- Не беспокойтесь. Я с удовольствием помогу.
Единственной его целью было угодить сыну. Он не ожидал награды в лице Рей Паскел, с ее большими, цвета лесного ореха глазами, слегка вздернутым носом и гладкими, почти по-мальчишески подстриженными бронзовыми волосами, которые придавали ей вид очаровательного гномика или эльфа. Похожего на одного из маленьких человечков из сказок его матери.
- Мне ехать за вами?
Рей обдумала его предложение.
- Нет, - решила она. - Будет проще, если вы поедете с нами - если выдержите. Мне нужно заехать за парой мальчишек и в булочную.
По дороге он молча забавлялся перебранкой трех ребят - из-за подарков. Для него это было в новинку. Они с Джан развелись, когда Кевин был совсем маленьким. Лето сын всегда проводил с его родителями на ферме, пока он был на играх. И теперь, когда Кевин стал достаточно взрослым и мог бы присоединиться к нему в поездках, он по-прежнему предпочитал ферму. Ник вздохнул. Забавно, что интересы, похоже, скачут через поколение, по крайней мере в его роду.
- Жалеете, что согласились? - спросила Рей, взглянув на него и многозначительно кивнув в сторону шума.
- О нет. Просто я задумался. Переживу. Но, приехав в Гуси-Гандер, Ник не был в этом уверен, особенно после того, как в течение десяти минут еще дюжина таких же буйных сорванцов была привезена своими вполне благопристойными родителями. Двое из отцов и по крайней мере одна мать узнали Маккензи. Он с рассеянной улыбкой довольно невнятно отвечал на их комплименты. Трудно было разговаривать среди криков и смеха детей. Такое количество мальчишек было взрывоопасно, и Джо со своими дружками взрывался то там, то тут. В отчаянии Ник дал резкий повелительный свисток, который тотчас утихомирил большинство из них.
- Так, ребята, все сюда! - крикнул он, хватая удивленного Джо. - Начнем отсюда.
От его взгляда не ускользнула благодарная улыбка Рей Паскел.
На нее произвело впечатление, что в ответ на свисток и твердый окрик Ника последовало мгновенное повиновение. Рей, опасавшаяся, что на этом игрушечном поле для гольфа ему не развернуться, в изумлении наблюдала, как он выстроил детей в шеренгу у первой лунки, под названием "Белоснежка и семь гномов", и каждого проинструктировал, как лучше играть.
- Держи клюшку так. Правильно... Бей... Хороший удар, паренек. Теперь твоя очередь.
Он терпеливо руководил каждым и каким-то образом умудрялся не останавливать движения, освобождая дорогу другим детям и спешащим взрослым. Хотя мальчишек постигало больше поражений, чем удач, среди них воцарился дух здорового соревнования. Рей, подбадривая каждого мальчика, весело приносила разбросанные мячи и получала огромное удовольствие от того, что поначалу так ее пугало. К пятой лунке все ребята были под контролем у Ника, и от этого Джо немного задрал нос - ведь Маккензи был его новым другом.
- У Кевина отличный отец, да? - прошептал он Рей. - Он останется с нами, пока не поправится Кевин, мам?
- Нет, милый. Он утром уезжает.
- Жаль, - пробормотал Джо.
Рей лишь улыбнулась в ответ, не желая даже себе признаться в таком же чувстве. Ведь не от присутствия же этого человека такая теплая и сладкая дрожь внутри, а просто из-за праздничного настроения, хотя его дружеская помощь оказалась очень кстати. Впрочем, изредка бросаемые на нее взгляды совсем на дружеские не походили, а румянец, пятнами вспыхивающий на ее щеках, не имел отношения к солнечному теплу.
Девятая, и последняя, лунка, "Джек и Джил", была довольно трудной, мяч должен был совершить путь не вверх, а вниз, пройдя сквозь хитроумные ловушки. Только двоим игрокам удалось это, и то после семи или восьми попыток. Сейчас настала очередь Тодда, и Рей затаила дыхание. Бедный паренек не попал ни в единую лунку, и мальчишки посмеивались над ним. Паренек оробел, и ей было жаль его. Толстенький неуклюжий Тодд был частой мишенью насмешек.
- Давай, парень, попробуй, - подбадривал Ник, наклонясь над ним. - Попытка не пытка. Встань здесь, прицелься... - (Снова Рей поразилась его непринужденности и терпению.) Пока Тодд слушал, выражение страха и напряжения на его лице исчезло и он, казалось, расслабился. Уверенно ухватившись за клюшку, он ударил по мячу с той силой, какая требовалась, чтобы мяч, одолев все препоны, попал в лунку. Удар дня. На мгновение все застыли в ошеломленном молчании. Затем послышались поздравительные возгласы. Тодд послал мяч в лунку одним ударом. Горделиво выпяченная грудь и триумфальный блеск глаз придавали ему забавный вид, и Рей усмехнулась, от души радуясь его удаче.
