Они внимательно осматривали ее блестящие черные волосы, теперь длинные, повязанные желтым шарфиком, лицо, похудевшее, как ей было прекрасно известно, умело оттененное при помощи косметики, которой в былые дни она почти не пользовалась. Глаза Адама двинулись дальше, вниз по замшевой стильной куртке и коричневым шерстяным брюкам, заправленным в сапожки мягкой оленьей кожи, и от этого оценивающего взгляда она беспокойно заерзала. Наконец он отпустил ее руку, и Лаури с ужасом увидела время на часах на пульте управления.
- Мне надо скорее возвращаться, - обеспокоенно сказала она. - Черт с ними, с покупками. Можешь подвезти меня назад... в то место, где я работаю? Меня ждет напарница, она из-за меня не может уйти.
- Раз ты просишь.
До элегантной улочки, сплошь занятой магазинчиками, переделанными из жилых домов, выстроенных еще во времена Регентства, когда городишко был фешенебельным курортом с минеральными источниками, было рукой подать. Они проехали мимо антикварной и ювелирной лавок, мимо магазинчика, где торгуют дорогой обувью и кожаными изделиями, и по просьбе Лаури остановились у магазина с двумя витринами: в одной была красиво разложена детская одежда, в другой стояла старинная колыбелька, заваленная кружевами и лентами.
- "Малыш", - прочитал Адам вывеску. - Ты работаешь здесь?
- Здесь. - Лаури торопливо расстегнула ремни и вежливо улыбнулась ему. Спасибо, что подвез. Мне надо бежать. Жаль, что мы встретились при таких неприятных обстоятельствах...
- Не думай, что ты отделаешься так легко, - прервал ее Адам. - Нам надо поговорить. Я в "Честертоне". Буду ждать тебя там в восемь. Вместе пообедаем.
- Об этом даже речи не может быть. Адам пожал плечами.
- Что ж, если не придешь, я явлюсь завтра сюда и буду торчать, пока не согласишься. Лаури посмотрела на него, закусив губу. Адам отвечал ей холодной улыбкой.
- Скажи своему мужу, или любовнику, или кто там у тебя есть, что я твой старый приятель, который просит уделить ему час-другой, не больше. Что истинная правда, честное слово.
Лаури увидела Дженни, выглядывающую из-за жалюзи входной двери, и неожиданно уступила.
- Хорошо. Но я могу опоздать.
- Пустяки. Я подожду, - заверил он ее таким тоном, что у нее мурашки побежали по коже. Лаури выскочила из машины и бросилась по широкому тротуару, вздрогнув, когда дверь распахнулась перед ней. Она вбежала в магазин, захлопнула за собой дверь, закрыв ее на задвижку, и протянула руки ребенку на руках Дженни.
- Прости, что я так задержалась, Дженни. Здравствуй, любушка. Ты хорошо себя вела?
Розин Морган просияла, обнажив все шесть зубиков, и пролепетала "мам-мам", пытаясь слезть с рук Дженни на пол. Лаури посадила ее в манеж, набитый игрушками, рассказывая одновременно о дорожном приключении Дженни, своей помощнице, обучавшейся по системе Монтессори и заведующей ее яслями на первом этаже под магазинчиком.
- Вот так невезение, - с сочувствием откликнулась Дженни, поежившись в своем халате. - Рози веселенькая, только уже проголодалась. А кстати, где продукты?
- Да я так ничего и не купила, - Лаури надула щеки и выпустила воздух. Ладно, не страшно. Покормим Рози сегодня тем, что есть.
- А вы как?
- Мне, к сожалению, надо уходить. Можно найти сиделку? Есть у нас кто-нибудь свободный?
- Я посижу, - предложила Дженни. - Мне сегодня вечером все равно делать нечего. А телек можно посмотреть и здесь.
Горячо поблагодарив ее, Лаури подхватила дочурку и понесла ее наверх, в свою квартиру. Они немного поиграли, затем Рози с аппетитом поела и потопала по гостиной, хватаясь за стулья. Лаури сидела на краешке дивана, следя за каждым движением малышки, и с возмущением думала о том, что судьба снова столкнула ее с Адамом Хокриджем. Мысль о предстоящей встрече пугала ее до смерти. Но, не согласись она, он, чего доброго, выполнил бы свою угрозу и заявился в магазинчик на следующий же день - вот уж чего она не хотела ни за что на свете.
Розин моя, и только моя, с негодованием твердила себе Лаури. Адам никогда не узнает, что она обманула его, написав, что тревога оказалась ложной. Она не хотела, чтобы он вторгался в ее новую жизнь. Разумеется, воспитывать ребенка в одиночку было нелегко, но с помощью семьи она сумела устроиться и растить дочь и одновременно управлялась со своим магазинчиком. Только не хватает, чтобы Адам Хокридж нарушил с таким трудом налаженную жизнь.
