- Неслабо она сегодня приложила этого хмыря! Видать, настрадалась здесь, бедолага. Такой сексапильный поцелуйчик - м-м-а! - кот чмокнул собранные щепотью пальцы. - Куда там Шарон Стоун. Клиент сразу вырубился. А вас, экселенц, я не очень понимаю - собрались Храм защищать? Грудью пошли на Пальцева: "откажись, подлец, от своих гнусных замыслов!" Это показалось мне несколько не последовательно.
- Уходи... - поморщился Роланд. - У меня от шерсти аллергия. Как только соберешься сеять разумное, доброе, вечное, то обязательно кто-нибудь отсоветует... И морда у тебя на редкость нахальная.
- Порода такая, - вздохнул Батон. - Как пишут в объявлениях кошачьих клубов - "детское выражение лица"! От помойников мы далеко ушли. Не те времена. - Важно переступая на задних лапах, кот двинулся к двери. Шерсть - густой набивки, плюшевая!
- Постой. Ты вот сам, в качестве юного мстителя, как понимаешь Пальцев наш или не наш?
- Сволочь он. Котов не любит. Никого, кроме себя.
- А Храм - чей объект? - тоном въедливого экзаменатора загонял кота в угол экселенц.
- Чего ж тут думать - как и все здесь - пополамный. Наживается на его горбу сволота, вроде Альбертика и Федула. И будут наживаться впредь. У... я б этих попов! - Батон изогнул спину и сделал боковую боевую стойку. Совершил пару мягких скачков по комнате и с урчанием, обмякнув и подобрев, пристроился у колен Роланда. - Но ведь с другой стороны, церковь кого-то просветляет? Просветляет, я лично видел. Нельзя отрицать. Нельзя.
- Это с одной стороны - с людской, и с другой, то есть - с ЕГО. Поскольку Его Храм. А с третьей что, с нашей?
- С нашей, полагаю, сие строение - объект охраняемый. Мы ведь тут зачем? Памятники истории восстанавливаем. Клад вон совсем задарма отрыли, Батон вдруг стал серьезным и обратил на экселенца почтительный взор: Можно выразить сомнения, учитель? Вот ведь получилась двусмысленная ситуация: нейтрализуя Пальцева, мы спасаем Храм, а следовательно, работаем на наших идейных противников. Не сомневаюсь, вы хорошо продумали интригу и намерены что-то предпринять для сохранения авторитета. Интересно, что именно? Простите, учитель, мою назойливость.
Роланд усмехнулся:
- Будем считать, что меня ловко подставили. И повздыхаем - умные там головы, в ЕГО департаменте. Сформулировали неразрешимую дилемму: либо прояви терпимость и всепрощение, что само по себе для меня отвратительно, пригрей, значит, гада на своей груди и гнусному его делу содействуй. Либо ликвидируй его и тем самым - сохрани Храм. За это маршальские погоны и орден в ЕГО департаменте, между прочим, полагается. А в нашем - пожизненное освобождение.
- Вот я и думаю, а что нам больше всех надо? Неужели у них тут не найдется героя, способного взять благородную миссию спасения святыни на себя? Нет энтузиастов-мучеников? Вы же тогда не зря показывали нам скульптуру говорили, что делаете ставку на настоящую, вечную...То есть на то, чем одаривает ОН!
- Ты хороший ученик, - Роланд предостерегающе поднял руку: - Но тсс! Довольно разговоров. И никаких дебатов в свите. Я рассчитываю на ваше понимание. Спасибо. А теперь ступай, мне надо ознакомиться с последней информацией.
- Если что, я рядом, - Батон неслышно покинул гостиную.
В засветившемся перед Роландом зеркале появился кабинет Пальцева в "Музе". Полулежа в кресле с компрессом от уха до уха, шеф смотрел "Новости" и одновременно беседовал с двумя людьми. Беседовал странно. Одним из посетителей был Бася Мунро, другим - депутат Перманентов. Даже из далекого заэкранья пахнуло невообразимым смешением аромата духов "Кензо", исходящего от окутанного шелками голубого кимано Баси и дымом папирос "Астра", пропитавшим мятый грязно-серый костюм парламентария. Удивленно тараща глаза, Пальцев категорически открещивался от соучастия в деятельности "прогрессистов" и даже с возмущением отрицал, что имеет хоть какое-то представление о генераторе. То есть изображал довольно талантливо крайнее непонимание, а точнее - приступ депрессивного психоза с частичной амнезией.
- К Кленовскому. Все вопросы к господину Кленовскому. Я сложил с себя полномочия и по состоянию здоровья, вынужден срочно отбыть на лечение заграницу. Гибель жены, хроническая болезнь сердца, эта варварская акция на кольцевой! Да кто же тут выдержит! - он со слезами на глазах прижал руки к груди: - Поверьте, родные, в голове сплошная перестройка. К тому же... Альберт Владленович подманил посетителей и, опасливо озираясь, шепнул склонившимся: - Мне только что сугубо конфиденциально сообщили из ООН, что некая Фаина Каплан, стреляла в Ильича! - Достав смятый носовой платок, Пальцев скрыл под ним искаженное рыданиями лицо. Присутствовавший при страдальце отец Савватий, спешно выпроводил визитеров, сокрушенно бормоча:
- Сами видите, дети мои, на Бога одна надежда. Дело дурдомом пахнет.
