Джина вытягивает язык и медленно, демонстративно ввинчивает Билли в задницу. И еще раз. Потом, не дав мне времени на размышление, наклоняется и впихивает его в мой рот. Мерзкая тварь! Оскорбленный, я не могу придумать ничего лучше, как облизать Билли пизду и вывозить ее собственным соком… но мысли так и остаются мыслями.
Пизда Билли издает чудесный запах. Утыкаюсь в нее носом и несколько минут просто вдыхаю. Если это "Цветущий апельсин", как утверждает Джина, пусть так и будет… впрочем, мне этот запах больше напоминает запах чистой, свежей пизды. Целую источник и облизываю. Наши с Джиной языки встречаются. Мы оба сосем. Билли сходит с ума…
И вдруг кончает. Кончает и выпускает реку сока. Одному мне с таким потоком не справиться, поэтому, отхлебнув, я отстраняюсь, Билли поворачивается, и Джина заглатывает свою порцию.
С Джиной творится неладное. Начинает дико хохотать, и я уже опасаюсь истерики… Хлопаю ее по заднице.
— Не беспокойтесь, офицер, — хихикает она, — я кончу тихонько.
Так и получается… тихо и почти незаметно. Я тоже не задерживаюсь… выплескиваю в нее и прижимаюсь губами к пизде Билли. Черт, эта лесбиянка и ее подружка устроили мне настоящий праздник… первый за последние недели.
Все. Поезд дальше не идет. Конечная остановка, все выходят. И я уже не помню, когда взошел на эту карусель, и не знаю, почему меня высаживают именно здесь. Что ж, везде хорошо, где мы есть. Вся штука в том, чтобы не закружилась голова и чтобы, сойдя, вы не шатались, а могли идти по прямой. Сюда — на колесо обозрения, туда — на американские горки. И уж они несут вас в никуда, да так, что только дух захватывает.
Прихожу в газету и получаю тот самый листок, который всегда ждал, но получить не рассчитывал. Выходное пособие в расчете за две недели. Его как раз хватит для оплаты мелких счетов, скопившихся за последний год. После чего я останусь при своих.
Самое забавное, что уволили меня за историю, которую я не писал. По крайней мере так мне сказали. Появилась какая-то статейка о ком-то, у кого есть высокопоставленный друг. Саму статью я и в глаза не видел, но начальство приписало ее авторство мне›. Произошло это все в один из тех дней, когда я помогал Сэму бороться с алкоголем, а так как справки об отсутствии на работе у меня нет, то списали все понятно на кого… чего еще ждать от такого дерьмового листка? Дергаться и бить себя в грудь, конечно, бесполезно. Достигнешь только того, что вышибут какого-нибудь бедолагу с женой и восемью ребятишками. Так всегда… именно бедолаги с женой и кучей детей выполняют за других работу, а потом трясутся от страха, если что-то происходит. Ладно, я долго получал чеки, не делая практически ничего, и вот теперь за то же самое получил под зад. Невероятно.
И иду к столу — надо очистить рабочее место. Очистить не получается… в столе пусто… я и не клал туда ничего. Хотелось бы на прощание вставить той надменной блондинке, что появляется иногда в офисе, строя из себя недотрогу, но ее не видно.
На улице меня вдруг охватывает восхитительное чувство. Я никогда не проводил в конторе больше часа в день, но только сейчас испытываю восторг подлинной свободы. Бреду неспешно по улице, размышляя, куда бы податься в первую очередь… как школьник, прогуливающий уроки. Отличный день… все прекрасно…
И вдруг осознаю, что, заплатив за квартиру, окажусь полным банкротом. Решаю пойти к Сэму. Сэм что-нибудь предложит… да и оторваться с ним можно. Черт, я же могу работать на него… могу даже вытянуть его из дурацкого бизнеса с фальшивыми предметами искусства, которые втюхивает ему Карл, но только это уже в крайнем случае.
Поворачиваю к отелю, прикидывая, что бы продать Сэму. Или, может, просто сказать, что из-за него меня выперли с работы… что на нем моральная ответственность… пусть содержит. В общем, причин для беспокойства нет.
Звоню… ничего… Звоню еще. Поворачиваюсь, и в этот момент дверь открывается, и передо мной предстает Сэм в пижаме и изрядном подпитии.
— Входи… входи… — кричит он. — Один или с друзьями? Заводи всех!
Закрывает за мной дверь, берет со стола бутылку и ведет меня в спальню.
— Она здесь… Иди и трахни ее.
О ком он говорит? Я не знаю. Может, о Тане? Но нет, речь не о Тане. На кровати, совершенно голая, лежит Энн.
— Давай… вздрючь ее, — не унимается Сэм.
— Послушай…
— Только не говори, что она того не стоит. Я знаю, что стоит. У меня и доказательства есть! — Он выхватывает из ящика стопку каких-то бумажек и сует их мне под нос. Бумажки оказываются фотографиями — теми самыми, с вечеринки в квартире Энн. Сэм оставляет карточки мне и идет к кровати. Бросаю взгляд на дверь — надо убедиться, что при необходимости отсюда можно быстро свалить, — но, похоже, он не собирается палить из пистолета или что-то в этом роде. Сэм всего лишь стаскивает Энн с кровати и подталкивает ко мне.
— Отсоси у него, блядь! — орет он. — Давай! Я видел снимки… теперь хочу посмотреть, как ты это делаешь!
Энн тоже изрядно набралась. Покачиваясь, делает шаг в моем направлении и опускается на колени. Я пытаюсь отступить, но она уже обхватила меня за ноги… тянется губами к ширинке… возится с пуговицами…
Жуть! Сумасшествие! На какое-то время я замираю. Кто здесь свихнулся? Они? Или я? Ошалело смотрю, как Энн вытаскивает мой член и начинает его облизывать… потом берет в рот…
— Снагглс! — ревет Сэм.
Из соседней комнаты вприпрыжку вбегает Снагглс. Тоже голая, однако не испуганная. Это хороший знак… если бы Сэм совсем спятил, девчонка бы уже писала в штанишки.
— Иди сюда, к кровати, — приказывает он. — Ты тоже, Альф. Давай, выеби их обеих… ты ведь уже делал это. А потом я выебу их обеих… я тоже это делал.
— Послушай, Сэм, — говорю я. — Что это все значит? Что здесь происходит?
— А ты удивлен? Старина, это же Париж! Париж, где все может случиться, где ты узнаешь о себе такое, чего никогда не знал! О себе и своей семье! — Он притягивает Снагглс, и она хватает его член. Сэм сажает ее на колени и запускает руку ей между ног, при этом не переставая орать. — Я хочу познакомиться с твоими друзьями, Альф… с Эрнестом и Сидом. И тем педиком, братом Тани… Интересно было бы посмотреть, как педик трахает мою жену! Может, потом он и у меня бы отсосал, а? Приводи их всех… всех, кроме ублюдка Карла. Хочу познакомиться со всеми, кто трахал за меня мою жену!
Шлепает Снагглс по заднице и кричит, чтобы Энн подошла и пососала у него немного. Потом решает, что будет еще лучше, если они сделают это вдвоем, по очереди.
— Устроим сегодня большую вечеринку, Альф. С лесбиянками и прочим… оказывается, кто-то по имени Билли уже приобщил мою жену к таким забавам! И мою дочь тоже! Да-да, не забыть бы про Снагглс! Всем шампанского и каждому по пизде! Приглашу Таню… и Александру! Я покажу Парижу, как надо веселиться!
