- Ты думаешь, я слепой? - метнул свирепый взгляд на помощника Патрик.
Ужин закончился в полном молчании.
Часа через два Патрик отворил дверь спальни жены и увидел, что там никого нет. Нахмурившись, он заглянул в ванную, но и та оказалась пустой. Патрик спустился вниз и проверил каждую комнату, прежде чем вернуться в кабинет, где Берт смотрел телевизор.
- О нашем случае уже говорят в программе новостей, - сообщил он. Упоминают мафию, террористов и Бог знает что еще! Я думал, ты наложил запрет на разглашение этой информации.
- Я так и сделал. Анна не заглядывала сюда в мое отсутствие?
- Нет, - удивленно взглянул на него Берт. Затем в его глазах появилось беспокойство. - Разве ее нет в спальне?
Патрик оставил вопрос без ответа.
- Найди хозяина этой программы новостей и сделай так, чтобы эту тему забыли, - приказал он.
- Боюсь, что мы немного опоздали. Какой смысл бежать за ушедшим поездом? - проворчал Берт.
- Нечто подобное можно сказать обо всей этой истории, - бросил Патрик, - Как ты думаешь, она не могла незаметно выйти из дома?
- Анна? - уточнил Берт. - Это исключено. Снаружи дежурят десять человек, которые имеют при себе трех собак. Да и зачем ей выходить?
- Не знаю, - задумчиво произнес Патрик.
Но ее нет ни в спальне, ни в других комнатах...
- Я спущусь к охранникам. - Берт встал с кресла. - А ты еще раз проверь верхние комнаты.
Патрик взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.. Наверху он принялся методично открывать двери всех семи спален, расположенных на втором этаже.
Анну он нашел в последней спальне, да и то только потому, что свет из коридора упал на золотистые волосы его жены.
Патрик застыл на месте - Анна сидела на полу, прислонившись к прутьям детской кроватки, и прижимала к груди пушистого медвежонка. Глаза ее были открыты. Она знала, что Патрик смотрит на нее.
Патрик испытывал тягостные чувства. Он жалел Анну, которая выглядела совершенно измученной, и злился на себя за черствость.
- Не включай свет, - попросила Анна, когда он стал шарить рукой по стене в поисках выключателя. - Ты пришел сказать, что звонили похитители?
- Нет. - Патрик опустил руку и оперся плечом о дверной косяк. - Что ты здесь делаешь? - Он тяжело вздохнул. - Ты только лишний раз причиняешь себе боль.
- Мне спокойнее здесь, - пояснила Анна. - Я скучаю по моему мальчику. А он скучает по мне.
Однако Анна отнюдь не выглядела спокойной.
- Тебе нужно поспать, - констатировал Патрик, еще раз внимательно посмотрев на жену.
- Но ведь Тедди не уснет без медвежонка. - Анна сомнамбулически поглаживала палевый мех. - Он каждый вечер берет с собой в постель эту игрушку. Сначала я пою Тедди колыбельную, а потом...
- Идем отсюда! - хрипло произнес Патрик.
Но Анна даже не пошевелилась. Она продолжала перебирать тонкими пальцами мех, и непонятно было, слышала ли она, что сказал Патрик.
- Анна! - устало позвал он.
- Нет. Уходи, если хочешь. А я останусь, потому что здесь я чувствую себя ближе всего к своему ребенку.
За спиной Патрика возник Берт. Он слышал последнюю фразу.
- Все в порядке? - быстро спросил он.
- Исчезни, Берт. - Грубость в обращении к другу лишний раз свидетельствовала о том, что Патрик сражается с бурей эмоций, бушевавших в его груди.
Берт молча ушел, сочувственно вздыхая на ходу. И, похоже, его сочувствие относилось к обоим - Анна, безусловно, страдала, и к тому же он никак не ожидал, что Патрик будет так переживать за чужого ребенка.
Патрик медленно отделился от дверного косяка и вошел в детскую. В полумраке он разглядел голубые обои, веселые картинки на стенах, полки, уставленные игрушками. Толстый ковер под ногами тоже был голубым, как
Что и шторы на окнах. Патрик подошел к балкону и стал задумчиво вглядываться в ночь, сунув руки в карманы.
Анна искоса взглянула на мужа-на человека, тело которого она знала лучше, чем свое собственное. На которого ей было просто приятно смотреть и ощущать при этом, как в душе поднимается теплое чувство. И она снова и снова удивлялась, что этот человек принадлежал ей-удивительный и неповторимый человек!
Он принадлежал ей, она принадлежала ему...
Патрик был старше Анны на восемь лет, и разница в возрасте была заметна. Патрику нравилось это, как и их отличие друг от друга вообще. Он темноволосый, она-блондинка; он жесткий, она - нежная; он циничный и искушенный, она-наивная и целомудренная. Молодость и застенчивость Анны пробуждали в душе Патрика естественное мужское желание защитить ее.
