- Чисто роман
тическое ощущение юности, пробуждение секса... Первая влюбленность, не более того, - ответил Митя, в принципе-то правду. И добавил: Нэля - первая женщина в постели. Рита - жалость и в конце - отвращение и к ней, и к себе. К себе - больше.
Вера пропустила признание в любви, а сосредоточилась совсем на другом: скажи, Митя, если уж честен сегодня со мной настолько... - Ты спал сегодня с Ритой?
Вот тот момент, которого он ждал и боялся... И что тут делать?.. Сказать? Но это ужасно для нее... Соврать? - Она поймет и никогда ему этого не простит. Впрочем, - плохо все, - оба варианта... Но отвечать надо.
- Да, - ответил он, не глядя на Веру, - опять - жалость... - но дальше не продолжил, так как получил тяжелую оплеуху.
Он ошеломленно глянул на Веру, поднес руку к горящей щеке и сам не зная, почему, - улыбнулся одной из своих "прельстительных" улыбок.
У Веры перекосило лицо, она вихрем вылетела из постели и начала одеваться.
Он тоже стал одеваться, что-то жалкое бормоча.
Но она уже выскочила в холл, с вешалки схватила сумку, куртку-ветровку, открыла дверь, бросила на пол ключи и поцокали ее каблучки вниз по лестнице...
Он был готов бежать за ней, но эта треклятая швейцарка! спит в полглаза и безусловно удивится, что с шестого этажа в четыре утра скатывается сначала молодая женщина с безумным видом, а потом он в подобном же состоянии... Все же пока он женат, черт побери!
Митя остался.
Вера в такси позволила себе разреветься.
... Как же она глупа! Придумала себе невесть что! Выдумала прек
расного принца, которому собралась посвятить и жизнь, и любовь,
а принц оказался нищим, голым королем. Что она к нему сейчас пи
тала? - разобраться она в этом не могла, а рыдала и рыдала, - от
обиды и потери чего-то очень важного...
Любить же она его, как он и думал, - продолжала.
Весь день у нее в кабинете звонил телефон, но она приказала себе трубку не снимать! И весь рабочий день провела в студии, изредка заскакивая в комнату и сразу же слыша надрывный звонок.
А Митя и вправду звонил каждые полчаса. То, что Вера не подходит к телефону, ему было понятно, но он также знал, что она - не выдержит...
Вера выдержала: Митя не до конца узнал ее ( узнает еще! Не надо торопиться...), - она ушла домой, а за ней долго надрывался
телефон.
Митя немного удивился, и решил, что надо подождать, - вдруг она опять просто придет к нему? И пусть даже еще раз ударит его по лицу, если это как-то успокоит ее, - он потерпит, но только пусть придет и простит! И к ним вернутся счастливые дни.
О том, что его ждут-не дождутся в двух городах, он и краем не думал. Приедет, куда он денется! но сначала - любовь.
Он ждал, а время бежало. И вот уже половина десятого и он понимает, что Вера оказалась сильнее и упорнее, чем он предпола
гал, и что ему надо предпринимать шаги. Он решил ехать к ней. Он
никогда не оставит ее! Он на коленях выползает прощение! Эта
женщина должна быть рядом с ним всю жизнь!
Достойно одевшись, Митя взял из подарочных предметов красивую коробку конфет, хотел было обездолить несколько маму - взять шарф, который он привез ей, но вдруг понял, что нельзя.
Ничего не дарил ( кроме зажигалки), а тут приволокся с шарфиком... Цветов он нигде сейчас не достанет, бутылку не возьмет, - не надо...
И отправился. Он знал ее дом, подъезд, и даже квартиру. Позвонил. Дверь ему открыл высокий парень, блондин, с выпуклыми как у Веры глазами.
Он удивленно уставился на Митю. Тот спросил: простите, Вера дома?
- Дома... - Так же удивленно протянул парень и куда-то вглубь квартиры крикнул: Вер, к тебе! И ушел от двери.
Митя стоял потерянный. А если она не выйдет? И парень ушел, нет, чтоб предложил пройти...
Митя мялся как нищий у порога, которому то ли вынесут денежку или кусок хлеба, то ли нет.
Вышла Вера в домашнем халате, длинном, с блеклосиними цветами, волосы ее были небрежно заколоты на затылке, - по всей видимости она никого не ждала, а вышла к соседке, пришедшей за луковицей или солью...
И увидела Митю.
Гамма разнообразных оттенков чувств проявилась у нее на лице: от удивления через неприятие, - к радости.
Она тоже не позвала его в квартиру - от растерянности?..
И они так и стояли на пороге.
- Митя? - Спросила она, будто не верила глазам, - не думала... Но он уже был слегка на коне, - вдел ногу в стремя, - ты
впустишь меня?
Она смутилась: конечно, конечно, я просто не ждала...
Он вошел, прижался щекой к ее лицу и прошептал: а надо бы ждать... - и отдал коробку конфет.
