– Это Квадрантиды? – восхищённо шепчет Грейси, на её губах блуждает зачарованная улыбка. – Или, возможно, какой-то древний метеорный поток, о котором никто никогда не слышал?
– Диего! – зову я. – Ты должен…
Я оглядываюсь и вижу, что Диего стоит в одиночестве, глядя на сверкающий в звёздном свете водопад. Подхожу ближе. Его лицо искажено болью, и я инстинктивно беру его за руку.
– Что тебя тревожит?
Диего глубоко вздыхает.
– Ничего, просто… прощания… это такое дерьмо.
Он бросает взгляд на Вэйрина, сидящего на краю обрыва в полном одиночестве и не сводящего взгляда с падающих дождём звёзд.
– Да, – соглашаюсь я, боясь даже представить, каково ему сейчас. Что бы ни было между ним и Вэйрином, это могло бы стать чем-то серьёзным… Но Вэйрин остаётся на Ла-Уэрте, которую мы так стремимся покинуть.
– Я, конечно, всё типа понимаю, – бормочет Диего, – мы разных видов, у нас бы ничего получилось, бла-бла-бла, и так далее, и тому подобное. Но, чёрт, Мари, почему я влюбился именно… Вот так… А, твою мать.
Влюбился. Ох, Диего.
– У тебя всё ещё есть сегодня, – замечаю я. – То, что всё закончится уже завтра… Не означает, что ты не можешь наслаждаться тем, что происходит сейчас.
Диего смотрит на меня с хитрой улыбкой и кивает.
– А, будь оно всё неладно. Ты права. Я пойду? – он приглаживает растрёпанные волосы, и я смеюсь, когда он спрашивает: – Как я выгляжу?
– С этими отросшими волосами? – я округляю глаза, делая вид, что серьёзно размышляю над вопросом. – О, брось. Как главный сердцеед этого острова.
Диего смеётся в ответ и идёт к Вэйрину. Я несколько секунд наблюдаю за тем, как он садится рядом, как склоняет голову на его плечо, и от этой картины мне хорошо и плохо одновременно – я чувствую и счастье, которое сейчас он испытывает, и предстоящую боль расставания. Мне придётся приложить немало усилий, чтобы привести его в чувство, когда всё это будет кончено.
Я возвращаюсь к друзьям, сидящим у костра. Джейк усаживает меня к себе на колени, и в какой-то момент все мы кажемся просто обычными студентами, выбравшимися в поход с ночёвкой. Так нормально. Так правильно. И непривычно. Ребята рассказывают какие-то забавные истории из своей жизни, и я с таким удовольствием слушаю их, что это действительно успокаивает большую часть моих тревог.
– Однажды… На втором курсе, – рассказываю я, когда Зара спрашивает меня, разыгрывала ли я когда-нибудь кого-либо. – Диего тогда только посмотрел «Звонок». У меня были длинные волосы… Я зачесала их в такой беспорядок и спряталась в ванной.
– Жаль, что я не видел его лица в тот момент, когда он тебя обнаружил! – ржёт Крэйг.
– Вы просто ужасны! – бормочет Грейс, тем не менее, не сумев сдержать улыбки.
– Да ладно тебе, – смеётся Джейк, – хорошие розыгрыши – неотъемлемая часть любой крепкой дружбы. Как-то мы с Майком… Эм-м… – Он запинается, но тут же беспечно продолжает: – Ладно, я расскажу в другой раз.
Никто не настаивает.
Мы расстилаем принесённые из джипа Арахнидов пледы, все вместе ложимся на спину и наблюдаем за волшебным звездопадом над нашими головами. Это момент какого-то невероятного единения, словно все мы – цельный организм, с одними и теми же мыслями и чувствами, так что я совершенно не удивляюсь, когда Крэйг внезапно спрашивает:
– Эй, кто-нибудь ещё нервничает по поводу возвращения домой?
Сжимающие мою ладонь пальцы Джейка напрягаются.
– Столько вопросов в голове, – бормочет Грейс. – Каково там, дома? Я едва помню. На что будет похоже наше возвращение? Как мы сможем просто… жить дальше после всего, что мы здесь видели и сделали?
– Мы пропустили целый семестр, – вздыхает Мишель. – Придётся попотеть, чтобы наверстать упущенное.
– О, точно, – упавшим голосом говорит Шон, – я пропустил футбольный сезон.
– Ребята, ставлю на то, что нас ищет вся страна! – возбуждённо произносит Радж. – Как думаете, мы стали известными? Будем ли мы, типа, знаменитостями, когда вернёмся домой?