Но Патрик Маллоу был весьма занятым человеком, а Анна так и не смогла привыкнуть к его постоянным отлучкам. Постепенно Патрика начала раздражать ее застенчивость, не говоря уже о страхе, который она испытывала перед Максом. Патрик не на шутку рассердился, когда жена заикнулась, что хочет жить в собственном доме, отдельно от свекра.
- Наш дом здесь! - категорично заявил он. - Если мы отделимся, отец обидится!
- Да он меня терпеть не может! - попыталась возразить Анна. - И демонстрирует это при каждом удобном случае.
- Отец дразнит тебя, потому что ты слишком робкая. Ты подозрительна, как параноик. Отец не настолько жесток!
Во всем, что касалось Макса, Патрик был слеп.
Погруженная в свои мысли, Анна вздрогнула от неожиданности, когда Патрик попросил:
- Ну хорошо, расскажи мне о малыше.
- Что рассказать?
- Что хочешь. Давай просто поговорим о нем.
Анна устало усмехнулась.
- Но тебе ведь неинтересно.
- Я с удовольствием послушаю, если тебе станет легче от этого. Расскажи мне, какой у тебя сын.
Анна пожала плечами.
- Ты же видел фотографию. - Уже в который раз она пожалела, что у Тедди нет сходства с отцом. Это могло бы послужить неопровержимым доказательством! - У Тедди мои волосы, мои глаза... - Анна могла бы добавить, что у мальчика отцовская улыбка, его же упрямство и обезоруживающее обаяние. - Он рано научился ходить и гораздо позже говорить. Ему нравится, когда люди улыбаются. Если незнакомый человек нахмурится, Тедди может расплакаться... - Горло Анны сжалось. Эти страшные люди... Патрик, - прошептала она, - я боюсь..,
- Я знаю, - так же тихо ответил он.
- Как ты считаешь, способны эти люди причинить боль ребенку?
- Не думай об этом, - попытался Патрик успокоить жену, но его голос прозвучал неуверенно. - Тедди ничего не случится, - добавил он, откашлявшись. - Бандитам это невыгодно.
- Почему же они так долго не звонят? - Анна подняла на мужа огромные измученные глаза. - его они ждут?
- Они ведут с нами игру, - хмуро ответил Патрик. - Заставляют нас нервничать. Чтобы потом, когда они позвонят, мы согласились на любые условия.
- А ты действительно согласишься на любые условия?
- Господи! - вздохнул Патрик. - Сколько раз повторять тебе, что я сделаю все возможное, чтобы вернуть твоего ребенка!
Глаза Анны наполнились слезами.
- Извини... - прошептала она.
- Ну, поднимайся. - Патрик помог жене встать на ноги. - Ты совсем измучилась, тебе нужно хорошенько отдохнуть.
- Только не отправляй меня обратно в спальню! - взмолилась она. - Мне там так одиноко!
- Ты будешь не одна, - сказал Патрик, забирая у Анны игрушку и кладя ее на детскую кроватку. - Я останусь с тобой.
- Ты? - смутилась Анна. - Но...
- Не спорь, я все равно не буду слушать, - перебил ее Патрик. - Тебе нужно отдохнуть, поэтому я побуду с тобой. Иначе тебе придется принять снотворное. Выбирай. Только побыстрее, чтобы мне не пришлось решать за тебя.
Анна внимательно посмотрела на мужа, но тот опустил глаза, не позволяя проникнуть в тайну своих помыслов. В ее душе шевельнулось нечто, похожее на желание. Отголосок воспоминаний о тех временах, когда Патрик был нежным и заботливым мужем, о каком могла бы мечтать любая женщина.
- Ты желаешь, чтобы я принял решение? - спросил Патрик, не дождавшись ответа.
- У тебя усилился акцент, - заметила Анна без всякой связи с темой разговора.
Патрик удивленно взглянул на нее, потом поморщился.
- Потому что я устал так же сильно, как и ты, - пояснил он. Затем, потеряв терпение, Патрик подхватил жену на руки. - Твое время истекло, сказал он, вынося ее из детской и направляясь в спальню. - Ты лишаешься права принимать решение.
У кровати Патрик позволил Анне встать на пол. После этого молча помог ей снять халат, под которым оказалась тонкая ночная сорочка кофейного оттенка, и откинул одеяло.
- Ложись, - велел он.
Анна подчинилась. Патрик тем временем снял трубку внутреннего телефона.
- Берт! Я у Анны. Позовешь меня только в случае крайней необходимости.
- Что это значит? - вскинулась Анна.
- Ничего особенного, - спокойно пояснил Патрик. - Я ожидаю звонка... из Бостона.
Он прошелся по комнате, выключая верхний свет и все лампы. Остался гореть лишь один ночничок под шелковым абажуром. Не глядя на жену, не спускавшую с него глаз, Патрик сбросил туфли и лег рядом.