Она взяла коробку, посмотрела на нее непонятным взглядом, пошла по коридору прямо. Квартира, как понял Митя, была трехкомнатная, но небольшая. Вера ввела его в комнату.
Митя вошел и огляделся: так вот как живет его Вера.
Комната была явно "интеллектуальная" - широкий, длинный книжный шкаф, набитый книгами, полки, тоже вплотную уставлены книгами, на стенах фотографии и большая литография картины Модильяни "Девушка". Мягкая мебель не новая, но приличная, удобный длинный журнальный стол, на котором разбросана рукопись, в углу - маленький телевизор. Телефонный аппарат на полу, а за стеной слышен голос брата, - значит аппарата два...
Все это Митя быстро схватил и умилился: хорошо, что верина квартира не похожа на ту, где он живет, - с тяжеловесной мебелью и уникально малым количеством книг. Книги покупал только он.
Вера быстро собрала рукопись, кинула: я сейчас, и через некоторое время вошла, в индийской юбке и батнике. Волосы не распустила, но подколола тщательнее.
- Я чайник поставила, - сказала она, - будем чай пить с твоими шикарными конфетами, а если хочешь есть, у меня - суп, который ты так вчера и не попробовал. Хочешь?
Она говорила с ним так, будто вчерашнего разговора не было, а они договорились встретиться у нее, для разнообразия. Митя не знал, с чего начать... Есть он хотел, но посчитал неуместным хлебать сейчас суп и сказал: нет, есть не хочу, так, чего-нибудь легонького и давай посидим, поговорим. Я надеюсь, у нас еще есть, о чем?..
Она усмехнулась и пожала слегка плечами, что могло означать,
- мол, может и есть, а может и нет... Она опять ушла и принесла помидоры, огурцы, колбасу, сыр... Налила кофе и они устроились напротив друг друга.
- Вера, - сказал он, - неужели так все закончится? Неужели ты сразу разлюбила меня? Это невозможно! Не поверю! И буду добиваться тебя!..
Она прервала его речь в самом начале: конечно, я тебя не разлюбила и наверное, так все не закончится... Но во мне что-то изменилось, я сама не пойму, - что... Знаю одно: я к тебе стала относится... - она задумалась, по-другому. Ты для меня уже не тот Митя... Я люблю тебя, но... не так самозабвенно и свято. Дело в том, что со вчерашнего дня я перестала тебе верить. Ты вот говоришь сейчас, а я думаю: для чего он мне это говорит? Как баба я ему нужна сегодня? Конечно, я ему нравлюсь, но насколько?.. Я думаю, что от тебя можно ждать, чего угодно, и мне от этого страшно. И квартиру я твою не люблю! Раньше там был ты, - единственный, а теперь - это квартира жены моего любовника и все. Романтический дурацкий флер упал, Митя, и я ничего не могу с этим поделать.
Он слушал и понимал, что она говорит правду, а не заводит его, что она во многом права, но в одном лишь абсолютно не права: он любит ее искренне и сильно. Никакого значения не имеет то, что он вчера переспал с Риткой... Это все равно что... сходить в писсуар. Но так конечно, он ей не скажет, однако намекнуть, чтобы она поняла, - необходимо.
- Дорогая, - сказал он, кладя ей руку на колено, - я тебя прекрасно понимаю, но... Ты пойми, что вчерашний мой проступок, это даже не проступок... Это... Ну, это то, что тебя никак не коснулось, - ерунда, чепуха, - действие из чистой жалости и желания побыстрее унять истерику и убежать. Ты это пойми...
- Не пойму никогда. - Твердо сказала она. - Если бы тут сто мужиков рыдали и плакали, я бы просто не сомгла ни с одним из них... НЕ СМОГЛА БЫ! Ты понимаешь, Митя? А ты? Ну, как, прости за грубость, у тебя на нее, которую ты не только не любишь, но даже как бы ненавидишь, встал? КАК? Этого я никогда не пойму. Значит, кого-то ты еще пожалеешь или что там... и запросто трахнешь? А потом - понравится?.. Ведь, по чести, у нас так получилось. Ты обо мне ни сном, ни духом ни там, ни здесь... Это я сделала все - и вот ты уже меня "безумно любишь"... А на самом деле? На самом деле - ничего нет. Так, сложение факторов и все.
И... - Она не договорила, слезы выступили у нее на глазах и она выбежала из комнаты.
Пришла она скоро и принесла лимон, будто за ним выбежала из комнаты.
Митя вдруг бросился целовать ей руки.
Она чуть оторопела и постаралась вытянуть их от Мити, но тот держал крепко и говорил: Вера, милая, верь мне! Ну неужели ты не понимаешь, что ты - единственная женщина, которую я люблю? Тебе это не ясно? - И боль сквозила в его глазах. Митя страдал истинно: казалось, что если Вера его покинет, то больше ничего хорошего, светлого, доброго в его жизни не будет...
