вот она — вершина. Я со вздохом умирающего тюленя свалилась на густую траву, как следует ощупала ее и, закрыв глаза, что есть силы завизжала.
— Я залезла, твою мать!
Сразу после этого до меня донесся звук чего-то упавшего. Большого упавшего предмета. Я перевернулась на живот и с интересом уставилась на открывшуюся картину — невдалеке располагался двухэтажный белый особняк, поражающий своим великолепием. Несмотря на потрепанное состояние, он казался чем-то по-настоящему цивилизованным в сравнении с окружающими его джунглями и океаном. Возле него находился окрашенный в зеленый цвет домик, из которого, как я предполагала, и донесся этот звук.
Я рассматривала территорию, лениво развалившись на чистой, в кой-то веки не окровавленной траве и не могла заставить себя встать. Это место так и навевало спокойствие. Журчащее озерцо, пальмы, летняя веранда над склоном горы, маленькие лесенки, ведущие к дому…
Встав с земли, я отряхнулась и зашагала в сторону особняка. Мне хотелось как можно быстрее увидеть того человека, который находился под присмотром доктора. Подойдя к Green House, я осторожно приоткрыла скрипящую дверцу, украшенную стеклянной разноцветной мазайкой, и, никого не найдя беглым взглядом, шагнула внутрь.
Моему взору предстала «химическая» лаборатория: по середине комнаты стоял вытянутый стол с растущими в нем грибами, по бокам от него на похожих столах и полках красовались колбы разных форм и уже готовые смеси. Если честно, даже знать не хочу, чего там намешано. Я прошла чуть дальше, к железному столику с поржавевшими ножками, где мне в глаза бросилась коробка с вывалившимися из нее шприцами и таблетками.
«Что-то это место теперь не кажется мне таким уютным…» — насторожилась я, отступая на шаг назад.
Мое внимание привлекли три небольшие емкости, наполненные красными, желтыми и пурпурными ягодками. Любопытство взяло надо мной верх, и я протянула руку к миске с желтыми ягодами, но в ту же секунду отпрянула, услышав раздавшийся над ухом старческий охрипший голос. Шарахнувшись в сторону, я встретилась ошалелым взглядом с пожилым мужчиной в медицинском халате, который смотрел на меня, как на новое химическое соединение.
«Пьян? Или под кайфом?» — была первая мысль.
— Нравится что-нибудь? — спросил мужчина, указывая на миски с ягодами. — Мне лично нравятся красные… Пурпурные поднимают настроение… А так тут все отличные…
Незнакомец широко улыбался, говорил плавно и развязно из-за заплетающегося языка. Его шатало в разные стороны, но он, видимо, со стажем истинного торчка, научился контролировать свой вестибулярный аппарат.
— О! Только не желтые! Их не бери, они могут убить!
Старик быстрым движением забрал с моей ладони желтую ягодку и принялся рассматривать ее, надев очки, висевшие до этого на его шее.
— Смесь не совсем проработана… Кстати я Доктор Эрнхард. Ну… С утра вроде был им…
— Мм, хорошо… Деннис сказал, что у вас мой друг. Кто это?
— Кхм… Видимо, чистой души девушка… Анастейша.
— Может, Анастасия?
— А может быть и Анастасия…
Доктор отмахнулся от невидимого дыма и, присев на старый табурет, принялся с озабоченным видом осматривать свои карманы и бурчать что-то под нос.
— Да где же они…
— Скажите пожалуйста…
Алхимик вздрогнул, испуганно подняв на меня свои бледные серые глаза, словно уже забыл о моем присутствии. Впрочем, такой резкий жест и меня слегка напугал.
— Где она? — осторожно поинтересовалась я, отойдя от старика на пару шагов.
— В моем же доме, мэм! — спохватился Эрнхард и принялся объяснять мне непонятным размахиванием рук, как пройти на второй этаж особняка. — Прошу, проходите!
Я благодарно кивнула и поспешила смыться.
«Ух… Этот доктор — торчок! Он точно людей лечит? Если же в его лекарства входит то, о чем я думаю, то теперь понятно, почему этот человек живет здесь свободно и припеваючи, а не гниет в плену у пиратов Вааса. Но вроде… Он неплохой человек.»
