Когда Рори неожиданно затребовал себе еще одну женщину, Джорди запротестовал. С тех пор как Эмил схватили Макгуины, Рори только и делал, что пьянствовал и дебоширил. Джорди догадывался, что его приятель на грани сумасшествия, и опасался, что мысль о Черном Парлане, сжимающем в объятиях Эмил, подтолкнет Рори к настоящему помешательству. Только при условии, что ему, Джорди, будет позволено присутствовать при сближении Рори с женщиной, дабы он смог проконтролировать чрезмерные аппетиты приятеля, Джорди дал согласие на истязание очередной жертвы. Он вернулся с дородной, полной женщиной, выражение лица которой говорило о том, что она готова поладить сразу с двумя мужчинами.
Рори лежал на кровати и наблюдал, как Джорди совокуплялся с пышкой, одновременно потягивая эль. При этом доставленная Джорди шлюха ухитрялась дарить своими ласками и самого Рори. Хотя его тело отзывалось на ласки женщины, он умудрялся при этом думать об Эмил. Что бы там ни было, он заполучит эту девицу, унизит ее и возьмет в компании с Джорди. Он сломает самый ее дух, гордыню и, уж конечно, тело, а потом лишит жизни. Размышления о будущем унижении невесты привели его в еще большее возбуждение. Эмил Менгус будет валяться у него в ногах и молить о пощаде, прежде чем он покончит с нею...
***
Эмил вздрогнула. Она попыталась себя уверить, что причиной этому холод в зале, но знала, что лжет себе.
Холод скрывался где-то внутри нее. Все, что ей удалось в этот момент сделать, - стряхнуть некий темный образ, вдруг завладевший ее душой. Однако воплощенное зло на краткое время успело коснуться ее ледяными пальцами.
Девушке потребовалась вся отвага, чтобы не издать громкий вопль ужаса.
- Ты что, заболела, Эмил? - прошептала Джиорсал. - Ты побледнела прямо как полотно.
- Привиделось, как по моей могилке разгуливает гусь, вот и все.
- Не смей больше говорить мне такого, - сказала Джиорсал и тоже вздрогнула. - Давай-ка выйдем на минутку из зала и прогуляемся, чтобы не слушать байки о битвах минувших времен. Уверена, эти рассказы, где полно крови и смертей, испортили тебе настроение.
Лаган проследил за тем, как сестры покинули пиршественный зал и вышли во дворик. Он решил не ходить следом, поскольку и без него было кому наблюдать за гостями и пленниками. Взявшись за руки, женщины двинулись по двору неспешным шагом, и Джиорсал порадовалась неожиданному уединению: теперь они с Эмил могли спокойно поговорить.
- Как дела у Дженнет? Должно быть, ее беременность подходит к концу?
- Да, Эмил, ребенок должен вот-вот появиться на свет.
Чувствует она себя неплохо, хотя и быстро утомляется. - Джиорсал пристально посмотрела на младшую сестру. - Хочу снова задать тебе тот же вопрос: как у тебя дела? Не стоит только убеждать меня в том, что этот человек не коснулся тебя и пальцем: у меня есть глаза.
- Как ты думаешь, отец тоже это увидел? - спросила Эмил, внезапно сдавшись и даже не попытавшись отрицать очевидного.
- По-моему, нет. Знаешь, - тут Джиорсал вспыхнула, - я и сама бы ничего не заметила, но дело в том, что за последние дни мы очень сблизились с Иеном.
- Да что ты? И как это произошло?
- Ты хочешь сказать, что подметила в нашем с Иеном браке некий изъян с самого начала?
- Я бы не стала называть это изъяном. Просто между вами не было настоящей близости.
- А это разве нормально? - Джиорсал нахмурилась. - Я ведь не хотела выходить замуж за Иена. Я считала его простаком да и вообще грубоватым малым. И это отношение у меня сохранялось довольно долго. С другой стороны, я не предавала его и никогда не отталкивала от себя. Но давала ему мало. Мало ласки, я хочу сказать. Перемена между нами произошла тогда, когда вас с Лейтом захватили Макгуины. Я очень внимательно посмотрела на типа, который предназначен тебе в мужья, и у меня словно глаза открылись. Я по-иному взглянула и на собственного мужа. Какой же дурой я была все эти годы! Несмотря на мою холодность, этот человек ни разу не вспылил, и хотя он и в самом деле малость грубоват, ни в коем случае не жесток.
Ну, после этого я сказала ему несколько теплых слов и сама пришла в его постель, где, признаться, должна была находиться раньше, не заставляя мужа выпрашивать то, что принадлежало ему по праву.
- На самом деле вы любили друг друга все это время, Джиорсал.
- Теперь-то я это понимаю, но прежде я была погружена только в собственные переживания, искала в муже недостатки, не замечая его достоинств.
Эмил приобняла сестру за плечи.