Розин оттолкнулась от ближайшего стула и заковыляла через комнату к Лаури, доверчиво протянув к ней ручки.
Лаури подхватила ее, обняла, поцеловала и понесла в ванную, где малышка предалась новым развлечениям. Плеск и счастливый писк сменились протестующим плачем, когда Розин извлекли из ванны, вытерли, а потом ее пухленькие, молотящие по воздуху ручки и ножки запихнули в пижамку. Затем наступила тишина, когда Лаури сунула девочке вечернюю бутылочку молока и они сидели, обнявшись, - любимое время дня, которого Лаури всегда ждала с нетерпением: рабочий день закончился и она была наконец одна со своим ребенком, пока Розин не засыпала у нее на руках, вдруг став тяжелой-претяжелой. Лаури отложила опустевшую бутылочку и прижала к себе дочурку. Моя, думала она. Только моя.
Лаури склонилась над ангельским личиком уложенной в постельку Розин, снедаемая беспокойством, и оттого дольше обычного задержалась у кроватки, прежде чем с неохотой собираться на невеселое свидание. Гордость, если не что-нибудь другое, требовала повышенного внимания к собственной внешности, и, когда Дженни вернулась, волосы Лаури были туго стянуты в пучок на макушке, а сама она была в малиново-красном платье, купленном как вознаграждение за низкокалорийную диету и безжалостные упражнения, которыми она себя изнуряла, чтобы сделать фигуру изумительно стройной.
С пылающими ушами от одобрений и комплиментов Дженни Лаури бросила последний взгляд на спящую дочку, убедилась, что Дженни знает, куда она уходит, и отправилась в "Честертон", до которого было рукой подать, но который был для нее недосягаем, поэтому она в нем ни разу и не была. Торопливо шагая, она с беспокойством размышляла о том, что могло привести Адама в этот городишко, и молила Бога, чтобы он не задержался здесь больше одной ночи. При мысли, что он будет здесь под боком несколько дней, ее охватывала тихая паника. Проходя через портик отеля, она собралась с духом. Раз уж она здесь, можно позволить себе вкусно поесть. На этот вечер, пообещала она себе, диету побоку. Желудок радостно отозвался еще до того, как она увидела Адама Хокриджа. В самом деле, грешные калории были ей необходимы, чтобы претерпеть этот тяжелый вечер.
Адам ждал ее в фойе отеля, расположившись с вечерней газетой в мягком кожаном кресле возле входа. При ее появлении он вскочил, и, увидев его вдруг непредвзятым взглядом, Лаури почувствовала с досадой, как все в ней затрепетало. Но она тут же пресекла непрошеные чувства. Все это, напомнила она себе, осталось в прошлой жизни. Сегодняшний вечер - тяжелая повинность, чтобы благополучно разделаться с этим. Адама, которого она знала, больше не существует. Великолепный высокомерный мужчина, улыбающийся ей, больше не ее возлюбленный. Он угроза ее существованию.
- Привет, Лаури. - Он взял ее за руку, и глаза его сверкнули, когда она быстро отдернула ее. - Ты великолепно выглядишь - на щеках розы с холода.
- Надеюсь, не на носу, - беззаботно откликнулась она. - А здесь очень тепло.
Адам помог ей выбраться из пальто, по крою напоминающего морскую шинель, и передал его проходящему официанту.
- Пойдем в бар, выпьем и подумаем, что будем есть.
Бар был маленьким, тускло освещенным, чтобы усилить ощущение интимности, отчего Лаури стало не по себе. К немалому ее огорчению, в баре были в основном парочки, поглощенные друг другом. По ней, так лучше был бы шум, смех, гремела бравурная музыка, чтобы как-то разрядить напряженность ситуации, и не помешал бы глоток чего-нибудь, чтобы успокоить расшалившиеся нервишки. Однако, решив сохранить ясную голову, Лаури отказалась от предложенных напитков и попросила стакан минеральной воды, не обращая внимания на то, что у ее спутника брови полезли вверх.
- Ну ладно, давай рассказывай, - сказал Адам, как только появились заказанные напитки. - Почему Пеннингтон?
Лаури откинулась на спинку стула, довольная, что не приходится ходить вокруг да около.
- Всего в нескольких милях отсюда у меня есть родня. К ним я приехала из Лондона. А здесь мне нравится, вот я и осталась... - Она замолчала, прикусив губу.
- После чего? - спросил он.
- После того как оправилась от разрыва с тобой, - деревянным голосом проговорила Лаури. Адам глотнул свое виски.
- Это заняло много времени?
- Нет, - солгала она не задумываясь. Наступило молчание, прерванное официантом с двумя объемистыми картами. К тому моменту, когда они изучили меню, обстановка несколько разрядилась.
