Он прижал меня к себе и, поглаживая по голове, принялся раскачиваться из стороны в сторону.
— Тш-ш-ш… все будет хорошо. У нас получится уладить это, я обещаю. Поплачь, малышка, тебе станет легче. Поплачь, я не против. Моя девочка… самая добрая и милосердная. Ты простишь меня снова, я знаю, уверен в этом. Ты всегда прощаешь. Все будет хорошо…
— Нет, Клио, — немного успокоившись, отодвинулась. — Я не знаю, что мне о тебе думать. Не хочу вообще о чем-либо думать. Ты… сумасшедший… прости, но это так. Если твоя любовь именно такая, то мне страшно. — Лицо грека исказилось гримасой боли. — Да, я впервые боюсь тебя по-настоящему. На что еще ты способен?
— Лена, я искал тебе замену! — выкрикнул Кавьяр, ударив себя кулаком в грудь. — Мне нужна была такая же, как ты! Что не ясно? Почему ты злишься? Я же сказал, что отпущу ее. Что не так? Не устраивает такая любовь? А какая тебе нужна? Цветочки? Конфетки?
— Не цветочки… мне нужна правда. На кой-хрен все это сдалось, если все вокруг лгут?! Кому доверять? — Так, тихо. Криком ничего не добиться. — Просто оставь меня в покое. Я устала.
Сказала и направилась к двери, а в голове не переставая пульсировало признание грека. И я знала, что он оставит последнее слово за собой, поэтому когда Кавьяр, захлопнул дверь перед моим носом, не удивилась. С решительным видом, грек толкнул меня в сторону дивана и взялся за ремень своих брюк.
Ну уж нет… не может быть… он не сделает этого, правда ведь?
Вытащив кожаный ремень с тяжелой пряжкой, Клио склонился надо мной, отчего я в ужасе вжалась в спинку дивана. Но каково же было мое изумление, когда он этот ремень вложил в мои руки и проговорил с горящими глазами:
— Помнишь, что я с тобой сделал, когда ты за Жанну заступилась? Меня тогда так разозлила твоя добродетель, что убить захотелось. Я ведь не понимал, что творю. Знаю — не оправдание. Давай повторим. Может тебе полегчает, если ты накажешь меня моими же методами? Давай, Лена. Разозлись и ударь. Ты же можешь…
Признаться, я со страху колотилась вся. Клио пугал и очень, кстати, неслабо. Мне казалось, что он вот-вот сорвется и действительно убьет меня. Такая боль и ярость плескались в его глазах, что вместо удара ремнем, я слегка шлепнула Кавьяра по щеке.
— Успокойся, — теперь уже мне пришлось это сказать. — И дай мне уйти.
— Нет! Нет! — проорал в самое лицо грек. Я зажмурилась и даже руками инстинктивно прикрылась, что тут же подействовало на него. — Прости… прости… Лена. Я… не знаю, что на меня нашло…
Клио плюхнулся на диван в моих ногах и запрокинул голову, закрыв лицо ладонями.
— Мне больно, когда ты боишься меня. Это невыносимо нервирует. Прости… не могу видеть тебя такой…
Молчание в моем случае было лучшим вариантом, которым я и воспользовалась. А поскольку молчали мы очень долго, грек задышал глубже и обмяк весь — значит уснул. Осторожно поднявшись, повалила его набок и на полном автопилоте покинула кабинет. Лишь в спальне, попутно заглянув в ванную, чтобы умыться, я немного осознала произошедшее. Переоделась в пижаму и улеглась на кровать, укрывшись мягким невесомым, но теплым одеялом.
Итак. Кавьяр понял, что я чувствую к нему, хотя и не говорила этого, и сам едва не признался…, но побоялся сказать вслух. Не ожидала.
Зато в подвале новоиспеченный супруг держит наложницу, которая якобы является заменой мне.
И наконец — Кавьяр имеет слабое место: срывается, когда видит меня беспомощной.
Как много произошло за эти сутки. Впрочем с греком так всегда. Одно я знала точно: мне сложно принять то, каким Клио является. И боль от обиды все равно будет мучить…
Черт, снова слезы подкатили… ненавижу плакать… ненавижу грека…
Не лгать себе, я обещала. Кавьяр — то чудовище, с которым мне придется бороться всю свою жизнь, потому что он уже точно не отпустит. А найди я себе другого мужчину — вскоре тот погибнет. Грек не даст мне покоя. Вокруг него все умирают. Мне остается лишь ждать, когда завершится война с арабом. Может удастся уговорить Кавьяра подать на развод?
Резко распахнув глаза, я вдруг совершенно ясно осознала: никогда мне не разойтись с Клио. Это абсолютно точно. То есть окончательное и бесповоротное осознание пришло именно сейчас: Я ЗАМУЖЕМ ЗА КАВЬЯРОМ!!!
Тихонько застонав, перекатилась на другой бок и твердо для себя решила: если грек позволит себе отношения с другой женщиной — сбегу. Пусть потом хоть убивает, но я сбегу.
И внутренний голос ехидно произнес: «Ну конечно, он никогда не подарит тебе такую радость, как свобода или смерть. Кавьяр будет мучить тебя всю оставшуюся жизнь…»
— Какая же ты сволочь… — прошептала во тьме. — Думай, что хочешь…, но я разочарована…
А в памяти всплыли картинки нашего чудесного времяпрепровождения в машине. Все-таки стоит сказать греку спасибо хотя бы за то, что он помогает мне забыть тот день. Если бы не Клио, меня по-прежнему накрывало бы отчаяние. Но он сам немало добавляет. Однако раз уж я решила быть взрослой адекватной женщиной и заткнула пасть своему орущему сердцу, значит справлюсь и с очередными прихотями Кавьяра. Я собственными руками его удушу, если не отпустит наложницу. Пойду на любые меры, но девушка вернется к родителям, если они у нее, конечно, есть. Может и эта рабыня — сирота? Жаль, если так.
Проклятье. Как унять ноющую боль в груди? Ненавижу себя страдающую. И почему до сих пор иммунитет не выработался? Это все грек — он сделал меня деревянной, но временами истеричной бабой…
Нужно отдохнуть. Теперь наверняка Кавьяр будет пропадать в кабинете целыми днями, придумывая планы по уничтожению арабской шайки. И пусть. Мне легче от этого, ведь я должна проглотить очередную обиду и решить для себя, как жить с Кавьяром дальше.
====== Глава 15 ======
And donʼt just stand in line
If you wanna lead, you can lead
Не стой, опустив руки,
Если ты хочешь всё изменить сама — меняй.
Hurts ©
Четыре дня все было спокойно. Как я и предполагала, Кавьяр не высовывался из своего кабинета, часами разговаривая там с Тео, Хавьером и еще каким-то мужчиной. У меня было предостаточно времени, чтобы разнюхать обстановку и уломать Жанну рассказать о наложнице. Более того, Клио прислал ко мне Хави, передав через него, что я могу позвонить матери.
Ханна была, мягко говоря, недовольна. Она резко высказывалась в адрес грека, считая его подонком, обхитрившим всех. Тут я не могла не согласиться. Но о Наташе рассказывать не стала.
В общем Ханна волновалась и на этот раз поклялась, что когда все закончится — заберет меня и жить с Клио не позволит. Почувствовала себя маленькой девочкой — давно такого не было.
