Вид Антонии заставил Хосейна задуматься. Он не сдержал удивленного возгласа, но заметив предостерегающий жест сына, вовремя удержался от вопросов. Во-первых, Тони стала светловолосой, с тем легким венчиком воздушных прядей, который чаще всего свойственен натуральным блондинкам. Во-вторых, в её ранее рельефно-четком, прекрасно вылепленном лице появилась удивительно милая мягкость, размягченная простота, что-то напоминавшая Хосейну. Он даже недоуменно пожал плечами, когда спыхнуло неожданное узнавание: Светлана! Не может быть...
Хосейн опустил ресницы и пошептьал молитву. А когда поднял глаза, в них теплело новое, вдохновленное тайным смыслом, понимание.
- Подойди ко мне, детка! - позвал он Антонию, и прижав к груди, поцеловал в лоб. - Прости меня, если я бьыл плохим отцом. И будь хорошей матерью моим внукам.
Покидая отца, Бейлим увез с собой документ, делавшийц его нследником половины состояния днасти Дали Шахов.
...Антония начала резко изменяться после родов Максима. Выпадали волосы, расплывались черты, утрачивая прежнюю чистоту линий знаменитого облика А. Б.
- Все, милый, началось! - обреченно посмотрела она на Бейлима, держащего руку на её семимесячном жвоте. - Этот малыш сведет на нет все старания Пигмалиона. Он убъет А. Б.
В глазах Антонии, мотрящей на мужа, стояли слезы.
- Прости!
- Ты что? - искренне удивился муж. - Сумасшедшая! Ты никогда ещё не была так прекрасна. Клянусь Богом и будущим сыном!
Когда пециалисты пластической хирургии в бывшей клинике Динстлера пересадили Антонии влосяной покров и она стала, наконец, такой, как задумала её при рождении не смущенная генетическими экспериментами природа, Амир понял все. Ему стало ясно, откуда взялся восторженный блеск в глазах Бейлима и даже некоторая торжественность, появившаяся в его отношении к жене. Он показал ем фотографии Светланы, выбьрав те, где молодая женщина была представлена в подобающем для представления сыну, виде.
- Это твоя мать, мальчик!
- Амир, мне кажется, - или я схожу с ума, что в лице Антонии появилось что-то такое...
- Это действительно так. Щедрость Всевышнего безгранична, - Антония действительно становится очень похожей на Светлану, - ответил Аир, понимая, что никому не сможет объяснить шутку судьбы, сделавшую Ванду копией российской девушки.
- Я давно уже понял, что мне сопутствует какое-то невероятное везение. Даже страшно становится - судьба дает все, о чем я только могу пжелать, и даже то, что мне никогда не пришло бы в голову, - поразился Бейлим. - Недавно я подумал, что хорошо бы стать консультантом в ООН по делам Востока... Ка ты думаешь, это не слишком?
- В самый раз, - успокоил его Амир. - Тем более, что исполняющему сейчас эту обязаность господину Шарпи как раз нужен помощник.
...Шестнадцатого июня стол в доме Браунов был накрыт на двенадцать персон. "Дани, Сильвия, Мэри и, конечно, Кристофер", - в десятый раз пересчитывала Алиса, машинально причисляя младшего ДЖинстлера к семейству Дювалей. Никто не знал, сколь серьезны нечастые встречи Мэри и Критофера, но увидев их вместе, все непременно начинали подшучивать - уж очень они были похожи по характеру, не уступая друг-другу ни в спорах, ни в делах. Окончив гимназию, Мэри отправилась в долгосрочную археологическую экспедицию, с увлечением описывая Крису свои далеко не безобидные приключения.
"Так значит, - Дювали - четверо, Дювали-младшие - двое (не считая малышей в детской), и Антония с Максом-старшим - ещё двое (плюс дети) итак ввсего, с учетом "стариков" - десять. Почему же остин настаивает на двенадцати приглашенных?" - раздумывала Алиса.
Когда за ужином все расселись по своим местам и да прибора остались свободными, Алиса с недоумением посмотрела на мужа - что-то раньше не замечала за ним привеженность к патриархальным традициям, оставлявшим за праздничным столом места для ушедших. К тому же близких, покинувших этот мир, куда больше - Йохим, Алексей, Августа, Александра Сергеевна и уже два года - Елизавета Григорьевна и... ох, - Алиса прекратила печальные подсчеты.
- Не тревожься, Лизаньа, они опаздывают, только и всего, - успокоил её Остин, пригласив всех псле ужина перебраться на террасу.
- Пожалуйте в исповедальню, господин профессор, вам есть чем блеснуть, - подтолкнул Максим вперед Жан-Поля. - А мне только показать диплом доктора международного права и прихвастнуть кой-какими планами.
- Вот и отлично. Декорации, как всегда, на высоте. Осветители не подкачали, - сказал Остин, усаживаясь на свое кресло и кивнув на распахнувшийся звездный купол. - В ебесной машинерии ничего не изменилось за ничтожную крупицу времени, которая была нашей жизнью, Лиза.
