Не прошло и полминуты, как они уже выходили из калитки, поскольку мой муж, улыбаясь, пообещал им, что завтра же уберет кровать с тротуара. Он крикнул им вслед о том, что у Ливерпуля есть все шансы выиграть матч, потом снова повернулся ко мне. Улыбка исчезла с его лица.
— Проклятие! Ты что цирк тут устраиваешь?! — возмущенно заговорил он. — Какого черта выставила кровать на улицу?! Да еще с этой дурацкой табличкой! И что у тебя за вид! Вываливаешься к людям в идиотском халате, будто прачка!
Прежде он никогда не говорил со мной столь агрессивным тоном, никогда не употреблял столь грубые слова. Конечно, теперь он мог не стесняться в выражениях.
— Это не я цирк устраиваю, а ты, — возразила я, — связался с девицей вдвое моложе меня.
— Да! — сказал он. — Она вдвое моложе и вдвое сексуальнее, чем ты. В сто раз сексуальнее.
Обидно. Мне хотелось заплакать, но я сдержалась.
— Как бы то ни было, — продолжил он более примирительным тоном, — я сюда не ругаться пришел. Хотел узнать, как ты. Может, тебе нужно что-нибудь?
Переваривая его последнюю реплику, я внимательно рассматривала его. В нос мне бил удушающий запах лосьона после бритья, вне сомнения, сочетающийся по аромату с духами его новой женщины. И одежда на нем была новая — более стильная, молодежная. Это были видимые перемены, но, думаю, в нем изменилось и то, что оставалось невидимым глазу. Например, он наконец-то постриг ногти на ногах и трусы стал менять ежедневно, а не от случая к случаю.
— Мне нужны деньги, — сказала я. — Ты заблокировал мои карты.
— А, ну да, — произнес он, — мои тоже заблокированы. Адвокат настоял на замораживании счетов. Это временно, пока мы официально не оформим развод и не поделим имущество.
Адвокат?
Развод?
Поделим имущество?
Хм, мой муж уже о многом подумал.
— А пока я дам тебе немного наличных, вырученных от игровых автоматов. Деньги в машине. Сейчас принесу.
И он затрусил к автомобилю. Мой муж владел залом игровых автоматов, находившимся неподалеку от пляжа; прежде это было наше совместное владение.
— Извини, что мелкие деньги, — сказал он, вручая мне маленький, но увесистый розовый мешочек. — Здесь сто евро пятерками и четыреста монетами в два евро.
Мои деньги — точнее, мое денежное пособие — весили примерно четыре фунта.
— Итак, — продолжил он, — теперь что касается кровати. Раз она тебе не нужна, завтра найму грузовик и увезу ее. Мы приедем примерно в десять утра. Кровать в отличном состоянии. Конечно, я найду, куда ее поставить, когда подыщу себе подходящее жилье и перееду туда из гостиницы. А пока она постоит в гараже компании по грузовым перевозкам.
Значит, с кроватью тоже все устроилось.
В ту ночь я почти не спала. Но сон успела посмотреть.
И вот что мне приснилось.
Я стояла на заднем крыльце, надевая коричневые кожаные перчатки. Потом пошла в сад, чтобы пересадить цианотис, чахнувший в углу. Я стала вонзать лопату в мерзлую землю, но у меня мало что получалось. Над забором появилась голова миниатюрной фарфоровой куклы. Кукла совсем не была похожа на Тесс, но я как-то поняла, что это она.
«Я подумала, тебе следует знать, — в свойственной ей манере обратилась ко мне Тесс, — что твой муж и та его женщина лежат в кровати перед домом».
Прихватив с собой лопату, я быстро прошла через дом на парадное крыльцо. Мой муж и его любовница и впрямь были в кровати, но только теперь это была уже не кровать, а какая-то телега, катившая прочь по улице. Я кинулась следом. К тому времени, когда я нагнала кровать, она уже стояла перед закусочной. В окно я увидела, что мой муж и его красотка из страхового агентства стоят за стойкой, заказывая гамбургеры.
Я села на кровать, и она плавно покатила к морю. Начинался прилив, но кровать теперь уже превратилась в плот, и я стала грести лопатой, как веслом. Я была в эйфории. Мною владело ощущение свободы.
«Куда мы плывем?» — спросила я кровать.
«К далекой земле», — ответила она.
Я пробудилась и первые несколько секунд спросонья чувствовала себя абсолютно счастливой.
На следующее утро, в семь часов, я надела перчатки, но пошла не в сад, а на улицу. Впервые за десять дней я собиралась прикоснуться к старой кровати. Вдохновленная ночной грезой, я намеревалась сама убрать кровать, не желая, чтобы мой муж отвозил ее в какое-то свободное помещение, как обычный предмет мебели. Ведь это явно не просто обычный предмет мебели. До приезда грузовика оставалось три часа, и я планировала за это время по покатым дорожкам Трамора перетащить кровать к берегу, находившемуся на удалении пятисот ярдов от моего дома, и там столкнуть ее в море.
