Алексей Князев - Это было жаркое, жаркое лето

- Дак... Да какие у меня могут быть документы? - растерянно развел руками, оправдываясь, несчастный мужичок, который уже окончательно убедился, что влип очень крепко.

- Как это "какие"? - продолжал строго пытать его Голова. - Ты находишься на нашей территории и, следовательно...

- Он старательно подбирал никогда им в обычной жизни не употребляемые слова. - Обязан иметь либо пропуск... либо...

Заплатить нам пошлину! - нашел он блестящий выход из затруднительного положения.

- Да какой у меня пропуск? - заоправдывался бомж, прекрасно понимая беспочвенность предъявляемых к нему требований, но и не менее четко сознавая при этом, что зловещего вида вооруженные ребята, наверняка являющиеся бандитами, могут сделать с ним все что угодно - сейчас он целиком находился в их власти. - У меня и паспорта-то давно уже нет... - Он опять развел руками, изображая огорчение.

- Ну уж не знаю... - нахмурился Голова, тоже изображая, что вынужден действовать, строго придерживаясь какой-то инструкции, не позволяющей ему просто так отпустить нарушителя, даже если бы ему этого очень вдруг захотелось. - Либо предъявляйте документы, либо платите штраф! Квитанцию мы вам оформим, сделаем все как положено, - солидно добавил он.

- Да нет ведь у меня и денег. - Мужичок для убедительности вывернул карманы.

В карманах действительно оказалось совершенно пусто и все разочаровано выдохнули, хотя никаких особых надежд на поживу и не питали.

- Тогда с какой целью ты зашел на подведомственную, охраняемую нами территорию? - козырнул Голова перед дружками где-то случайно услышанным, красивым служебным словом.

Мужичонка уже в который раз растерянно развел руками и промолчал.

- В общем так, дядя... - опять изобразил раздумья главарь. - Ты арестован и будешь немедленно препровожден в участок. - Он сделал знак Соколу с Мелким. - Ведите его.

Те, надувшись от гордости за порученное им важное задания, забросив карабины на плечо, встали по бокам "арестованного", изображая конвой, о действиях которого имели весьма слабое представление, если расположились подобным образом.

- Пошли! - Сокол дернул мужичка за руку. - И смотри у меня!.. Подумав секунду, он вспомнил слово, часто употребляемое в подобных ситуациях в различных кинофильмах:

- Не балуй! - И процессия двинулась вперед.

Все считали, что направляются в блиндаж, который теперь сделался их военно-полевым штабом, и были весьма удивлены, когда Голова, не доходя до полигона примерно с полкилометра, вдруг скомандовал:

- Стой! - И обращаясь к "конвоирам", приказал:

- Привязать его к дереву... - Он ткнул пальцем:

- Вон к тому!

Слегка удивленные, но еще не подозревающие ничего плохого, Сокол и Мелкий охотно, с азартом, продолжая игру, выполнили отданный им приказ. Через несколько минут не оказавший сопротивления бомж был крепко прихвачен к тонкой березке грязной бельевой веревкой. Потеряв уже всяческую надежду на благоприятный для себя исход дела, он с тоской взирал на Голованова, признавая в нем старшего и ожидая, какие еще сюрпризы тот ему преподнесет. А Голованов, чуть нервозно расхаживая перед мужичком, видимо принимал какое-то тяжело дававшееся ему решение.

- Так что, значит, говоришь, в лесу делал? - излишне напряженным голосом в который раз переспросил он.

- Да на огородах я был, - обреченно вымолвил мужичок. - На садово-огородных участках... - Не имея больше возможности показывать руками, он неопределенно мотнул куда-то головой, отчего особенно явственно обозначился острый кадык на его тонкой, цыплячьей шее доходяги. - Думал, может добуду чего... Так там собаку завели... - безнадежно закончил он.

- Вор, значит! - констатировал Голованов, грозно сверкнув белками глаз, словно являл собой превосходнейший образец законопослушного гражданина. - Ну, а дальше?

- А чего дальше? - все таким же тусклым голосом продолжил мужичонка. Дальше дай, думаю, по лесу пройдусь, может здесь чего сыщется. Для грибов рановато, так может ягод каких наберу... - неуверенно закончил он, видимо не зная толком сроков созревания и ягод.

- Так, сбор грибов на нашей территории... - приплюсовал Голова еще одну провинность несчастного. - Без этой, как ее?

- Лицензии, - услужливо подсказал Мелкий.

- Во-во, лицензии, - повторил Голова. - Итак, подведем итоги. Первое... - Он принялся загибать для наглядности пальцы. - Незаконное проникновение на нашу территорию. Второе: преступное намерение обворовать садоводов-огородников.

И третье: сбор грибов и ягод в лесу, опять-таки на нашей территории.

- Так грибов-то еще нет? И ягод он еще не набрал, - неуверенно заикнулся было Мелкий.

- Неважно! - отрезал Голова. - Зато имел намерение - сам ведь признался! Итого, что мы имеем? - Он обвел свою команду взглядом. Злостное нарушение. Верно?

