– Уинстон!
Он слегка разжал пальцы, но ворот моей рубашки так и не отпустил. Я сглотнула, хотя острое лезвие кинжала по-прежнему прижималось к моей влажной от пота коже.
– Мы закончим то, что начали, моя нежная Кейтлин!
– Придет день, и я убью вас за это, Уинстон!
Дверь в спальню с грохотом распахнулась. Двигаясь с быстротой молнии, Уинстон схватил меня за руку и столкнул с кровати. Он закрылся мной, как щитом, придерживая меня за талию. Нож он приставил к моей шее под подбородком. Перед нами стоял Лиам с перекошенным от ярости лицом. В руке у него был пистолет.
– Отпусти мою жену, ублюдок! – проговорил он, стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно, и поднял руку с пистолетом.
Боль обожгла мне шею, и я почувствовала, как по ней потекла струйка крови.
– Вы же не хотите, чтобы я покалечил вашу красавицу супругу, правда, Макдональд? – насмешливо поинтересовался Уинстон. – Хотя мне и самому было бы жаль, она мне тоже нравится!
– Отпусти ее немедленно! – с явной угрозой, но по-прежнему тихо приказал Лиам.
Мой тюремщик шевельнулся у меня за спиной, и я почувствовала, как его тело напряглось.
– Я не собираюсь ее отпускать. Мы с ней только-только поладили, когда вы ворвались и нарушили наше уединение. Но, быть может, вы желаете присутствовать? У вашей жены очаровательная попка, вы не находите? – с вызовом спросил Уинстон.
На лице Лиама не дрогнул ни один мускул, и он по-прежнему держал Уинстона на мушке. Однако и тот не думал отступать.
– Не слишком же вы спешили, Макдональд! Я уже решил было, что она вам надоела!
Ужас буквально парализовал меня. Я попыталась встретиться с Лиамом глазами, но он неотрывно смотрел на нож в руке Уинстона.
– Лиам!
– Bi sàmhach, Кейтлин![77] – прикрикнул на меня мой супруг.
Взгляд его скользнул по моей разорванной ночной рубашке, которая отнюдь не скрывала моего тела. Ярость, какой мне еще не доводилось в нем видеть, исказила его усталое от недосыпания лицо. В испачканной кровью одежде, с рассыпавшимися по плечам нечесаными волосами, он был похож на древнего скандинавского воина, безжалостного и жаждущего крови.
– Отпусти ее, мерзавец! Хотел заполучить меня, так бери! Но прежде отпусти ее! – спокойно, но твердо произнес Лиам.
И шагнул ко мне и Даннингу. Острие кинжала вонзилось глубже в мою плоть.
– Falbh! Falbh! Tha na còtaichean scàrlaid ann! ‘S e painntrich a th’ ann![78]– крикнула я.
Лиам посмотрел на меня с удивлением, потом спросил угрюмо:
– Cò mheud saighdear?[79]
– A seachd[80], – ответила я быстро.
Он посмотрел на меня, и я поняла, что он примирился с неизбежным. Палец дрогнул на спусковом крючке пистолета, дуло которого было все так же направлено в голову моего мучителя, однако выстрела не последовало. Слишком велик был риск задеть меня… Уинстон у меня за спиной начал нервничать. Наш разговор на гэльском вряд ли пришелся ему по душе.
– Falbh, a Liam… Crochaidh Iad coltach ri cù thu![81] – попросила я угасшим голосом. На мои глаза навернулись слезы.
По каменным ступеням лестницы уже стучали башмаки солдат. Отступать, бежать теперь было поздно. Капельки пота блестели у Лиама на висках. Лицо его исказилось в страдальческой гримасе. Он испустил такой отчаянный и яростный крик, что у меня перевернулось сердце, а Уинстон вздрогнул.
Капитан Тернер приставил блестящее дуло к затылку Лиама. Лиам опустил свой пистолет. Солдат вырвал оружие у него из руки, в то время как еще двое принялись надевать на Лиама, который даже не пытался сопротивляться, кандалы. Уинстон отпустил меня и сунул мой нож себе за пояс.
– Самое верное решение, Макдональд! Маленькое удовольствие – смывать с паркета вашу кровь, а тем более кровь нашей прелестной Кейтлин, – насмешливо заявил он.
И повернулся к капитану Тернеру, который рассматривал меня с наглой улыбкой на устах.
– Забирайте его!
Лиам смотрел на меня взглядом, в котором я не смогла прочесть ни единой эмоции.
– Carson?[82] – спросил он печально.
– Air son a tha gaol agam ort, mo rùin[83], – прошептала я. – Math mi, mo rùin[84].
Он кивнул и отвернулся. Вихрь чувств закружил меня, и я не могла уцепиться ни за одно из них. Словно корабль, у которого обрубили якорь, я плыла по воле волн в бушующем море. Лиама вытолкнули из комнаты, и позвякивание его цепей отозвалось в каждой частичке моего тела.
– Не-е-ет! – закричала я, не помня себя от горя.
Собрав последние силы, я бросилась вслед за ним. Уинстон удержал меня. Его пальцы больно впились мне в предплечье. Я отбивалась, как дьяволица, я кричала и царапалась с безудержным отчаянием. Наконец пальцы его разжались и он с силой толкнул меня. Хлесткая пощечина едва не сбила меня с ног, и я ударилась головой о стену. Теплая стена у меня перед глазами потемнела. До меня донеслись какие-то крики. Кажется, меня звал Лиам… Солдаты осыпали его ругательствами… Стена закачалась. Как я ни пыталась уцепиться за реальность, мои попытки ни к чему не привели. Хрип вырвался из моей груди, и стена стала совсем черной.
Тени танцевали у меня перед глазами. Отчаяние перестало быть единственным чувством, которое я была способна переживать, и рассудок постепенно возвращался ко мне. Какой-то звук или, скорее, шепот пытался достучаться до моего мозга. Я медленно открыла глаза. Мое тело понемногу возвращалось к жизни. Я уцепилась за этот шепот, как за спасательный круг.
Размытые двигающиеся фигуры перед глазами понемногу обретали четкость, звуки складывались в слова. Знакомое лицо возникло передо мной словно бы из тумана.
– Кейтлин! Все позади! – говорил голос.
Я моргнула, потом еще и еще раз. На меня смотрело встревоженное лицо Патрика. Прикосновение чего-то холодного окончательно привело меня в чувство. Я закашлялась и смахнула со щеки капли воды, которой мне только что плеснули в лицо.
– Ты решил меня утопить? – сердито спросила я, садясь на полу. Моя рубашка была насквозь мокрая. Пат набросил мне на плечи простыню.
– Кейтлин, как ты себя чувствуешь? Ты не ранена? – спросил он участливо.
У меня перед глазами вдруг возникла вся эта ужасная сцена: Лиам врывается в спальню, потом солдаты уводят его… С отчаянием глядя на Патрика, я вцепилась в него обеими руками с такой силой, что чуть не сбила его с ног.
– Где Лиам? – спросила я.
– Они его забрали, Кейтлин.
– Господи! Нет! – вскричала я. – Куда?
– Боюсь, они везут его прямиком в Толбут, в Эдинбург. И в данный момент мы ничего не можем с этим поделать.
