- Но мы не будем торопиться.
Глава 9
Подгоняемая легким попутным бризом, яхта плыла на всех парусах. На горизонте угадывалась линия берега. День был теплый и солнечный, на небе ни облачка.
Первый же день плавания показал, что Валентина прирожденный моряк. Ее сильные, мускулистые и, несмотря на это, женственные руки прекрасно справлялись с любым заданием. Видимо, в ней проснулась кровь далеких предков, которые были не только степенными баронами, но и пиратами.
Они плыли уже три дня, и сегодня Рейф решил сделать давно задуманную остановку. Подкравшись к мирно дремлющей на солнышке Валентине, он наклонился и поцеловал ее обнаженную грудь. Не открывая глаз, женщина притянула его к себе и, блаженно улыбнувшись, прошептала:
- Еще.
- Не лучше ли открыть глаза, прежде чем делать такое заманчивое предложение? - засмеялся Рейф, целуя ее снова. - Как знать, кто мог оказаться на борту, пока ты спала! Может, это пират или странствующий авантюрист и бродяга, привлеченный прелестями нагой красавицы, спящей на палубе? Кого из них ты предпочитаешь?
- Тебя - пирата, бродягу и авантюриста. Я хочу тебя, Рейф Кортни, шептала она, притягивая его все ближе.
Его руки, губы, язык медленно и нежно ласкали ее разгоряченное солнцем и желанием тело. Постепенно ласки становились все изощреннее, интимнее, ни один самый потаенный уголок не был обойден его умелыми пальцами и губами. Валентина стонала, извиваясь от удовольствия в его объятиях, и наконец, когда ожидание стало нестерпимым, взмолилась охрипшим от желания голосом:
- Возьми меня! Возьми меня, Рейф!
Но он все медлил, ведя ее по тропе наслаждения, пока не почувствовал, что она полностью его, как никогда еще не бывала. Только его, и ничего больше не существует. И в этом стремлении завладеть ею целиком, достичь вместе с ней ворот нирваны и раствориться в наслаждении он был и пиратом, и авантюристом, и бродягой...
Потом они еще долго молча и неподвижно лежали, подставив свои утомленные от наслаждения тела ласковым лучам солнца. Казалось, они одни во всем мире, а вокруг только тихо плещущее море, бесконечно голубое небо и солнце.
Первым пришел в себя Рейф и, последний раз поцеловав возлюбленную, тихо прошептал:
- Эй, соня, ты не против, если мы немного отклонимся от курса и ненадолго сойдем на берег?
- Звучит заманчиво, - отозвалась Валентина все еще томным голосом. - А что нас там ждет?
- Мы приглашены на обед.
- Правда? Можно узнать, кем и где?
- Увидишь. - И, наклонившись, снова поцеловал ее.
- Эй! - Валентина стояла на верхней ступеньке лестницы из каюты в изящно облегающем шелковом платье, застегнутом на груди маленькой пуговкой.
Оторвавшись от карты, Рейф оценивающе оглядел возлюбленную, и ему тут же нестерпимо захотелось расстегнуть эту маленькую пуговку, но он прекрасно понимал, что стоит только начать...
- Готова? - неестественно хриплым от сдерживаемого желания голосом спросил он.
- Да. Так готова, как никогда. Он протянул руку, но не дотронулся до нее, предоставляя ей сделать первый шаг. Глядя на его длинные пальцы, Валентина поняла, что это не просто галантный жест. Если она сейчас возьмет протянутую ей руку, это не будет лишь соприкосновение двух рук, а нечто значительно большее и важное. Назад пути уже не будет. Внутри у нее все задрожало, казалось, даже воздух вокруг сгустился. Она хотела его, нуждалась в нем, она полностью отдала ему свое тело, но какой-то подспудный страх все-таки удерживал ее от этого последнего шага. Это был вопрос доверия. Доверия и гарантий, которых пока еще она не могла ему дать. Встретившись с его проницательным, ожидающим ее решения взглядом, она наконец вложила свои трепещущие пальцы в протянутую руку и тихо сказала:
- Никаких гарантий.
Его рука была твердой и надежной.
- Все образуется.
- Что ты имеешь в виду? - Сомнения всколыхнулись в ней с новой силой.
- Будет то, что ты захочешь и как ты захочешь.
- Разве такое бывает? Так просто?
- Будем проживать каждый день, принимая все, что он нам принесет. Без сожалений и взаимных упреков.
- Делая вид, что прошлого не существует?
- Нет. - Рейф нежно привлек ее к себе и погладил по щеке. - Понимая, что прошлое - это просто прошлое. Часть нашей жизни, возможно изменившая нас и сыгравшая в ней огромную роль, но ушедшая. Окончательно и бесповоротно.
- Это невозможно, - печально и упрямо пробормотала она.
