— Церковное кладбище? — повторила пораженная Девон.
Ада Микс кивнула и проглотила кусок булочки.
— Здесь и был похоронен мальчик.
— Что значит «здесь»? — спросил Майкл, откладывая ложку.
— «Здесь» — значит прямо на этом месте. Через несколько лет после смерти мальчика капитан Стаффорд купил этот участок, будь он неладен, и построил дом прямо на могиле малыша. Когда мы начали ремонт, то обнаружили в подвале могильную плиту бедненького Берни. Чего только люди не творят с горя!
Девон ухватилась за край стола. Руки ее похолодели, легкий озноб пробежал по спине.
— То есть вы утверждаете, — сказал Майкл, — что это здание сооружено на месте кладбища?
Что-то недоброе блеснуло в глазах Ады Микс. Появившиеся было задушевные нотки тут же исчезли.
— Мне далеко не все известно. Если позволите, я вас покину — у меня есть кое-какие дела по хозяйству. — Отодвинув кресло, она резко поднялась и вышла в вестибюль.
Секундой позже Девон двинулась следом. Майкл посмотрел на нее как на сумасшедшую.
Девон и сама уже не была уверена, не сошла ли она с ума.
Девон нашла миссис Микс в вестибюле рядом с маленьким мраморным столиком, на котором лежала открытая книга регистрации постояльцев.
— Вы уже закончили завтракать? — спросила миссис Микс.
— Завтрак был изумительный, но обычно я не ем по утрам — просто не испытываю голода. — Это было не совсем правдой. Действительно, она не всегда завтракала, но сегодня, после бессонной ночи, была голодна как волчица. — Нам у вас очень понравилось. — Девон знала, что вранье не ее конек, но сейчас лгала от отчаяния. — Дом просто очаровательный.
Миссис Микс просияла.
— Мебель здесь сохранилась со времен Стаффордов. Пока она служит исправно. Кое-что, конечно, пропало с концами. Но тут приключилась занятная история. Жильцы соседнего квартала устроили распродажу старого барахла. Я пошла туда — не столько покупать, сколько просто поглазеть. Видите вон ту лампу в углу? — Она указала на старинный латунный торшер под красным абажуром с бахромой, который Девон приметила с самого начала. — Смотрю, стоит она на травке рядом с кучей старых граммофонных пластинок. Ну, думаю, это надо купить. Несу домой, а тут одна соседка — миссис Дейвис, ей девяносто два года — увидела меня и говорит: «Да это же любимая лампа Стаффордов! Давайте, — говорит, — я укажу вам место, где она стояла при жизни хозяев». И еще подтвердила, что почти вся мебель у нас стоит на тех же местах, что при Стаффордах!
По спине Девон побежали мурашки.
— Понятно… — с трудом промолвила она, не сумев выдавить из себя ничего другого.
— У нас даже собака такая же, как была у Стаффордов, — добавила Ада, когда длинная гладкошерстная коричневая такса, ковыляя на коротких ножках, подбежала к Девон и принялась обнюхивать ее черные туфли на высоких каблуках. — Такси, что ли, их называют? Кто-то говорил, что у маленького Бернардика был точно такой песик. И что малыш не слишком ласково с ним обращался.
Бернард пнул собаку ногой, и отец наказал мальчика. Запер в чулане, подумала Девон, и от нереальности происходящего у нее закружилась голова. Пес тихонько заворчал, словно соглашаясь с ее догадкой. Руки Девон дрожали, когда она снова подняла взгляд на миссис Микс. Откуда она все это знает — про мальчика и собаку? Каким образом дом поверял ей свои тайны? И если это так, почему именно ей?
— Но как миссис Дейвис может знать такие вещи, если дом был построен в восемьсот девяносто девятом, а Бернард к тому времени уже умер? — пролепетала Девон.
Пытаясь сдержать дрожь в пальцах, девушка взяла шариковую ручку, лежавшую рядом с регистрационной книгой, и почти механически записала свою фамилию. При виде графы «Домашний адрес» она почему-то заколебалась и вывела всего два слова: «Нью-Йорк». Пусть это кому-то покажется безумием, но она не хотела, чтобы кто-нибудь (или что-нибудь) в этом доме знал, где она живет.
— Семьи в нашем городке живут из поколения в поколение, — снисходительно объяснила миссис Микс. — Делать им нечего, вот и пережевывают сплетни столетней давности…
— А никто не рассказывал о чем-нибудь необыкновенном… случившемся в этом доме?
Седоватая бровь подпрыгнула, и миссис Микс настороженно взглянула на Девон.
— О каком еще необыкновенном?
Уж тебе-то отлично известно, о каком, подумала Девон, снова подавляя приступ отвращения к этой особе. Что-то скрытное, хитрое было в ее повадках, отчего в Девон созрела уверенность: Ада Микс знает или хотя бы догадывается о присутствии в особняке некоей таинственной силы.
— Я имею в виду полтергейст, привидения или что-нибудь в этом роде.
— А вы что, репортер из газеты?
— Да нет, просто любопытно. Минувшей ночью, например…
— Что вы видели? — с явной поспешностью перебила ее миссис Микс.
— Не скажу, что видела. Скорее чувствовала…
Ада пожала жирными плечами и отвела глаза.
— Тут одна леди у нас останавливалась, так она утверждала, что видела ночью старуху в кресле-качалке.
Сердце Девон учащенно забилось.
— Старуху?
Миссис Микс часто закивала.
— Леди подумала, что это могла быть Энни Стаффорд — племянница капитана Стаффорда. Она в детстве лишилась матери, а когда затонул корабль ее отца, сиротку удочерили Мэри и Флориан, ее тетя с дядей.
— Сколько же ей было лет?
— Тринадцать. — Ада задумчиво покачала головой. — Толку из этого не вышло, доложу я вам. Люди поговаривали, что капитан обращался с племянницей как со служанкой.
А слуги жили на третьем этаже, подумала Девон. И уверенно сказала:
— Энни спала в желтой комнате.
— Говорят, так. И провела там большую часть своей жизни. На какое-то время Энни уезжала отсюда, но после смерти Флориана и Мэри дом перешел к ней по наследству, и она вернулась.
Девон подумала о блокноте в сумке, стоявшей сейчас на полу в столовой, и о том, что записи в блокноте были сделаны так, словно кто-то водил ее рукой. Слова об одинокой девочке, которая тоже страдала в этой комнате.
— Энни жила с ними, — повторила Девон, — но своих детей у Мэри и капитана не было. После смерти Бернарда, разумеется.
— Скорее всего, и быть не могло. Они спали в разных комнатах на втором этаже. Надеюсь, вы меня понимаете.
Да, Девон поняла ее правильно.
— Это портрет капитана Стаффорда?
Слегка выцветшие черно-белые овальные фотографии в полированных рамках красного дерева висели над книгой регистрации постояльцев.
— Да, это Флориан, а это Мэри. Красивый был мужчина, как видите. Все мужчины из рода Стаффордов были видными брюнетами. Мэри была тихоня, а вот Флориан властный, внушительный. Его весь город побаивался.
