Пациент Йохима выжил, поразив больничный персонал невероятной волей к жизни и силой характера. Уникальность же работы хирурга вызывала сомнение а уж и была ли так серьезна травма, и не померещилась ли всем эта фантастическая битва Йохима? Но профессор Вернер не умел обманываться. Наблюдая за своим протеже, он сразу подметил: степень возможностей этого парня предопределяется неким состоянием "куража" - эйфорической приподнятости, в которой он сам того не подозревая, мог творить чудеса. Йохим был от природы наделен редким "чувством материала", позволявшим ему каким-то особым чутьем определять степень повреждения тканей и тактику их устранения, угадывая те единственно возможные пути, которые открывались в каждом отдельном случае. В этом он мог соперничать с самим Вернером. Но в состоянии упадка сил и вялости, бывшими для парня скорее нормой, чем случаем, он уступал самому заурядному малоопытному хирургу-очереднику. К сожалению, Йохим не умел управлять вдохновением, а позволить себе ошибки и провалы хирург права не имел. Эти соображения мучили Вернера, когда он решал вопрос о целесообразности дальнейшего пребывания доктора Динстлера в его клинике. Специализацию он завершил, получив полномочия к хирургической деятельности, но Вернер хорошо понимал, какие трагедии сулит Йохиму такое будущее.
-Он у тебя артист, пойми же, - говорил Вернер Ванде, - блестящий, редкий артист, который может быть виртуозом и мясником в зависимости от того, как посмотрит на него Вдохновение. Но здесь не сцена, и речь идет не о тухлых яйцах в награду за фальшивую ноту. Платить за неудачи здесь придется дорого, очень дорого - совестью, репутацией, карьерой, возможно даже - собственной жизнью.
Сидя в гостиной Вернера, они решали участь Йохима. Остановились на компромиссном варианте: впереди лето, а следовательно, законный отпуск. С августа Йохиму будет предоставлена должность ассистента в отделении травматологии с испытательным сроком на полгода. А дальнейшее покажет судьба.
Так и решили. Ванда уже работала в лаборатории фармацевтической
фабрики и могла взять недельный отпуск для свадьбы и небольшого
путешествия, Йохим же отправился навестить бабушку, чтобы к 20 июля
вернуться в Грац и уже вместе со своей женой совершить небольшое турне по
озерным местам, навестив попутно "абрикосовое именье" Леденцев. Все
складывалось совсем неплохо, открывая перед молодоженами если и не
радужную, то вполне надежную перспективу.
ЧАСТЬ III. ДАНИ
1
Йохим распахнул окно в гостиной и облокотился на подоконник, жадно втягивая запах сирени, мокнущей в мелком моросящем воздухе. Белые махровые, тяжелые, как виноградные гроздья, лиловые - турецкие с мелкими остроконечными звездочками, бледно-сиреневые четырехлепестковые, чьим редким пятилистником владеет Фортуна, - эти соцветия, погрузневшие от воды, источали вкрадчивый, убаюкивающий аромат. Было тихо, лишь по веткам и жестяному карнизу барабанили дождевые капли. Приятно-неопределенные, ленивые мысли текли планов, путаясь и тая, будто вальсируя в нежном, сгущающемся сумраке.
Внезапно что-то хлопнуло, зафыркало, зашуршало по гравию. Скрипнула автомобильная дверца и, прежде чем Йохим вынырнул из своей полудремы, под окном кричали:
- Господин доктор! Необходима срочная помощь! Я сдохну прямо здесь в луже, если не увижу вашу ученую физиономию!
На крыльце, смахивая воду с макушки, стоял Дани. Друзья бросились друг другу в объятия, пытаясь уже телами ощутить происшедшие изменения. Загорелые, мускулистые руки Дани поглаживали спину Йохима, сутулую и теплую, в мягком вязаном пуловере покойного деда, а настороженный нос "доктора" ловил незнакомый запах одеколона, исходившего от мокрой щеки с недельной колкой щетиной.
Вот они снова вместе и нет никакой неловкости, никакой виноватой заминки, которой опасался Йохим.
Переписка заглохла еще года четыре назад и они, в сущности, потеряли друг друга, с неожиданной легкостью освободившись от тех уз, которые казались пожизненно-нерасторжимыми.
- Какая же это, в сущности, ерунда! Есть вещи, которые уже нельзя, просто невозможно испортить... - думал Йохим, не ожидая, что мыслит вслух.
- Конечно же, старина, есть наш Везувий и тевтонец на Россинанте это же нетленка! - подхватил Дани. - Пусть их уже трижды растоптали бесчувственные к большему искусству акселераты. В нашей памяти - они вечны!
Устроившись на диване в гостиной, друзья пристально оглядывали друг друга. Йохим изумленно таращил глаза на темную шевелюру Дани, сменившую знаменитые золотисто-русые пряди.
- Как это у тебя получилось? - наконец вымолвил он.