- Возможно. - Он снова улыбнулся ей. - И сегодня ты сама убедишься в этом.
Валентина недоверчиво приподняла бровь.
- Полагаю, ты имеешь в виду таинственное приглашение на обед?
- Эх ты, Фома Неверующий, - сказал Рейф, увлекая ее к уже сброшенному трапу. - Гляди и слушай внимательно. А потом реши для себя. Как прошлое с его трагедиями повлияло на любовь Джеба и Никки.
Неожиданно ее взгляд упал на яркую вывеску на пристани - "Чарльстон", и тут постепенно все встало на свои места.
- Джеб Теннер и Николь Коллсон, - задумчиво пробормотала она.
Рейф с облегчением вздохнул. Втайне он очень надеялся, что, несмотря на секретность, окружающую деятельность "Черного дозора", ей известна легенда о безудержной храбрости агента Джеба Теннера и о его пронесенной через все выпавшие на его долю испытания любви к Николь.
- Джеб и Николь Коллсон-Теннер, - поправил он Валентину. - Они и будут нашими сегодняшними хозяевами.
На берегу их уже ожидал старинный фаэтон, запряженный парой лошадей. С козел радостно махал смуглый молодой красавец.
- Рад приветствовать вас в нашем городе. Может, вам охота немного прокатиться по нему и узнать его древнюю историю?
- Мне известна история Чарльстона, - безразлично бросил Рейф.
- О, очень возможно, сэр. Но не та, о которой могу рассказать вам я, возразил молодой человек тоном опытного гида.
Валентина молча глядела то на одного, то на другого, с любопытством ожидая, что же последует дальше.
- А если меня не интересуют истории, почему я должен садиться в вашу коляску?
- Потому что нет места более романтичного, чем Чарльстон при лунном свете.
- Я вижу вокруг себя только яркое солнце.
Валентину начал понемногу забавлять этот дурацкий пинг-понг.
- Конечно, сэр, так и есть. Но день проходит так быстро... К тому же вам ведь все равно понадобится транспорт.
- Он действительно нам нужен. Но что, если я не интересуюсь ни лунным светом, ни романтикой?
- Тогда, сэр, - проговорил возница, забавно передразнивая тон и выражение лица Рейфа, - принеся предварительно извинения мисс О'Хара, мне придется назвать вас круглым дураком.
Валентина даже задохнулась от изумления. Откуда совершенно незнакомый человек мог знать ее имя?
- А ведь ты, как всегда, прав, Джек, - смеясь, сказал Рейф и обнял друга. - Господи, сколько же мы с тобой не виделись. А как поживает Миранда? Она в Париже?
- Была, пока не услышала про Джордану. Теперь она с ней, - с улыбкой сообщил Джек. - Послушай, по-моему, мы проявляем невежливость по отношению к твоей прекрасной даме. Представь же нас друг другу.
Рейф посмотрел на все еще не могущую оправиться от изумления Валентину и, взяв ее за руку, подвел к другу.
- Мисс О'Хара - мистер Бун. Джек - Валентина.
- Рад, что могу лично поблагодарить вас за Кони, Валентина, - неожиданно став серьезным, с чувством проговорил Джек. - Мы с Хетти и Мирандой ваши вечные должники.
Хетти, Миранда, Джек Бун, не говоря уже о людях, с которыми ей еще предстояло встретиться, - живые легенды "Черного дозора". На какую-то долю секунды Валентине показалось, что она попала в сказку.
- Рейф, - нарушил молчание Джек, - о чем ты думаешь? Вместо того чтобы заниматься дамой, ты держишь ее на солнцепеке и болтаешь о старых друзьях. У вас еще есть пара часов до обеда, и лучшее, что мы можем сделать, - это показать ей город.
Через минуту они уже сидели в коляске. Усевшись на место возницы, Джек оглянулся и внимательно посмотрел на них.
- Рейф, дружище, мы уж и не надеялись, что ты остепенишься. Но, думаю, сейчас ты нашел себе подходящую пару. Умная, храбрая и.., красивая. Господи, приятель, да она само совершенство. Смотри не упусти!
- Упустить ее - да ни за что на свете, - пробормотал себе под нос Рейф, и они тронулись.
Глава 10
- Ну, вот и приехали, - объявил Джек своим мелодичным баритоном. Узкую улочку, куда завернули лошади, освещали фонари - как будто из другого столетия. Колеса мерно застучали по неровной булыжной мостовой. Город с его огромными богатыми особняками, казалось, остался позади.
Сейчас они ехали по окраине Чарльстона, где за столетними дубами скрывались куда более скромные дома, хотя каждый из них имел свой неповторимый характер. Дом, у ворот которого остановился фаэтон, был в глубине сада, и в нем некогда располагалась художественная галерея, которую содержала Николь. Со временем он был перестроен в постоянное жилище для навсегда обосновавшейся в городе супружеской четы.
