В конце концов у него появилась постоянная подружка. Так что я потерпела поражение, но обижаться было нечего: девушка эта, ее звали Джессика, была просто супер — этакая лисичка со смуглыми плечами и чудесными светлыми волосами, всегда безупречно уложенными в локоны.
Как-то раз они пригласили меня и моего тогдашнего бойфренда в один клуб. Об этом клубе я раньше не знала — прежде я не бывала в той части города. Я долго мучилась, решая, что надеть, и в конце концов поехала в джинсах, сандалиях и в черной атласной рубашке без бюстгальтера. Мы с Джессикой стояли, ожидая, когда наши кавалеры принесут нам напитки, а все собравшиеся в баре глаз с нас не сводили.
Выпив пива, мы отправились в клуб. Приезжаем — а это оказывается гей-клуб. Впервые в жизни я оказалась в таком месте. Городок был небольшой, вечер субботний, и в клуб пускали всех подряд, так что толпа собралась разношерстная. Там были и мужские пары, и женские, и кучки студентов, и скучающие у стойки престарелые ловеласы, и трансвеститы, демонстрирующие свое представление о том, какой должна быть настоящая женщина. В клубе были установлены позолоченные клетки, но никто в них не танцевал. В общем, в первый момент мне от стыда хотелось провалиться сквозь землю, я не знала, куда глаза девать. Зато мой дружок знал: он глаз не отрывал от своих ботинок. Так и простоял всю ночь, бедняжка.
Музыка была дурацкая, но заводная и громкая, как и вся клубная музыка в те годы. Наш Еврейский Живчик и Джессика вытащили меня на танцплощадку. Они классно смотрелись вместе, глаз не оторвать. Изящные, стильные, как на картинке. На ней была блузка-безрукавка, соблазнительно открывающая спину и несколько худощавые плечи. Меня и раньше тянуло к девушкам, но прежде не было возможности вот так свободно любоваться ими. А здесь это оказалось как раз к месту.
Еврейский Живчик притянул меня к себе.
— Ты знаешь, а она тебя хочет, — прошептал он.
Он шутит! Вот эта маленькая богиня? И тут я поняла, что это правда, внутри меня словно щелкнул выключатель. Дух захватило, как представила: вот веду ее в туалет, вот она садится на сливной бачок, а я ее ласкаю языком, а она смеется. А я продолжаю, я вставляю в нее пальцы, потом горлышко пивной бутылки...
— Но ведь она твоя девушка, — донеслись до меня мои собственные слова, жалкие, беспомощные.
Он лишь пожал плечами и сказал, что берет моего парня на себя. Он добавил еще, что часто подыскивает своей подружке девушек. Я только хлопала глазами от изумления.
Еврейский Живчик отвез нас домой. Слава богу, по пути мы высадили моего парня — он жил ближе всех. Потом поехали к Джессике. Я так и не узнала, где ее родители, может, в отъезде, может, спали, а может, им просто было наплевать. Она взяла меня за руку и повела в дом, вот так просто. А ее дружок ждал, пока она махнула ему на прощание, и только после этого уехал. В жизни я еще не видала такой стройной, такой нежной шейки, не целовала таких мягких губок.
mardi, le 4 mai
Поздним утром зашла в магазин. Сицилийское солнце стояло уже высоко, и люди искали, куда бы спрятаться в тень от палящих лучей.
На полке стояли фруктовые пирожные в красочных упаковках. Я потянулась за одним из них, встала на цыпочки, но никак не могла дотянуться.
— Вам помочь? — спросил подошедший сзади мужчина.
— Можно мне одно из этих? — спросила я.
— Посмотрим! — ответил он. — А можно мне одну из вас?
jeudi, le 6 mai
Плывем на пароходе в Хорватию. Впервые за две недели купила газету. На каждой странице тревожные статьи и фотографии, так что нельзя не думать о политике, о войне и ее законах, о том, что так было всегда, просто мы всего этого раньше не знали. О том, что порой наше негодование, наш праведный гнев есть результат неведения, потому что и так было очевидно, что это неизбежно случится.
Зачем нам эти фотографии, разве мы хотим знать обо всем этом? Так ли мы искренни, когда негодуем на правительства за то, что они, как и мы сами понимаем, просто исполняли свой долг?
И тут ты понимаешь, что жизнь нам дает единственную гарантию — что она рано или поздно кончится, что мы только одно знаем в ней наверняка — что она полна страданий. Что же касается свободы и права собственности, то все это иллюзия. Люди в тысячу раз умнее меня уже думали обо всем этом и так ничего и не придумали, так что пора и мне прекратить это бессмысленное и тщетное философствование. Вон идет женщина в соломенной шляпке с абрикосовым пуделем.
У меня нет ни малейшего желания забивать себе этим голову, так что я уже с нетерпением жду, когда вернусь домой и оторвусь на работе как следует с каким-нибудь незнакомцем. Это мне явно необходимо.
vendredi, к 7 mai
Полдень в пастельных тонах, в последние дни много гуляю и слушаю музыку. Наушники — удобная вещь — никто не пытается завести с тобой разговор, все думают, что ты ничего не слышишь. Меня это устраивает, ведь я плохо знаю язык. Когда хочется послушать, что происходит вокруг, я выключаю плеер, но оставляю наушники в ушах. Я улыбаюсь всем подряд. И люди улыбаются мне в ответ. У меня даже создается впечатление, что во всем мире люди счастливы, только не на моей родине.
Но, конечно, это не так. Недавно зашла в бар, разговорилась с парнем. Ему едва за двадцать, а он уже успел побывать на трех войнах.
— Почему люди относятся друг к другу, как звери? — задала я наивный вопрос.
— По-моему, люди вообще звери.
— Но почему?
— Наверно, мы просто не знаем, что можно быть другими. Мы замолчали. Он допил свой стакан и, заметив у меня путеводитель, улыбнулся, словно говоря: «Куда ты хочешь идти? Ты же знаешь, на карте этого места нет». Я не часто пользуюсь путеводителем, но порой мне нравится сначала наметить маршрут, а потом пройти по нему. Таким образом я нашла Еврейский квартал, давным-давно опустошенный и заброшенный, как забытые декорации съемок фильма, и там начиналось море, я и не думала, что оно так близко. В его улыбке было столько понимания, столько теплоты, я чувствовала, как от него исходят волны доброжелательности и сочувствия.
А может, он просто хотел меня склеить. За границей у нас, девушек, ужасная репутация. А может быть, за границей не так давно выпустили специальный буклет для мужчин, где им разъяснили, что мы, островитянки, только об одном и мечтаем?
То есть лично я — почему бы и нет, но я в отпуске, слышишь, ты, приставала, так что отвали!
samedi, к 8 mai
Заниматься сексом в отпуске — одно удовольствие. Где у меня только не было секса — в Пуле, в Блэкпуле, просто в бассейнах.
