А типичный клубный жеребец, с другой стороны, у него принцип «пленных не брать», и меня это бодрит. Он там, и ты там, диджей играет «Кармина Бурана», и это сигнал, что пора забирать из гардероба пальто и сваливать, и среди всей толпы вы с ним единственные, кто не целуетесь взасос в очереди за такси.
Честно говоря, я не сплю со случайными партнерами, потому что в любви предпочитаю выбирать как минимум равного. А это значит, мне не надо, чтоб вся матка была в синяках, — и я редко ошибаюсь и бываю разочарована.
Как говорит Н., когда знаешь, что вряд ли встретишься с ней еще раз, почему бы не оттянуться как следует?
Кто еще, кроме незнакомца, который не заплатит тебе ни копейки, настоит на том, что он сделает свое дело, только если мои прелести будут набиты кусочками льда из морозилки? Кто еще попытается — пускай у него ничего и не выйдет — сделать мне фистинг прямо в машине (что не совсем удобно в условиях напряженного дорожного движения в городе)? Да ни один клиент не позволит себе такого из страха, что я тут же достану калькулятор и подсчитаю стоимость дополнительных услуг.
Между нами, проститутками, много разговоров про так называемую «ситуацию подружки». Это потому, что именно таких услуг чаще всего от нас требуют, и чаще всего мы их предоставляем. Подумать только, из самых наилучших побуждений и с самыми добрыми намерениями тебя ласкает и ублажает человек, который впервые увидел тебя на вебсайте. Сидишь себе, попиваешь красное винцо с каким-нибудь джентльменом-холостяком, смотришь телевизор, пока не просигналит такси у подъезда. Разве случайный партнер станет, раскинувшись на кровати, благодушно рассказывать, как в детстве он жил в Африке?
Последний джентльмен, перед тем мальчишкой из клуба, — слово «джентльмен» в данном эпизоде я, конечно, употребляю с большой натяжкой, — который случайно проводил меня до дома, пробыл у меня в гостях ровно девяносто минут. Он сделал свое дело, сказал, что был бы не прочь сделать это еще раз, как-нибудь пожаловался на свою бывшую подружку, оделся и ушел. Меня даже несколько задело, что он не остался выпить со мной чашку чая. И тем не менее спать я пошла довольная, я получила перед сном то, что хотела, а именно, хороший, крепкий трах.
Клиенты же — совсем другой народ. Они приглашают меня провести вместе выходные, интересуются, верю ли я в существование инопланетян, один даже как-то раз чистил мне туфли, между делом воспевая чудные пропорции моего профиля. Самый удивительный комплимент, который я когда-либо получала от случайного партнера, был следующим: «Ого, кофе, чистое полотенце? Здорово, у тебя тут не хуже, чем в гостинице».
Вовсе нет. Я бывала во многих отелях. И мужчины не платят за махровые полотенца.
jeudi, к 15 avril
Ездила на вызов к клиенту, который уже прибегал к моим услугам. Он работает в правоохранительных органах и в первый раз брал меня с собой на одно полуофициальное мероприятие. Если вспомнить, сколько там было сексапильных милашек и пузатых детективов, то, думается мне, я была там не единственной девушкой по вызову. А может, офис по связи с общественностью столичной полиции оплачивает все это по статье «непредвиденные расходы». Я сидела рядом с клиентом, а один из его коллег, молодой шотландец, исподтишка разглядывал мой бюст.
На этот раз клиент встретил меня в своей квартире и засыпал вопросами, возможно, потому что в первый раз мы были одни. В этом есть некоторый риск: кто знает, спрашивает он из праздного любопытства, или хочет что-нибудь вынюхать. Как говорится, правда, она как солнце, чем дальше от нее, тем лучше.
На такой случай я специально сочинила историю своей жизни, которая довольно близка к истине. Различие только в деталях: родной город, университет, диплом, место жительства в данный момент. На остальные вопросы отвечать гораздо проще.
— Ты когда-нибудь бывала с мужчиной в доминирующей роли?
— Дорогой, именно так я и пришла в этот бизнес. — Студенткой я работала какое-то время исполнительницей всяких садо-мазохистских штучек, но мне это не особенно нравилось, и я решила больше этим не заниматься. В основном потому, что это не в моем характере, а притворяться я не люблю, да и не умею. С детства я всегда была послушной и покладистой девушкой, люди, которым нравится подчиняться, вызывали во мне чисто человеческое сочувствие, в результате кончилось тем, что и на этой работе мне приходилось несколько раз выступать в доминирующей роли.
— Правда? — клиент качнул головой и сжал губы.
— Правда.
Он был очень высокий, около двух метров. Широкоплечий и сильный. Где-то за сорок. Лысый. Холост, что, впрочем, никак его не характеризует.
— Мне кажется, это... очень интересно.
Что и говорить, есть на свете такие мужики, которые могут прибить тебя одним мизинцем, а в постели желают вести себя, как зайчики.
— А ты когда-нибудь позволял другому делать с собой, все, что он хочет? — спросила я. Он сидел на стуле, а я устроилась у него в ногах, попивая шираз и поглаживая его ноги.
— Мне всегда хотелось... но...
— Дорогой, — сказала я и приподнялась, чтобы погладить его подбородок, — не стесняйся. Ведь именно для этого я сюда и пришла.
С клиентом, который впервые оказался в роли покорного и на все готового ягненка, как правило, работать легко: он смотрит тебе в рот и слушается с полуслова. Понадобится не один месяц, чтобы он освоился и начал хитрить, чтобы взять ситуацию в свои руки. Я спросила, хочет ли он, чтобы я его связала. Он ответил, что хочет, только чем? К такому обороту я не подготовилась заранее. Я спросила, найдется ли у него несколько галстуков. Он отвел меня наверх в спальню и показал галстуки.
Я велела ему раздеться. Когда он был уже совсем голый, я села на кровать, скрестив ноги, и приказала ему лечь. На мгновение он замялся.
— Ложись лицом вверх, ноги и руки вдоль туловища, — резко сказала я.
Он повиновался. Я задрала юбку и залезла на него, не снимая туфель. Сев ему на грудь, я привязала его руки к кровати. В противоположном конце кровати не было ничего подходящего, поэтому я привязала ноги галстуками к колесикам, на которых она стояла, надеясь, что они выдержат. Я чувствовала, как он напрягает шею, стараясь приблизить свой рот к моей заднице.
— Лежи спокойно, — рявкнула я, — если я захочу, чтобы ты меня коснулся, я тебе скажу.
Это был обычный сеанс мягкого садомазохизма, ничего особенного. Как следует подразнила, совсем чуть-чуть помучила. Но и вышла я от него в начищенных до блеска туфлях.
dimanche, le 18 avril
