несколько звонков. Даю тебе полчаса на сборы.
Роберт скрылся в кабинете.
Юля скинула костюм и прошла в ванную. Боль в голове больше не досаждала. Обнаженная, она вытянулась перед зеркалом, внимательно изучая тело: «Вот наглый докторишка! Везде пролез! Неужели я девственница?» Безупречная фигура надежно хранила секреты прошлого. Юля приняла душ, уложила волосы и с интересом открыла новую косметичку.
— Ого, полный боекомплект, — она обнаружила в ней: тональный крем, корректоры, помады трех оттенков, тушь, коллекцию теней с румянами и даже набор кистей.
Юля распечатала упаковку с французским парфюмом. Взяв лиловый пузатый флакон, она прыснула немного духов в воздух, и по ванной разлился дразнящий аромат черной смородины и иланг-иланг. Юля вернулась в комнату и нерешительно остановилась около пакетов: «Невзирая на все его заверения, начинаю чувствовать себя содержанкой! Надеюсь, Роберт не рассчитывает, что я от восторга паду в его постель сегодня ночью? Походу, такое вообще не в моих правилах, но, должна сказать, что парень мне нравится. Господи, меня просто раздирает от желания заглянуть, что в этих сумках лежит!»
Она решила оставить терзания на потом, когда совсем нечего будет делать, и вывалила покупки на кровать.
— Небеса, красота-то какая.
Юля натянула кофейного цвета шёлковые трусики-шорты, отороченные тонкими кружевами, и взяла лифчик. Роберт выбирал для неё бельё! А ведь видел её совсем голой. К щекам прилила кровь. «Бедный львеночек… — Юля провела ладонями по груди, расправляя ткань. — Отчаянно весь день меня соблазняет. В отличие от своего отца, который меня буквально впихнул в объятья сына. Нечто странное влечет меня к Эдварду, но вот что?». Юля смутилась, вспомнив, как выпрыгнула из халата, будто под гипнозом, и осталась перед обалдевшим доктором в чем мать родила. "Вот уж кто умеет манипулировать женщинами, как шулер колодой карт. Правда, почему он так смутился? Странно для врача. Я понравилась ему, к бабке не ходи, вот и смутился». Юля неспешно натянула чулки.
— Будьте с моим сыном! — прошептала она и добавила с досадой в голосе. — Какое самоотреченье!
Из трёх нарядов ей приглянулось платье из коричневого шелка. Другие — чёрное и цвета индиго, не подходили по настроению. Она втиснулась в наряд, и застегнула на талии молнию. Жёсткий лиф бесстыдно вытолкнул упругую девичью грудь в откровенное декольте, и она застыла под жемчужинками бус.
В другом пакете лежали без коробок две пары чудных туфель, мокасины и кроссовки. Юля достала туфли на высокой платформе из мягкой коричневой кожи с золотыми квадратными пряжками. Обувшись, она сделала несколько шагов: «Потрясающе! Хоть всю ночь в них танцуй!». Юля повертелась у зеркала, придирчиво рассматривая отражение:
— Красивая, но совершенно незнакомая дива! — резюмировала она.
Роберт так тихо вошел в комнату, что Юля вздрогнула, увидев его позади себя в отражении зеркала.
— Из какой же сказки моя принцесса сбежала? — прошептал он, взяв ее за плечи.
Юля улыбнулась и прислонилась к нему спиной:
— Из очень страшной, со Змеем Горынычем и Кощеем Бессмертным. По-другому быть не может.
— Убью обоих.
Роберт провел пальцами по ее шее:
— Мне кажется, здесь нужно позолотить.
Быстрым движением он надел ей на шею затейливое украшение с кулоном в виде капельки.
— Это твоя застывшая слезинка, — проговорил он бархатным голосом и чуть коснулся носом Юлиных волос.
— Роберт, ты сошел с ума…
— И нисколечко об этом не жалею. Пойдем в ресторан, или я сейчас тебя растерзаю и съем.
«Плакали мои благие намерения… Да и побери их леший! Что я монахиня католического ордена? Как ее там? Кармелитка! Удивлю парня сегодня» — но скорее удивляла каждая новая мысль в голове, ведь это пробуждалось ее собственное «я». И было в нем нечто совершенно незнакомое.
— Я скоро, — Роберт взял свой костюм и скрылся в кабинете.
Юля вышла на балкон в полном смятении: «Что он делает со мной? Еще вчера у каждого из нас была своя жизнь, а теперь этот парень ураганом ворвался в нее и в мое личное пространство». Будто дикая кошка скрутилась в узел внизу ее живота, требуя любви и ласки.
Роберт вышел к ней в черном костюме-двойке, скроенном по последней моде и темно-коричневой рубашке из тонкого хлопка. Галстук Роберт проигнорировал, просто расстегнув две верхние пуговички. Густые волосы его были аккуратно зачесаны назад, а щеки выбриты до синевы. Он застал Юлю врасплох с ее шальными мыслями, и, похоже, поймал ее чересчур призывный взгляд.
— Я теряюсь…
Роберт не дал ей договорить, порывисто обняв и горячо прошептал в самое ухо:
— А я соберу, подберу каждую твою частичку! Моя Джульетта, Джулия, Джу… Только скажи «да».
— Да.
Роберт склонился к ее губам, и Юля закрыла глаза, предвкушая поцелуй, как вдруг он отпрянул.
— Пойдем… В ресторан. — он тяжело сглотнул, и взгляд его потемнел.
В ресторане с низкими потолками, багровыми стенами и позолоченными канделябрами было тускло от винных паров, а запах табака и еды резко ударил в нос. Народ зажигал на танцполе под «Кабриолет», надрывно исполняемый белокурой дивой в платье с изумрудными пайетками.
— Ты уверен, что здесь есть места? — тихо спросила Юля: «Лучше бы мы остались в номере, у меня сейчас голова взорвется!»
— Я всегда делаю только то, в чем уверен, — подмигнул ей Роберт, — Не переживай, мы всего лишь поужинаем здесь.
— Платье от кутюрье чересчур для этого борделя.
— Терпение, моя прелесть.
Подошел метрдотель:
— Добрый вечер, господа!
— Для меня зарезервирован столик на фамилию Громов, — Роберт, чуть прищурив глаза, осматривал зал.
— Да, есть такой. Позвольте вас проводить.
Метрдотель привел их к столикам у стены. Они находились на возвышении, и отсюда хорошо просматривался весь зал. Кресло с потертой золотистой бархатной спинкой оказалось непритязательными на вид, но удобным. Юля с удовольствием в нем утонула.
— Я голоден, как зверь, — игриво прорычал Роберт, — а ты?
— Готова завалить антилопу, — Юля изобразила рукой когтистую лапу.
— Да ты хищница? — Роберт смешно нахмурил брови.
— Не травоядная.
— Не боишься играть со львом?
— Страха нет, это точно.
— Прекрасная Джульетта Капулетти… Меня ведь крестили Романом, один шаг до Ромео, не правда ли? Обожаю Шекспира.
— Это объясняет цитирование наизусть трагедии. Хотя для англичанина знать русский вариант удивительно.
— Да будет тебе известно, предки по маминой линии эмигрировали из России в двадцатые годы.
— Вот это поворот!
Подошел официант.
— Роберт, побудь еще немного волшебником и угадай, что я предпочитаю из еды. Для меня это пока набор букв и картинок, — попросила Юля и закрыла меню.
— С удовольствием! — Он закончил изучать винную карту и сделал заказ:
— Нам, пожалуйста, седло барашка две порции, овощи,
