Шлепает Снагглс по заднице и кричит, чтобы Энн подошла и пососала у него немного. Потом решает, что будет еще лучше, если они сделают это вдвоем, по очереди.
— Устроим сегодня большую вечеринку, Альф. С лесбиянками и прочим… оказывается, кто-то по имени Билли уже приобщил мою жену к таким забавам! И мою дочь тоже! Да-да, не забыть бы про Снагглс! Всем шампанского и каждому по пизде! Приглашу Таню… и Александру! Я покажу Парижу, как надо веселиться!
— Сэм, по-моему, ты делаешь ошибку…
— Хватит, Альф! И… почему ты никого не трахаешь? Ты же понимаешь, что на двух у меня не хватит сил… если бы они не отсасывали друг у дружки, я бы уже надорвался!
— Сэм, послушай, если ты будешь так себя вести, дело кончится большими неприятностями. Надо думать о бизнесе…
— О бизнесе? О каком таком бизнесе? У меня нет никакого… а, ты имеешь в виду то, что мы затеяли с Северином? И тем гаденышем Карлом… Знаешь, этот ублюдок Карл действует мне на нервы. Нет, с ними покончено…
— Но, Сэм, что ты, черт возьми, собираешься делать?
— Делать? Я собираюсь веселиться. Собираюсь выяснить, что представляют собой эти две сучки. Я из них все вытяну, до самых гнусных подробностей! Похоже, вам, парни, удалось немного подзаработать на этой бляди, моей женушке… может, я и сам попробую… Нет, придумаю что-нибудь получше. А потом… знаешь, что я сделаю потом? Разукрашу обеим задницы и увезу в Америку! Хотели Парижа? Я им такой Париж покажу!..
Стою с обвисшим членом и не знаю, что делать дальше или что сказать. В эдакий переплет я еще не попадал… даже не думал, что такое бывает. Меня не оставляет чувство, что у Сэма не все в порядке с чердаком. Спрашивает, не хочу ли я посмотреть, как Энн и Снагглс забавляются друг с дружкой.
— Сэм, у меня нет сейчас времени. Я только собирался сказать, что меня выкинули из газеты…
— Так ты теперь без работы, да? Что ж, рано или поздно они должны были тебя застукать. Сколько хочешь занять?
— Сэм, я не хочу ничего занимать. Просто хочу, чтобы ты дал мне немного денег.
— Ну вот, разговорился! Давай, попроси! Сколько тебе надо? Только скажи в долларах.
Он уже размахивает чековой книжкой. Пользуюсь моментом и называю сумму вдвое большую, чем нужно для того, что я собираюсь сделать. Потом перевожу во франки. Хватаюсь за чек, как утопающий хватается за большую спасательную лодку.
— Надо будет еще, приходи завтра. Да, послушай, ты же заскочишь вечерком… поможешь мне отдрючить этих двух сучек?
Бегу к двери, спеша покинуть этот сумасшедший дом, пока Сэм не передумал. Выскакиваю на улицу и бегу к такси — надо успеть в банк. Я бегу и не собираюсь останавливаться. Я буду бежать, пока не куплю билет до Америки и не сяду на пароход. А когда попаду в Америку, снова побегу. Я бегу и не собираюсь останавливаться, пока не окажусь по другую сторону океана от Сэма Беккера, Энн, Снагглс, Тани, Александры и всех прочих сбрендивших сучек, которые последний год постепенно сводили меня с ума. Я бегу в Америку и там, в Америке, я куплю, закажу или сварганю сам надежную механическую пизду, трахательную машину, которая будет работать от электричества и которую можно запросто, вырвав шнур из розетки, отключить в тот самый момент, когда начнут плавиться предохранители и в воздухе потянет бедой.
Далее приведен аффидавит, составленный Милтоном Любовски в посольстве Соединенных Штатов в Париже 10 марта 1983 г. с изложением обстоятельств, при которых он заключил договор с Генри Миллером на написание "Opus Pistorum".
Летом 1940 г. я был совладельцем книжного магазина Ларри Эдмундса, расположенного по адресу: 1603, бульвар Норт-Чуэнга, Голливуд, Калифорния. Однажды в сентябре того года в магазине, когда он был закрыт по случаю воскресенья, появился Генри Миллер. Он постучал, представился, и я его впустил. Так началась дружба, продолжавшаяся лет тридцать пять или около того. Денег у Генри тогда было мало, и в Калифорнии он почти никого не знал. Время от времени я помогал ему финансово, знакомил с людьми и как-то даже подыскал для него жилье.
1 сентября 1941 г. Ларри Эдмунде умер, и я стал единственным владельцем магазина. Дела шли тогда не очень хорошо, так что приходилось продавать и разного рода порнографическую продукцию. Моими покупателями были главным образом кинопродюсеры, писатели и режиссеры, такие, как Джозеф Манкевич, Джулиан Джонсон, Дэниел Амфитеатров, Билли Уайлдер, Фредерик Холландер, Генри Бланк, и другие.
Генри, постоянно нуждавшийся в деньгах, предложил написать что-нибудь такое, что можно было бы продать. Я пообещал заплатить по доллару за страницу в обмен на все права на представленный материал. Вскоре он начал приносить по несколько страниц, и я платил ему наличными по уставленной таксе. По прошествии нескольких месяцев из накопившихся страниц сложилась книга, которую он назвал "Opus Pistorum".
Помню, что, отдав мне последние страницы где-то в середине 1942 г., Генри сказал: "Здесь конец. Надеюсь, тебе хватит оплатить квартиру на несколько месяцев вперед".
Я перепечатал рукопись, сделав четыре копии. Потом отнес все пять экземпляров к переплетчику, а впоследствии продал их Джулиану Джонсону, Дэниелу Амфитеатрову и Фредерику Холландеру. Несколько лет спустя я отдал еще один экземпляр моему другу Роберту Лайту, а оригинал оставил себе.
Под крышами Парижа (фр.).
Один из индийских правителей напал на английский гарнизон в калькуттском Форт-Уильяме. В неравном бою англичане потерпели поражение. Оставшихся в живых индийцы затолкали в маленькую камеру. В помещении площадью 30 квадратных метров находились 146 заключенных. Почти все они через день умерли, не выдержав тесноты и духоты. Произошло это в 1757 году. Эта камера в индийской тюрьме называлась "Черная дыра Калькутты".
Презрительное название американских испанцев.
Улица траха (фр., англ.).
Прошу прощения, мсье
Гарсон! То же самое! (фр.)
Делать (фр., груб.).
Куда бы приткнуться (фр.)
"Колодец одиночества" — роман (1926 г.) английской писательницы Рэдклифф Холл, в котором рассказывается о любви двух лесбиянок. Долгое время был запрещен.