- Верно, - подтвердили те нестройными голосами.

- А значит, приговор будет короткий... - Он сделал эффектную паузу. Расстрелять!

Заржал только один Мелкий, да и то тут же осекся, заподозрив что-то неладное - остальные угрюмо молчали. Дрын воспринял это ошеломляющее известие спокойно, без удивления - видимо, пока он оставался с Головановым в засаде, тот посвятил его в свой замысел, возможно даже специально оставил его с собой, чтобы заручиться его поддержкой, потому что Дрын был сильным. В их компании, пожалуй, почти наравне с самим Головой. Умник также воспринял приговор на полном серьезе и без удивления - будучи в их компании единственным, пожалуй, неплохо соображающим парнем, он уже давно сообразил, к чему клонит Голованов. Необычная нервозность главаря, его решение захватить с собой веревку, вроде бы бесцельное на первый взгляд блуждание по лесу - все указывало на обдуманность его решения. Сюда же следовало отнести его постоянные недомолвки и таинственные намеки на какое-то дело, стрельбу, частенько употребляемые им в последнее время. Умнику все стало ясно и он воспринял свое озарение довольно спокойно. Он прекрасно осознавал, что задуманное Головановым не такая уж глупость - тот просто собирался повязать их кровью. И если откровенно, где-то в глубине души ему самому хотелось испытать себя - а сможет ли он... Сокол же в их компании был обыкновенным флюгером, исправно поворачивающимся по ветру и исполняющим то, что ему прикажут более тертые товарищи. Такие как он за компанию сделают все что хочешь, хоть мать родную зарежут, лишь бы заслужить одобрение авторитета. Он просто плыл по течению. Поэтому, единственным, на кого намерение совершить самое настоящее убийство, вначале принятое им за шутку, произвело ошеломляющее впечатление, был Мелкий.

- К-как это расстрелять? - запинаясь, едва вымолвил он, видя, что его подельники остаются вполне серьезными, весьма обыденно воспринимая произнесенную Головой страшную фразу. - К-как это расстрелять? - с отчаянием повторил он.

- Очень просто - как мишень в тире! - отрезал Голова и угрожающе приблизился к нему вплотную. - Иначе мы тебя самого кончим, - пообещал он без тени сомнения в голосе, которая могла бы убедить Мелкого, что все не так страшно и его просто разыгрывают. - Нам свидетели ни к чему! - И тут же, потеряв к нему интерес, скомандовал Дрыну:

- Открывай бутылку!

Пока Мелкий стоял, застыв в неподвижности, находясь в шоковом состоянии, Голованов тихо шепнул распечатывающему водочную бутылку Дрыну и двум остальным:

- Старайтесь хлебать потише, пусть лучше Мелкому больше достанется.

Все трое молча кивнули, понимая правоту главаря, хотя в этот момент им и самим хотелось побольше опьянеть, чтобы не чувствовать страха перед предстоящим... Пустив бутылку по кругу, Голова внимательно наблюдал за приятелями, прикладывавшимися по очереди к горлышку... Дрын - молоток, на него всегда можно положиться, тут и сомневаться нечего... Сокол просто будет делать, что ему скажут - это шестерка еще та...

Вот Умника никогда не понять - молчит, и по роже его ничего не видно. Но раз не выступил против - значит, считай, подписался... Ну а Мелкий вообще херня, пусть только попробует что вякнуть - они его враз вразумят... Внимательно поглядывая на сосредоточенные физиономии дружков, Голованов только убеждался в правильности принятого им решения...

- Ну, все готовы? - спросил он, заметив, что бутылка опустела. - Тогда слушай сюда!.. Всем встать в линию вот здесь, - он указал на место метрах примерно в десяти от привязанного мужичка, - теперь передернуть затвор и дослать патрон в патронник. - Он внимательно контролировал, как подельники выполняют команду и убедившись, что они все делают правильно, передернул затвор и сам. - Теперь снять с предохранителя и ждать моего сигнала...

Он искоса поглядывал на Мелкого - тот все еще пребывал в заторможенном состоянии и его неуверенные движения напоминали действия водолаза-глубоководника, словно на него давила неимоверная по своей тяжести толща воды. Удивительно, но как показалось Голованову, мужичок-бомж взирал на происходящее с таким видом, словно все эти приготовления его совсем не касались. Может, он просто не верил, что все происходит на полном серьезе? Действительно, мыслимое ли дело - средь бела дня человека, прогуливающегося по лесу, хватают какие-то вооруженные парни и привязывают к дереву, чтобы привести в исполнение какой-то свой дурацкий, на ходу придуманный приговор! А может, он просто потерял дар речи от страха... Или, может, ему надоело вести никчемный образ жизни, подкармливаясь втихаря на огородных участках и каждый день ломая голову, где сегодня придется ночевать?.. Как бы то ни было, бомж просто молчал, глядя на вовсю распоряжающегося главаря, который изо всех сил пытался скрыть вдруг охвативший его мандраж...