На верхнем этаже была всего лишь одна комната: детская девичья спальня, выполненная в розовых тонах, в центре которой на полосатом круглом коврике валялись разбросанные кубики, одиноко покачивалась от балконного сквозняка лошадка-качалка, с маленьким седлом в крапинку, и пылились старые куклы, одетые в розовые платья по английской моде и смотрящие перед собой мертвым взглядом. Все это выглядело бы довольно безобидно, если бы не одно «но…»
Дочь Эрнхарда умерла много лет назад: выпала из окна квартиры на десятом этаже. Это были те далекие времена, когда док еще жил на континенте и даже подумать не мог о существовании Рук Айленда. Уехав из Лондона вскоре после трагического инцидента, Алек ушел в себя и, по мере приближения к старости, стал медленно терять рассудок, пока однажды не очутился здесь, на острове, чтобы потерять его окончательно. Вся его жизнь, которую он несколько десятков лет назад с концами отдавал двухлетней Агнессе, теперь продолжалась исключительно ради продажи препаратов на черном рынке…
Эту печальную историю мне рассказал Деннис, прошлой ночью. Вчера наш разговор в пещере явно не сделал нас ближе, в плане доверия, однако в мужчине, как я упоминала ранее, проснулись к моей персоне пока не совсем понятные мне чувства. Нельзя назвать это теплом или заботой, даже язык не поворачивается — скорее, «бережливостью», только не как к ценному человеку, а как к материалу, из которого можно сотворить все, что душе угодно. В любом случае, ощущать себя неодушевленным предметом было не особо приятно…
«Подыгрывай, пока это помогает. На большую удачу ты и надеется не могла, так что оставь свои фокусы, окей, Маш?» — долбил по мозгам мой внутренний голос, который вечно что-то вбрасывает, когда не спрашивают, но, стоит признать, чаще всего он оказывается прав.
Послушав его, я перестала зацикливаться над произошедшим в пещере. Ни в коем случае нельзя отталкивать единственного человека, который приютил нас и был готов вести против пиратов своих воинов, чтобы помочь в спасении членов нашей группы. Уже к вечеру мы беззаботно болтали с ним, сидя возле костра, вокруг которого танцевали жители Аманаке, а рядом на вертеле крутилась тушка свиньи. Деннис был немного пьян и с барского плеча дал мне деньги на простенький 1911, чтобы хоть как-то я могла выжить в джунглях, если будет грозить опасность.
«Этим малышом я смогу обороняться, пожалуй, только от змей, » — усмехнулась я про себя и направилась к мешеням, развешенным на желтой стене барака, чтобы не терять зря времени у «накрытой поляны» и потренероваться.
Вернулась в наш домик я за полночь, когда Элис, предпочитавшая вообще не выходить лишний раз на свежий воздух, снова спала как убитая.
«И как ее кошмары не замучают?» — удивлялась я.
Но вести душевные разговоры с девушкой, если быть честной, мне и так не хотелось, поэтому я просто плюхнулась на свою койку.
Утром я встретилась с Деннисом, у которого уже была для меня хорошая новость: девушка из нашей группы сбежала с западного аванпоста и была спасена Доктором Алеком Эрнхардом. И ни секунды ни медля, я схватила пистолет, нож и карту. До холма меня подбросил патруль — дальше я осталась сама за себя…
Я выглянула за угол — на маленькой кроватке посапывала девушка, из чьих обмякших рук собиралась скатиться на розовую простынь какая-то детская книжка про принцесс, принцев и драконов. Ее яркие кудри оседали на впалые, покрытые веснушками скулы, а на лбу красовался бинт, с запекшейся кровью в районе затылка. Забыв о приличиях, я на радостях подскочила к девушке, заставив ее испуганно распахнуть зеленые глаза, но уже через считанные секунды осознания, кто перед ней находится, Настя хватается за рот расцарапанной рукой и кидается мне на шею, и я чувствую на своей коже жар нахлынувших на подругу слез…