- Я очень за тебя рада. За тебя и Иена. Он хороший человек. Его так называемая грубость - просто застенчивость наизнанку.
- Да, ты права. К моему стыду, моя младшенькая разглядела все это раньше меня самой. Ну а теперь расскажи мне, что у вас с Черным Парланом.
- Ты настаиваешь? - Эмил вдруг почувствовала, что и в самом деле надобно обсудить с кем-нибудь свои сердечные дела.
- Даже очень. Он тебе не делал больно, надеюсь?
- Нет, нет. Ему очень приглянулся Элфкинг, и он предложил мне выбор: если я приду к нему ночью, он не станет забирать у меня коня. Слушай, я, наверное, тебя шокирую?
- Так, самую малость. - Сестра покачала головой. - Неужели ты отважилась на это ради жеребца? Такого, конечно, я понять не в силах, но все равно удивляюсь твоему выбору.
- Конечно, с его стороны это было в какой-то мере жульничеством, однако не в этом дело. Я тебя еще больше шокирую, когда скажу, что мне нравится быть с ним в постели и что я пошла на эту сделку не только из-за Элфкинга.
Признаться, никакого чувства вины я не ощутила, хотя очень старалась. Все время я думала об одном - скоро мне придется сделаться женой Рори Фергюсона.
- Стало быть, отчего не получить удовольствие, если случай представился?
- Что-то вроде. Я ухватилась за эту возможность обеими руками. Разумеется, Парлан не устает твердить, что моей свадьбы с Рори он не допустит, но я, честно говоря, не знаю, каким образом он ее предотвратит и зачем ему вообще вмешиваться в это дело.
- Если у него получится, дай мне знать. Я буду рада этому известию. Он такой большой человек, этот Парлан, - вдруг сказала Джиорсал вроде бы без всякой видимой связи с предыдущим.
- Так и есть, - со значением подтвердила Эмил, а ее сестра, когда уловила смысл сказанного, покраснела как рак.
- Ты испорченная, очень испорченная девчонка. Я ведь совсем не то имела в виду. - Сестра нахмурилась. - Не могу винить тебя в случившемся, Эмил, но будь осторожна.
Парлан из тех мужчин, из-за которых женщины сходят с ума. Ты не в состоянии получить больше того, что у тебя есть сейчас, но время может принести тебе разочарование и душевную боль.
- Я все отлично понимаю, Джиорсал. Не терзай себя понапрасну. - Эмил с удовольствием вложила бы в эти слова больше уверенности.
- Ты сказала, что он немного жульничал с тобой. Как это понять?
- Уж очень ему нравится Элфкинг. Он просто не сводит с него глаз и даже не пытается скрыть этой своей страсти.
- Но ведь он обещал не забирать у тебя лошадь. Я лично не верю, что подобный человек способен нарушить данное слово. В этом по крайней мере молва его не обвиняет.
- Он обещал не отнимать у меня коня. Но никогда не говорил, что не попытается залучить Элфкинга в свои стойла каким-нибудь другим путем. Он хитрый. У него что-то свое на уме. Раньше я об этом только подозревала, теперь совершенно уверена. Тут еще одна сложность: отец, к примеру, говорит, что моя очередь на выкуп - вторая, значит, он не очень-то заботится о моей чести. А вот Парлан, наоборот, утверждает, что я для отца - не пустое место. Он сказал, будто папа заставил его дать клятву не причинять мне вреда.
Парлан вроде бы такую клятву дал, и отец успокоился. Повторяю, за всем этим что-то кроется. Что же касается Парлана Макгуина, он хитрец, каких мало, и к тому же ужасно самодовольный.
Вытирая слезы, выступившие у нее от смеха, Джиорсал наконец выговорила:
- Из того, что ты рассказывала, видно, что он вовсе не животное, которое питается сырым мясом, как о нем болтают.
- Точно, он не такой. - Тут Эмил поведала Джиорсал историю своего неудавшегося побега. - Ты знаешь, ничего дурного от него, кроме крика, я не увидела и не услышала. Еще, пожалуй, он топал от ярости ногами - вот, пожалуй, и все.
После прогулки Эмил удалилась, в глубине души полагая, что развеяла все страхи сестры. На самом же деле она их только увеличила. Когда Менгусы возвращались к себе в лагерь, Джиорсал на короткое время оказалась один на один с Парланом. Женщина взглянула на великана снизу вверх, явственно озадачив его блеснувшей в ее глазах яростью.
- Не смейте делать Эмил больно, - прошипела она.
- Как я уже имел честь сказать вашему отцу... - начал было он.
- Я знаю, что вы сказали отцу, двуличный человек. Но со мной эти штучки не пройдут. Мне, признаться, наплевать на ее девственность и такого рода условности. В настоящий момент я говорю о сердце девочки, и если вы оставите синяки и ушибы там, вам придется горько об этом пожалеть, Парлан Макгуин.