-Ты про волосы? - Дани отбросил со лба длинную прядь. - "Понимаешь, проснулся утром после нашего проигрыша итальяшкам, глянул в зеркало - и аж сел. Вот тебе, думаю, и футбол!
-Дани... - Йохим недоверчиво покачал головой. - Я знаю точно - так не бывает.
А тот уже хохотал, довольный розыгрышем.
-Не пугайся, Ехи, со мной все в порядке. Недавно выкрасили для съемок. Ты что, совсем не замечаешь, что я - вылитый Ален Делон, только масть не совпадала... Ах ты, австрийская провинция, неужто не видел "Рокко" Висконти? Ага, узнал! Вот - перед тобой - звезда!.. Ну - копия. А может быть - восходящий оригинал. Во-первых, я моложе и у меня все еще впереди. Во-вторых, - у меня родословная лучше. Он, говорят, сын мясника, а я молочника, что более благородно.
- У тебя, Дани, вечно знаменитости в роду - то Жерар Жиллип, теперь этот Делон. Вот ведь везуха, не какие-то там типы из рубрики "Их разыскивает полиция", или скромные медработники, а все сплошь любимцы публики!
- А вот ты, по-моему, сильно смахиваешь на профессора Фрейда, - Дани весело разглядывал друга. У Йохима появились очки, делавшие его солидным; застиранный вязаный пуловер и толстые теплые носки выглядели уютно. Темные, мягкие волосы, по-прежнему падавшие на лоб и довольно неухоженные, торчали за ушами и на тонкой худой шее.
- Мой отец увидел Корнелию в городе и она сказала, что ты здесь. Представляешь, везение - ведь я заскочил всего на три дня... - и Дани без пуаз выложил сразу все, что положено было знать близкому другу. Йохим, потеряв надежду разобраться в деталях, ухватил основное. Мать и отец Дани давно расстались и теперь у него есть мачеха, клевая девчонка, хотя и деревенщина. Маман, все еще хворающая живет на Ривьере у бабушки Дани, т.е. у своей матери. Дани уже получил приличный гонорар за съемки первого киноролика, подвернувшегося ему благодаря участию друга-покровителя Остина.
- Вообще, Остин - суперделовой, может все. Теперь его яхта на неделю в моем распоряжении и я думаю вместе с Сильвией совершить маленькое свадебное путешествие. Нет, женится пока не собираюсь, да и Сильвия замужем, но у нас закрутилась такая история после "Ромео и Джульетты... Нет, Сильвия не актриса. Она - лучшая попка в "Раю". "Парадиз" - название шикарного варьете на Лазурном берегу (для тех, кто не знает). Но она обещала все бросить и отчалить со мной на яхте. Нет, плавать мы будем, конечно, не в одиночестве - какая свадьба без гостей?... - Дани внезапно остановился и ухватил Йохима за руку: - Ты-то, старикан, как? Сидишь, отмалчиваешься, скромник. Наверное, уже доктор. Спасаешь психов? Старому другу - прием вне очереди - заметил, у меня совсем крыша поехала?
Йохиму пришлось разочаровать друга, объяснив, что психотерапевт из него так и не получился, зато он режет и не менее удачно, чем легендарный Джек-потрошитель - редко кому удается спастись. А через десять дней он возвращается в Грац, чтобы сочетаться законным браком, т.к. уже больше года проживает с Вандой вполне семейно.
- Слушай, дружище, - на безупречно лбу Дани собрались задумчивые морщинки, - как это ты понял, что надо сочетаться браком именно с этой, а не с другой? Чем она оказалась лучше?
- Других пока не было, - внес ясность смутившийся Йохим. Ага-а-а, - протянул Дани, - если в двадцать пять у тебя первая женщина, а в двадцать шесть - она же единственная, то надо непременно жениться. Более того, есть определенная уверенность, что ты не станешь многоженцем, а так же, что до второго брака с такими темпами, ты просто не дотянешь... И знаешь что, Ехи, ... - Дани что-то смекал и подсчитывал, - у меня есть идея получше, чем каникулы у бабушки. Поскольку мне явно не придется удостоить тебя чести быть свидетелем на свадьбе, прихватив букет с лентами, а главное - гульнуть на традиционном мальчишнике я забираю тебя с собой. Недельный мальчишник с юными француженками на теплой лазурной волне - мой подарок. И никаких возражений. Сейчас ты оторвешь свой костлявый зад от этого дивана, доползешь до калитки - и все решится самой собой.
Дани пропустил Йохима вперед, наблюдая за его реакцией.
В густых сумерках за кустами сирени перламутром мерцало что-то нечто большое и белое. Новенький автомобиль спортивного типа был похож на крепкого мускулистого скакуна, готового сорваться с места. Казалось, ему не терпится покинуть эту тихую узкую дорожку, рвануть во весь опор на просторы скоростного автобана.
