Холодный туман, надвигавшийся на бухту, понемногу скрыл далекий, но внушительный силуэт Алькатраса, и Куин обрадовался. Хотя в этом месте больше и не было опасных преступников, здание бывшей тюрьмы и одинокий остров продолжали быть ясным и видимым напоминанием о цене, которую должны заплатить те, кто выбрал для себя путь беззакония.
Куин в подобном напоминании не нуждался.
И всё же, подняв воротник куртки и засунув руки в карманы, он наблюдал за скалистым островом, пока его полностью не поглотил туман. Это было жуткое зрелище — туман, ползущий над водой к острову, в то время, как лунный свет еще лился на город. Полночь наступила совсем недавно. Еще час, думал Куин, и он, вероятно, не сможет ничего увидеть даже на расстоянии вытянутой руки.
Он уже начинал любить этот город.
— Почему, черт побери, мы встречаемся тут?
Куин почувствовал присутствие другого человека до того, как услышал или увидел, так что низкий голос его не испугал.
— Я подумал, что это место вполне подходит, — прошептал он в ответ. — До появления тумана, Алькатрас сиял, как маяк в лунном свете.
Джаред Шевалье вздохнул.
— Ты становишься нетерпеливым? Ты, Алекс? — в его голосе послышалась насмешка.
Куин повернулся спиной к старинной, окруженной туманом, тюрьме и посмотрел на своего собеседника.
— Нет, но я буду очень рад, когда это всё закончится. Я уже и забыл, какими долгими бывают ночи.
— Ты сам сделал этот выбор, — напомнил ему Джаред.
— Да, знаю.
Джаред обладал острым зрением, да и луна висела низко над городом, так что мужчина ясно видел осунувшееся лицо своего брата.
— Тебя беспокоит плечо? — несколько грубовато спросил Джаред.
Куин легко пожал плечами, показывая, что пулевое ранение, которую он получил пару недель назад, уже зажило.
— Нет. Ты же знаешь, я быстро выздоравливаю.
— Даже для такого как ты, рана была очень серьезной. Тебе, вероятно, следовало остаться у Морган подольше, а не уходить спустя несколько дней.
— Нет, — ответил Куин. — Мне не следовало так поступать.
Спустя минуту, Джаред сказал:
— Так Макс был прав.
— Насчет чего?
— Не строй из себя дурака, Алекс.
Куин справился с желанием спросить, разве он мог на самом деле быть дураком.
— Макс очень проницателен, — но не всегда прав. Что касается Морган, скажу просто, — у меня достаточно здравого смысла для нас обоих.
— И нет времени на романтические отношения?
— И нет времени на романтические отношения.
Куин не впервые задумался, хорошо или плохо то, что он стал таким непревзойденным лжецом. Вероятно, эта способность спасала его шкуру, но рано или поздно его настигнут последствия, что, без сомнения, разозлит очень много людей.
Джаред, казалось, подумал о том же.
— Нам удивительно везло, — сказал он. — Но ты, действительно, не можешь себе позволить завязывать отношения с Морган.
— Я это знаю.
— Она слишком много знает.
Куин глубоко вздохнул, но заговорил довольно спокойно.
— Прости меня за то, что не подумал об этом, когда истекал кровью. В следующий раз я справлюсь получше.
— Я тебя не виню.
— Ты слишком великодушен.
Джаред грубо выругался.
— Слушай, я лишь говорю, что наше время заканчивается. И у тебя нет ни времени, ни права втягивать женщину в такую ситуацию, особенно, когда имеешь дело со смертельно опасным типом, вроде Паслена[1].
Успокоившись, Куин тихо ответил.
— Да, ты прав. Я это знаю. И я постараюсь.
Немного успокоившись, Джаред спросил:
— Ты поэтому не появился на частном показе сегодня вечером? Чтобы не встретиться с Морган?
Вместо ответа Куин заметил:
— Я видел впечатляющее количество лимузинов и коллекционных машин возле музея, надо понимать, что показ прошел успешно?
— Чрезвычайно. И, так как у нас, более чем достаточно вооруженной охраны, чтобы даже вор-идиот дважды подумал — не было никаких проблем.
Куин кивнул:
— Выставка открывается в следующую пятницу. Я полагаю, ты согласен со мной — чем скорее мы заманим Паслена в ловушку, тем лучше. Если упустим шанс, то он вполне может подождать еще два месяца прежде, чем предпримет какие-то шаги, когда мы уже ослабим бдительность.
— Бродить по музею еще два месяца, — вежливо заметил Джаред. — Я ведь женюсь сегодня, и хотел бы использовать накопившийся отпуск для медового месяца. Дани совсем не возражает против того, что мы останемся в Сан-Франциско, но было бы куда лучше, не работать в такие неурочные часы. Так что, чем скорее мы схватим преступника, тем счастливее буду я.
— Я вполне тебя понимаю. Кстати, не удивляйся, если увидишь меня сегодня в церкви.
— Алекс…
— Не в открытую, — успокоил его Куин. — Но я проверил здание, и там есть место, откуда можно всё увидеть и услышать. Я пропустил твою первую женитьбу на Дани, но на этот раз — хочу присутствовать.
Джаред минуту ничего не говорил, а потом сухо ответил:
— Разве тебе не кажется, что как-то непорядочно скрываться в церкви?
— Нет, если там женится мой брат, — Куин вовсе не раскаивался и Джаред рассмеялся. — Ладно, но, ради Бога, будь осторожен.
— Я всегда осторожен.
Это надменное заявление было таким преувеличением, что Джаред лишь покачал головой.
— Разумеется, ты осторожен.
— Так и есть. И я собираюсь быть очень, очень осторожным на следующем этапе осуществления нашего плана.
— И что за следующий этап? — устало спросил Джаред.
— Ну, ночной охотой я лишь заработал себе пулю. Думаю, что настало время попробовать прямой подход.
Джаред вздохнул:
— Я чувствую, что мне это не понравится.
— Нет, скорее всего, нет, — Куин внезапно улыбнулся, в темноте сверкнули белые зубы. — Но мне это понравится.
Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам.
Лука, глава 10, стих 30
— Разрешите пригласить вас на танец?
Морган Вест узнала бы этот голос где угодно, даже здесь, на изысканном балу в особняке Си-Клиф [2]. В замешательстве она подняла глаза, чтобы встретить взгляд смеющихся зелёных глаз самого знаменитого в мире, но с дурной репутацией, вора.
Куин.
Он был одет для приёма, привлекательный сердцеед в черном смокинге. Светлые волосы блестели, и когда он с изысканным изяществом слегка склонился перед ней, Морган, без сомнения, поняла, что, по крайней мере, половина женских глаз в переполненном зале была прикована к этому мужчине. Другая половина его ещё просто не видела.
