Мы танцуем вместе, и это так здорово, так весело. Либо позабыв, либо подавив гнев, он виртуозно кружит меня на нашем маленьком пространстве танцпола, ни на мгновение не отпуская. С ним я легкая и грациозная. С ним я сексуальная, потому что таков он сам. Он дает мне почувствовать себя любимой, потому что, при всех своих оттенках, хранит в себе море нерастраченной любви. Наблюдая за ним таким, веселящимся, можно подумать, что это самый беззаботный человек на свете. Но я же знаю, что любовь Кристиана омрачена проблемами гиперопеки и контроля, хотя от этого люблю его не меньше.
Я совсем запыхалась. Одна песня плавно переходит в другую.
— Посидим? — выдыхаю я.
— Конечно. — Он уводит меня с танцпола.
— Я такая горячая и потная, — шепчу я, когда мы возвращаемся за столик.
Он притягивает меня в свои объятия.
— Я люблю, когда ты горячая и потная. Хотя предпочитаю тебя такую наедине, — мурлычет он, и сладострастная улыбка приподнимает уголки его губ.
Такое чувство, будто инцидента на танцполе никогда и не было. Я немного удивляюсь, что нас не вышвырнули. Оглядываю бар. Никто на нас не смотрит, а здоровяка-блондина нигде не видно. Может, он ушел, или, может, его вышвырнули. Кейт с Элиотом ведут себя на танцполе до неприличия раскрепощенно, Итан с Миа — чуть сдержаннее. Отпиваю шампанского.
— Вот. — Кристиан ставит передо мной еще один стакан с водой и внимательно смотрит. Выражение лица выжидающее. Оно говорит: «Выпей. Выпей сейчас же».
Делаю, как сказано. Кроме того, я ужасно хочу пить.
Он вынимает бутылку перони из ведерка со льдом, ставит ее на стол и делает затяжной глоток.
— А если бы здесь была пресса? — спрашиваю я.
Кристиан сразу же понимает, что я имею в виду наш маленький инцидент.
— У меня дорогие адвокаты, — холодно отзывается он, воплощенная надменность.
Я хмурюсь.
— Но ты не выше закона, Кристиан. И я действительно контролировала ситуацию.
Его глаза покрываются ледяной коркой.
— Никто не смеет трогать то, что принадлежит мне, — говорит он с пугающей категоричностью, словно я не понимаю очевидного.
Ничего себе. Я делаю еще глоток шампанского и чувствую, что с меня довольно. Музыка слишком громкая, стучит в висках, голова и ноги гудят, и меня слегка подташнивает.
— Пошли. Я хочу отвезти тебя домой, — говорит он и хватает меня за руку. К нам подходят Кейт и Элиот.
— Вы уходите? — спрашивает Кейт с надеждой в голосе.
— Да, — отвечает Кристиан.
— Хорошо, мы с вами.
Пока ждем возле гардеробной Кристиана, Кейт расспрашивает меня:
— Что там, с тем парнем на танцполе?
— Он меня лапал.
— Я только и увидела, как ты влепила ему пощечину.
Пожимаю плечами.
— Ну, я же знала, что Кристиан рассвирепеет, а это могло испортить ваш вечер. — Я еще не до конца разобралась в своем отношении к поступку Кристиана. Меня беспокоит, что могло быть хуже.
— Наш вечер. А он довольно вспыльчивый, да? — сухо добавляет Кейт, глядя на Кристиана, забирающего в гардеробной пальто.
Я фыркаю и улыбаюсь.
— Что есть, то есть.
— Думаю, ты хорошо с ним справилась.
— Справилась? — Я хмурюсь. Справилась с Кристианом?
— Я здесь. — Он уже держит пальто наготове.
— Проснись, Ана. — Кристиан легонько трясет меня. Мы приехали домой. Я неохотно открываю глаза и, пошатываясь, выхожу из мини-вэна. Кейт и Элиот исчезли, а Тейлор терпеливо ждет рядом с машиной.
— Тебя отнести? — спрашивает Кристиан.
Качаю головой.
— Я привезу мисс Грей и мистера Кавана, — говорит Тейлор.
Кристиан кивает и ведет меня к передней двери. Ноги гудят, и я едва ковыляю следом за ним. У двери он наклоняется, хватает меня за лодыжку и осторожно снимает вначале одну босоножку, потом вторую. Ах, какое облегчение! Он выпрямляется и с нежностью, держа в руке мою обувь, смотрит на меня.
— Лучше? — спрашивает он.
Я киваю.
— А я так мечтал, как твои ноги в них будут обвивать меня за шею, — бормочет он, с тоской глядя на босоножки. Качает головой и, снова взяв меня за руку, ведет через темный дом, потом — вверх по лестнице, в нашу спальню.
— Ты совсем без сил, да? — мягко спрашивает Кристиан, глядя на меня.
Я киваю. Он начинает расстегивать пояс пальто.
— Я сама, — бормочу я, делая неуверенную попытку отказаться от его помощи.
— Позволь мне.
Вздыхаю. Я понятия не имела, что так устала.
— Это высота. Ты к ней не привыкла. И спиртное, разумеется.
Он усмехается, снимает с меня пальто и бросает на стул. Взяв за руку, ведет в ванную. Зачем мы туда идем?
— Сядь, — велит он.
Я сажусь на стул и закрываю глаза. Слышу, как он возится с пузырьками на трельяже. Я слишком устала, чтоб открыть глаза и посмотреть, что он делает. Секунду спустя он отводит мою голову назад, и я удивленно открываю глаза.
— Глаза закрыты, — командует Кристиан. Господи, ватный диск! Он мягко вытирает мой правый глаз. Я сижу потрясенная, пока он методично удаляет макияж.
— А вот и женщина, на которой я женился, — говорит он через минуту.
— Тебе не нравится макияж?
— Нравится, нравится, но я предпочитаю то, что под ним. — Он целует меня в лоб. — Вот, выпей. — Он кладет в мою ладонь пару таблеток адвила и вручает стакан воды.
Я недовольно надуваю губы.
— Выпей.
Закатываю глаза, но подчиняюсь.
— Хорошо. Тебе нужна минутка уединения? — сардонически интересуется он.
Я фыркаю.
— Вы сама скромность, мистер Грей. Да, мне надо пописать.
Он смеется.
— Ждешь, чтобы я ушел?
Я хихикаю.
— А ты хочешь остаться?
Он склоняет голову набок. Улыбается.
— Ах ты, извращенный сукин сын. Прочь. Я не хочу, чтобы ты смотрел, как я писаю. Это уж слишком. — Я встаю и взмахом руки выпроваживаю его.
Когда я появляюсь из ванной, он уже переоделся в пижамные штаны. Хм-м-м… Кристиан в пижаме. Зачарованная, смотрю на его живот, мускулы, полоску волос. Это отвлекает. Он подходит ко мне.
— Любуешься видом? — насмешливо спрашивает он.
— Всегда.
— Думаю, вы слегка пьяны, миссис Грей.
— Думаю, в кои-то веки вынуждена с вами согласиться, мистер Грей.
— Давай помогу тебе снять этот лоскуток, который почему-то называют платьем. Ей-богу, его следует продавать с предупреждением «Опасно для здоровья». — Он поворачивает меня и расстегивает единственную пуговицу на шее.
— Ты был так зол, — бормочу я.
— Да.
— На меня?
— Нет. Не на тебя. — Он целует меня в плечо. — В кои-то веки.
Я улыбаюсь. Не злится на меня. Это прогресс.