Лишь только за посетителями захлопнулась дверь, Пальцев вскочил, отбросив компресс и голосом тамады, объявляющем тост юбиляра, воскликнул:
- Запрягай коней, Федул. Мэр ждет меня!
...- Вот стервец! - Роланд переключил изображение в зеркале и снова разжег кальян. В стеклянном овале замелькали, побежали косые волны и вырисовалась мрачная картина: темный бункер на верхушке металлической трубы. Если не знать, то и не догадаешься, что труба с винтовой лестницей располагаются в чреве гигантской статуи, а нечто подобное бронированному ботискафу находиться у нее в голове. Светящаяся же во тьме щель амбразуры ни что иное, как приоткрытый рот легендарного баса. В щель направлен хобот стоящего на возвышении аппарата. Видны кнопки, клавиши, огоньки, бегающие на пульте. За пультом сидит мрачный головастик с разбитым лицом и дыбом стоящими рыжими патлами. Он ковыряет тестером в мудреном шлеме, оснащенном пучками проводов, антеннами и светящимися датчиками. Над рыжим, внимательно следя за процессом усовершенствования шлема, склонился другой - с ехидно-стервозной насмешкой на красивом арийском лице.
- Готово, - рыжий отложил инструменты. Напялил шлем, прислушался. Есть сигнал!
- Я должен убедиться, что все сделано как надо, - Осинский протянул руку к панели аппарата. - Ты правильно вывел контакты?
- Не трогайте! Избави Бог! - защитил телом панель необычайно бледный до желтизны, с пятнами бурых ссадин на помятом лице Ласкер. И поспешно снял шлем. - Все взлетит к чертям собачим! Объясняю еще раз. Шеф сформулировал задачу так: после завтрашнего происшествия начнется серьезное расследование. В процессе дознания эксперты должны с определенностью установить, что именно включение аппарата послужило детонатором. А следовательно - взрыв произошел по вине заговорщиков-конструкторов и главного террориста Горчакова. Я сделал все. Все, что бы погубить дело своей жизни, лучшего друга, себя лично. - Он развел короткими руками. - Или теперь еще велите самоустраниться?
- Уже ни раз внушали тебе, пытливый ты наш гений, что твоя личная безопасность гарантируется. Через тридцать минут после того, как здесь рванет, ваш самолет поднимется в воздух, синьор Паоло Эразмио, гражданин Мексики. Если не рванет - самолет поднимется без тебя, покойник. А мистеру Горчакову все равно ничего не светит. Ему из этого дела с прибылью не выпутаться. Твой же личный, шкурный интерес состоит в том, что бы он пока ничего не заподозрил. Ручаешься, что мозгляк не догадается? Не успеет смекнуть, что аппарат напрямую соединен с взрывателем? А, храбрый ты наш? блондин занес кулак. Сидящий в кресле втянул голову в плечи и прикрыл ладонями темя.
- Ручаюсь! Если уж он согласился провести завтра сеанс, то не с целью уничтожить Храм. Макс уверен, что здесь все будет чисто. Иначе он подключаться не станет, - рыжий просительно взглянул на арийца: - А то ведь я могу поработать тут и сам. Вам ведь на самом деле не нужен никакой сеанс. Вам нужен взрыв. Я готов все устроить на высшем профессиональном уровне.
- А вот нам ты вовсе не нужен. Нужен мотивированный злоумышленник. Досье на Горчакова получилось клевое. Не отмажется, все сходится: шизанутый фанат, свихнувшийся на собственных неудачах. Делу нужен полновесный козел отпущения.
- Я, я - полновесный козел! - глаза Ласкера округлились и еще сильнее подались из орбит. Такое обычно происходило с ним в моменты спонтанного озарения. Лион поспешно надел шлем, включился глазок таймера.
- Эй, что за шутки, сука! - сжал его плечо Оса.
- Отцепись, вша. Последний раз проверить надо. Ведь сам говоришь, если система не сработает, мне крышка.
- Можешь не сомневаться. Заметил, как аккуратно тебя вторые сутки пасем? Помочиться и то в компании ходишь. А вмазал я тебе пару раз так, от большого чувства.
- Ша! - Лион положил руку на клавишу. - Смотри и запоминай действия: Горчаков одевает шлем, подключается, начинает думать. На десятой минуте под воздействием радиосигнала срабатывает таймер. Храм взлетает на воздух... И тишина, - спохватившись, технарь указал на овальную дверцу в камере. - Вон там аварийный люк, его запирать нельзя. Если задраиться наглухо, радиосигнал может не пройти к взрывателям. Усек? Ошибетесь - пеняйте на себя. - Ученый с вызовом посмотрел на стража и снял шлем: - Я сделал, все, что мог.