- Мы позвали сюда детей не для того, чтобы они оплакивали наши немощи, Остин... Старики ещё хоть куда. И мы хотим, чтобы те, кто следует за нами, всегда помнили этот день, и находили время посмотреть звездное небо.
Всего лишь двадцать лет назад мы сидели здесь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить вас, спавших в детской. Вы набегались и утали. Из-за шиворота Жан-Поля извлекли лягушку, брошенную Антонией, Сильвия прислушивалась к своему животу, где уже началась жизнь Мэри, а Йохим и Ванда...
- Их нет, зато есть я и Максим. А ведь мы росли так далеко, даже не подозревали, что вы уже здесь и ечтали о нас... - сказала Виктория. И добавила грустно - Мы нашлись здесь, но потерялись там.
- А знаете, где мы были недавно с Антонией? - поспешил переменить грустную тему максим. - В ресторане под названием "Сувенир из России". Тони теперь не очень любит злачные места и богатые тусовки. Ее все ещё преследуют поклонники и менеджеры, пытаясь вытащить на подиум. Но она держит оборону, хотя стала после замужества ещё прекрасней. Вы слышали? Уже несколько раз мне попадались в прессе намеки, что А. Б. сдлала пластическую операцию под нажимом арабского мужа...
- А разхве не так? Ведь тебе нравятся пухленькие блндинки. - Антония кокетливо поправла кудряшки и позволила мужу продемонстрировать страстный поцелуй.
- Ладно. - Максим решительно продолжил свой рассках. - Приходим мы в тихое место, надеясь не встретить ни одного знакомого лица (я ведь не заставляю жену носить паранджу). Нам приносят борщ и запеченого поросенка с хреном. А потом выходит "хозяйка" приветствовать гостей, как это у них, у русских, оказывается, принято. Выходит она в чем-то нарядном, как из оперы "Хованщина" в Ла Скала, улыбка радушная так и светится. "Рада, говорит, встретить здесь наших юных гостей!" А я раздумывать не стал - прямо на шею ей бросился. Это потом уже засомневался, а вдруг ошибка? Тем более, что "хозяин", тот, что за пианино сидел и тихонечко "Гори, гори, моя звезда" наигрывал, уже всчкочил и направился к нам. Русская красавица бормочет что-то в ужасе, её сережка за мой свитер зацепилась и никак не отцепится. А я быстренько говорю по-русски: "Катя, ты что, своих не признаешь? Я Максим. А это - моя жена".
Виктория даже вскочила:
- Чтоже ты мне об этом раньше не сказал?
- А когда? Мы же с Тони были там в пятницу... Так вот, они уже, оказывается, пять лет, как в Париж из Вены перебрались. Катя и её муж Костя.
- Костя? Великовский?
- Да, кажется, он. Они ещё в Куйбышеве поженились. А потом Августа их в Америку пригласила. Но это длнный рассказ.
- Вот видите, одна чудесная история у нас уже в кармане, - сказал Остин, все время к чему-то прислушивавшийся.
- Конечно, я пообещал, что в ближайшее время мы нагрянем к ним всей огромной семьей, - радостно сообщил Максим и добавил с тщательно скрываемой гордостью. - Только надо поторопиться. В сентябре переезжаем в Вашингтон. Я получитл "добро" на консультанта при ООН... - И смущенно потупился, зная, что до красна - Ох, и люблю же я прихвастнуть!
- Это правда! Но ведь не на пустом же месте! - Виктория обняла Макса. - Подумать только, у меня брат - советник в ООН! И Хосейн порадуется...
- Да и ам, сестра, пора перебираться в свой дом. Лемарти принадлежит Грави-Меньшовым. И, конечно, Дювалям, - сказала Антония. - Ведь мы уже слышали, что тебе дают кафедру в университете и придется часто навещать Париж. Так что, давайте, Дювали, завоевывайте Францию. А мне опять предстоит покорять Америку. - Антония обвела всех загадочным взглядом. - Ну ладно, проболтаюсь, хотела сделать сюрприз. Я прошла конкурс на телестудии КМ. Знаете, кем теперь будет бывшая А. Б.? Комментатором международных новостей. И мой опыт, и русский язык очень пригодились. А главное - школа мужа. Но вы не пугайтесь, дом я не заброшу, у меня эфир раз в месяц - так, для разминки.
- Ну что ты молчишь, сынок? Дали Шахи здесь так расхвастались. Пора поставить их на место, - подал голос Даниэль Дюваль. - Вы с Викторией что-то очень скромничаете.
- Ну, мы больше на виду и чаще отчитываемся, - сказала Виктория. Так сказать, наличными - Алисой и Алексом. Но, конечно, же, под этими звездами хочется вспомнить что-нибудь менее прозаическое, чем "дневник генофонда" Жан-Поля. - Виктория задумалась. - Немного загадочного. Может быть, кто-нибудь помнит Ингмара Шона?