Эта идея представлялась мне вполне осуществимой — пока я куталась в свое стеганое одеяло. На деле кровать оказалась очень тяжелой. Я толкала ее из всех сил со стороны изголовья, но сдвинула всего на два дюйма. Проклятие! Она же на колесиках! Тогда почему не скользит так же плавно, как во сне? Осмотрев колесики, я обнаружила, что они давно перестали быть круглыми. Чтоб им пусто было!
Я вернулась в дом и выпила чашку чая. До прихода мужа время еще было, и у меня созрел новый план. Порывшись на полке на заднем крыльце, я нашла пилу.
В четверть одиннадцатого я услышала тарахтение грузовика, дающего задний ход. Я не встала с дивана, продолжая смотреть телевизор. В итоге, как я и предполагала, в дверь вскоре позвонили. Не один раз и не два. Сигнал был продолжительный, словно кто-то толстым пальцем беспрерывно давил на кнопку звонка.
Я открыла дверь. На пороге стоял мой муж.
— Привет, — поздоровалась я. — Тебе что-то нужно?
— Смеешься, да? Тебе прекрасно известно, что мне нужно. Где она?
— Ты о чем? — невинным тоном поинтересовалась я. — Выражайся яснее.
— Нигде не видно, — сказал водитель, появляясь из-за угла дома. — Я везде смотрел — в мусорных баках, в живой изгороди, в саду.
— Что вы ищете? — спросила я, уже не скрывая улыбки.
— Мы заметили только после того, как погрузили кровать в машину, мэм, — объяснил водитель. — Одна из ножек исчезла: ее отпилили.
— Какой ужас! — воскликнула я, едва сдерживая смех.
— Без ножки кровать — бесполезная вещь, — сказал водитель. — Если б она нашлась, ее можно было бы как-нибудь прикрепить на место с помощью нагелей…
— Что ж, ищите. Желаю удачи.
Я стала закрывать дверь. Мой муж задержал ее ногой.
— Ну уж нет, злобная стерва, — заорал он и, отпихнув меня локтем, прошел в дом. — Я знаю, это твои проделки. Я обыщу весь дом!
Пожав плечами, я шагнула за порог и взглянула на трехногую кровать, скорбно осевшую на грузовике. Водитель слонялся перед домом. Мой муж обыскал все комнаты, но деревянной ножки, конечно, не нашел. Не то чтобы я не имела отношения к ее исчезновению. Просто я глубоко закопала ее под цианотисом.
К тому времени, когда мой муж отказался от поисков, он уже был в ярости от отчаяния. Точно не зная, кто виноват в пропаже ножки, он ругался себе под нос, изливая свой гнев на все вокруг и ни на что конкретно. Сволочи, гады, дерьмо, скотство и т. д. и т. п., бранился он, распаляя себя все сильнее.
И тут мимо проходил сосед из дома № 2. Но мимо он, конечно, не прошел. Ведь он, как-никак, был человек с активной жизненной позицией.
— Прошу прощения, — обратился он к моему мужу, похлопав его по плечу. — Пожалуйста, перестаньте сквернословить. Подумайте, какой удар это нанесет по развитию туризма в нашем городе.
Мой муж повернулся, и вид у него был такой, что он прямо сейчас нанесет удар, но не по туризму.
— Поехали, нам пора, — сказал водитель, запрыгивая в кабину грузовика.
Мой муж хотел последовать за ним, но тут кое-что привлекло мое внимание, и меня внезапно осенила вдохновляющая мысль. Такая, что обычно приходит в голову уже после того, как спор или ссора окончены, когда уже поздно демонстрировать свое остроумие или находчивость. Однако на этот раз вдохновение посетило меня в самый нужный момент.
— Да, вот еще что, — сказала я мужу, поднимая с земли табличку с надписью:
БОЛЬШЕ НЕ ТРЕБУЕТСЯ.
КОМУ НУЖНО — ЗАБИРАЙТЕ!
Прежде чем он успел опомниться, я надела табличку ему на шею и засмеялась.
— Дура набитая! — взвизгнул он, быстро сдирая с себя табличку, но было поздно. Я уже успела запечатлеть в памяти этот образ.
Я продолжала смеяться, когда возвращалась в дом.
Смеялась, ставя на плиту чайник.
Смеялась, посылая текстовое сообщение Тони.
Смеялась, договариваясь по телефону о встрече с адвокатом.
Смеялась даже после того, как расплакалась, поскольку в итоге все кончилось хорошо. Мне он больше был не нужен, и его забрали.
10.
КАК ПОССОРИЛИСЬ ЦАРЬ С ЦАРИЦЕЙ
