— Рана выглядит глубокой, — сказал мужчина тихим голосом. На улице сверкнула молния, и бухнул гром. Девушка вздрогнула и поежилась. Тьяго аккуратно положил руку на ее талию. — Шшш, успокойся. Ватный тампон промок насквозь. Я сменю повязку.
Ниниэн потерла глаза. Черт возьми. Она не спала два дня. Девушка начала отходить от навеянной алкоголем радости. Тьяго действовал слишком серьезно и обеспокоенно, на улице начиналась буря, и все веселье собрало вещички и покинуло вечеринку. Трикс пыталась удержать его.
— Знаешь, в двадцать первом веке довольно клевые технологии, — сказала она мужчине. — Пожалуй, запишу свой позор на видео и отправлю своему психоаналитику.
Он едва не треснул, выдавив крошечную улыбку.
Ниниэн поникла и выпрямилась на кровати, когда Тьяго попросил ее лежать спокойно. Сняв влажную повязку, он тщательными, нежными, словно бархат, движениями, обработал порез и прикрыл ее новым ватным тампоном. В какой-то момент мужчина наклонился к ее коже и обнюхал рану. Окей, это выглядело немного странно, но девушка знала, что он делал: пытался учуять своим острым обонянием Вера, не было ли заражения ядом. Поймав ее взгляд, Тьяго бросил ей напряженную, быструю улыбку, которая, вероятно, должна была обнадежить, но промолчал. Он, казалось, был занят своими внутренними проблемами. Молния ударила в парковку. Ее дрожь усилилась. Это было просто удивительно сексуально. Нет, жутко. Нет, сексуально. ЧЕРТ ПОБЕРИ!
— Ладно, пока на этом все, — произнес мужчина. Мягкость его голоса напрягала куда больше, чем его вопли. Тьяго закрепил повязку пластырем, и девушку пронзила ярость в его темных глазах.
— Мы знаем все, что нужно.
Фейри потерла заостренный кончик уха, который горел в замешательстве.
— Как оказалось, и весь мир тоже, — пробормотала она. — Я даже не видела парня с мобильником.
— Уж я позабочусь о том, чтобы мудак прожил не больше недели. Я, блядь, поверить не могу, что он не позвонил в 911, как только понял, что кто-то подвергается нападению, — Тьяго взял ее за руку. — Теперь я хочу, чтобы ты все-таки рассказала, почему не позвонила, и просишь, чтобы я вернулся домой.
Забрав свою руку, девушка прижала ее к себе.
— Не будь со мной милым.
— Каким захочу, черт возьми, таким я и буду, — отрезал он. — Почему ты не позвонила?
— Я должна сама решать свои проблемы. Без помощи Веров, — пробурчала она.
— Эти новости устарели, — сказал Тьяго. — Планы изменились.
Вот так просто? Планы изменились?
— Эй, ковбой, вспомни мои слова. Я стану Королевой. Не думаю, что ты можешь мной вот так командовать, — нахмурилась Трикс.
Потерев затылок, Тьяго поднял брови на Фейри.
— Как ты меня остановишь?
— Иди на хер, — выругалась Ниниэн.
— Повторяешься, — отметил Тьяго. — Становится скучно.
— Ага, и это единственное, о чем я могу сейчас думать, — пробормотала девушка, прилагая титанические усилия, чтобы не пялиться на его промежность.
— Правила игры изменились. Смирись с этим.
Ее взгляд метнулся к его темному хмурому лицу. Крошечные волоски на руках стояли дыбом в присутствии его Силы. Ощущение прогнало желанное онемение, которого Ниниэн ненадолго удалось достичь при помощи алкоголя. Тьяго был воплощением хищника, его тело закалилось за века сражений, мощные мышцы пронизывали толстые сухожилия и вены. Сила этого Вера тяжелой, адской мощью прижимала ее к матрасу.
Когда Ниниэн сделала попытку сесть, он быстро склонился над девушкой и подложил под плечи огромную руку, чтобы помочь принять вертикальное положение. Она зыркнула на мужчину из-под нахмуренных бровей.
— Слушай, ты не можешь остаться, и точка. Я в порядке. Все под контролем.
— У тебя ножевое ранение между ребрами! — взорвался Тьяго.
— Тогда тебе стоит посмотреть на тех парней, — ответила ему Фейри.
Ее слова отлетели, как горох от стенки.
— Мы уже закончили обсуждение, — сказал он, подходя к другой кровати. — Что хочешь взять с собой?
Ниниэн прижала руку к боку.
— Вернись, чтобы я могла тебя ударить.
— Ага, спешу и падаю.
— Я серьезно. Тащи сюда свой зад, — снова вернулась к излюбленной … теме.
— Я так настроен серьезно, потому что это в моих интересах. Предполагаю, что ты хочешь забрать все эти вещи, — он сунул одежду обратно в пакеты.
Мужчина стоял к ней спиной, и Ниниан снова уставилась на его задницу. Серьезно, это самая сексуальная пятая точка, которую она когда-либо видела. Сначала она получила его крупный план спереди, а теперь настала очередь и филейной части. Упругая, аппетитная, обтянутая в черное, прямо как подарок, завернутый лишь для нее.
— Классные булочки, ковбой, — похлопав Тьяго по заднице, похвалила Ниниэн.
Фейри начала вытягивать из заднего кармана его бумажник, когда мужчина схватил ее за руку. Зануда. Она вздохнула, раскрывая пальцы, а он погладил ее и отпустил.
— Отнесу сумки в машину, — произнес он. — Сразу же вернусь.
Тьяго вышел, и вот так она потеряла остатки контроля над своей жизнью. Будто на салазках слетела из веселой, немного пьяной вечеринки, врезавшись прямиком в сугроб, помеченный знаком “печаль и сожаление”.
Тьяго вернулся и подхватил девушку на руки. Он был настоящим варваром, но таким заботливым, нежным и милым в своем отношении к ней. И все же, Ниниэн не могла позволить себе положиться на него. Не могла позволить себе полностью положиться на кого-либо вообще.
Tьяго пытался понять, как ему удалось полностью разрушить свою жизнь всего за день. Один день. Двадцать четыре часа. Только вчера он был слегка раздражен скукой в Нью-Йорке, выполняя незначительную работу, поручить которую можно было и кому-то другому.
Сегодня же, в Чикаго, всякое раздражение улетучилось, оставив вместо себя полное отчаяние.
Он позвонил Драгосу, вышагивая по стоянке уже другого мотеля, носящего название “Красная крыша”. Дракон ответил после первого же гудка.
— Нашел ее.
Драгос облегченно выдохнул.
— Хорошо.
— Она была ранена. С ней все в порядке, но срочно нужно показаться врачу, — меряя стоянку своими длинными шагами, Тьяго объяснил, что случилось, или, по крайней мере то, что ему удалось выяснить и то, о чем догадался.
Уличные фонари горели размытыми желтыми ореолами. Начался небольшой дождь. Его капли представали в уличном освещении серебристыми метеорами. Щупальца тумана поднимались с нагретого Солнцем асфальта и завивались вокруг стальных носков ботинок, создавая ощущение, будто Тьяго стоял посреди гнезда прозрачных змей Горгоны.