– О, небеса, надеюсь, что нет, – сдавленно бормочет Алистер.
– Да ладно тебе, Ал, – улыбаюсь я, поворачивая голову, – неужели ты не будешь тусоваться с нами на всех этих ток-шоу?
– Ой, как будто вы предполагаете, что нам кто-то поверит, – смеётся Эстелла, – подумайте сами. Если бы вам рассказали о тех вещах, что мы тут видели, вы сами бы поверили? Да нас в психушку упекут.
– Ага, – с тем же неуместным весельем подхватывает Джейк, – если не найдут более верного способа нас заткнуть.
– Вы двое, – ворчит Грейс, – реально умеете испортить момент.
– Ой, извини, – фыркает Джейк, – конечно, мы будем суперзвёздами, всё будет солнечно и радужно, и мы будем вместе навсегда.
Его ладонь сжимает мою ещё сильнее.
– Так-то лучше, – говорит Грейси, и мы снова погружаемся в молчание. Постепенно от огня остаются лишь тлеющие угли, и ребята потихоньку расходятся по палаткам.
– Всем доброй ночи, – щебечет Куинн, прежде чем уйти.
– Да уж, постарайтесь нормально выспаться, – советует Эстелла.
Джейк шепчет, что будет ждать меня в палатке, а я ещё некоторое время лежу на пледе, глядя в небо и думая о том, что мне нужно поговорить с ним ещё до того, как мы утром отправимся в путь. Что бы я там ни говорила, ни думала и ни чувствовала… Он в розыске. Так что, я полагаю, он действительно не планирует выбираться с острова вместе с нами. Несмотря ни на что, мне страшно даже спрашивать его об этом.
Найдя в себе силы, я всё-таки встаю с пледа и на ватных ногах иду в сторону палатки, раздобытой для нас Джейком ещё в «Небожителе». Ну надо же, даже умудрился сохранить её до того момента, когда она действительно понадобилась. Я снова мнусь, но с усилием отбрасываю сомнения.
Когда я заползаю на коленях в палатку, закрывая за собой молнию на входе, Джейк лежит в спальном мешке на спине, уставившись в прозрачный потолок. Отголоски звездопада бросают отблески на его лицо, и я невольно замираю, залюбовавшись его красотой. Он вздрагивает и переводит взгляд своих изумительных глаз на меня. Несколько секунд я стою на коленях, застывшая, загипнотизированная этим взглядом, а потом, словно повинуясь его молчаливому ожиданию, начинаю раздеваться. Это должно выглядеть со стороны жутко нелепо – куртка, все эти футболки, две пары носков, да я, ей-богу, на капусту похожа, пока стягиваю с себя эти слои одежды. Но Джейк, кажется, даже не замечает моей неловкости. Его глаза скользят по моему телу с таким непередаваемым выражением, словно он пытается впитать меня в память.
Оставшись в одном белье, я забираюсь в спальный мешок. Он слишком велик для одного, но маловат для двоих, так что я неизбежно оказываюсь прижата к телу Джейка.
И я не жалуюсь. Совершенно.
Кажется, я собиралась о чём-то поговорить с Джейком, но его обнажённая грудь и плечи, жар его тела и чуть прерывистое дыхание сбивают с толку.
– Уютненько тут у тебя, – сообщаю я.
– Стало уютнее, когда ты пришла, – ухмыляется он, скользя губами по моей щеке. – Ты ледяная. Замёрзла?
– Мне уже намного теплее, – улыбаюсь я, обвивая руки вокруг его груди. – Намного…
– Я знаю, как эффективнее согреть тебя, – Джейк скользит своими большими ладонями по моей спине, ниже, сжимает ягодицы.
– И как же? – задыхаюсь я, когда он касается бёдер, обжигая мне кожу.
– Знаешь, – хриплый шёпот над моим ухом заставляет пальцы на ногах сжиматься, – немного вот этого, – его ладонь проникает под трусики, поглаживая именно так, как мне надо, – немного… Вот того, – он резко вводит в меня пальцы, срывая с губ стон.
– Мне нравится, – сдавленно бормочу я, когда он начинает ритмично двигать рукой. Закусываю губу, пытаясь сдержать рвущиеся из горла гортанные стоны. Как… После этого безумного дня, после всего, что нам пришлось пережить – не понимаю, как можно испытывать такую жажду. Его пальцы двигаются во мне с такой ошеломляющей правильностью, словно у него было всё время мира, чтобы узнать, как именно мне нравится.