- Спасибо, - прошептала она Маккензи, провожая компанию к столу с закусками. - Мальчику это было необходимо.
- Я понял. Рад, что ему удалось. Но это удалось тебе, подумала Рей. И не только Тодда, но каждого паренька оделил своим вниманием Ник Маккензи. Он, бесспорно, был звездой праздника. Рей любовалась его высокой фигурой, двигающейся с атлетической грацией, когда он играл с мальчишками, слышала его теплый смех, когда он шутил с ними. Можно было подумать, что ему в самом деле это нравится. Что он предпочитает быть здесь, а не на настоящем поле, зарабатывая сто тысяч долларов.
Когда они приехали домой, сердце Рей переполнялось чувством большим, чем благодарность. Она взглянула ему в лицо и решила, что была не права. Ник красив. Ей нравилась небрежность густых черных волос, тихая радость, затаившаяся в глубине синих глаз, полные губы, всегда готовые изогнуться в улыбке. Ею овладело непреодолимое желание поцеловать эти губы, почувствовать... Она глубоко вздохнула, удивляясь самой себе.
- Входите, - пригласила Рей. - Кевин, должно быть, уже дома.
- Я получил работу, мам! А, привет, папа...
- Прекрасно, - ответила она. - Рассказывай.
- Привет, Кев, хочешь посмотреть мои подарки? - крикнул Джо из-за груды коробок в руках. - Хочешь поиграть в новую компьютерную игру?
- Сперва надо разобраться с вещами. Кевин, помоги ему отнести коробки наверх. Никаких игр, Джо. Кевин хочет поговорить с отцом, - добавила она, приглашая Ника в гостиную. Рей заметила, как приподнялась его бровь, когда его сын обратился к ней, и поспешила объяснить:
- "Миссис Паскел" звучало бы слишком официально для женщины, временно выполняющей обязанности матери, а называть меня просто "Рей" ему было неловко. Поэтому мы остановились на "мама". Надеюсь, вы не возражаете?
- Разумеется, нет, - благодушно улыбнулся он.
Кевин спустился рассказать, что убирать в клетках ему не разрешили из-за руки, зато предложили замещать секретаря два раза в неделю после уроков. Он казался довольным: все равно у него будет возможность общаться с животными. Оба, Рей и Ник, с облегчением вздохнули. Рей пригласила Ника пообедать с ними и ушла за покупками, оставив отца с сыном вдвоем.
Когда она вернулась спустя два часа, он все еще был у них. Все четверо сидели перед телевизором - показывали чемпионат в Пеббл-Бич.
Грег, распаковав покупки, вкратце изложил ситуацию:
- Джаспер Хенли ведет. Ник говорит, он перспективный, а ему только двадцать три года. Клюшки деда все еще на чердаке, ма? Ник сказал, что играть может любой.
Сортируя покупки, Рей подумала, что Грегу еще один вид спорта нужен так же, как лишняя дырка в голове. Все же, если это будет вместо футбола... Бросит он футбол, как же! Не хватало только вознадеяться, что он станет лучшим учеником "Элм Хай".
Большую гостиную отделяла от кухни лишь ступенька, и Рей с удовольствием слушала болтовню о спорте, пока готовила. Не желая прерывать их, она накрыла большой круглый журнальный столик - поставила свеженарезанный салат и сыр, гамбургеры в своем фирменном соусе, помидоры, жареный картофель и специи. Каждый обслужил себя сам. Затем Рей присоединилась к ним и, сидя на полу, слушала их дебаты. Поразительно, как быстро Ник - так ее сыновья стали называть его - подружился с Грегом и Джо.
Но только не с Кевином. Она вдруг заметила, что мальчик почти не принимает участия в разговоре. Ей показалось странным, что он не находит общего языка с отцом, ведь Ник так обаятелен, так приветлив - мгновенно находит взаимопонимание с совершенно незнакомыми людьми. Как Том, ее муж. Поднеся еду ко рту, она вдруг замерла и украдкой взглянула на Ника. Он смеялся над чем-то, сказанным Грегом, и показывал на экран, объясняя удар игрока. Грег и Джо преданно его слушали.
Точно так, как она слушала Тома. Они познакомились, когда Рей училась на первом курсе в университете. Она сразу же влюбилась в него: Том был таким обворожительным, таким внимательным, таким... любящим, И ничто не могло ее остановить, когда безупречный рыцарь удостоил ее чести стать его женой. Рей была так одурманена, что лишь через несколько лет поняла, что Том, кроме себя, никого не любит, а свое обаяние пускает в ход, лишь когда ему это выгодно. Для поддержания имиджа или для исполнения своих замыслов. Разумеется, на семью он его тратить не собирался.
